Последний герой СССР (СИ) - Алмазный Петр

Дом старый, деревянный, в два этажа.

Я вспомнил этот дом! Когда-то, когда жил первый раз, нас, школьников, водили сюда на экскурсию. Это домик академика Лисовенко. Экскурсовод рассказывал, что в двух-трех комнатах жил сам академик Лисовенко с семьей, а на остальной площади дома располагались лаборатории знаменитого генетика и селекционера.

Прошел по асфальтированной дорожке к широкому крыльцу. Вошел внутрь и оказался в просторном холле, заставленном кадками с цветами. Не сразу заметил среди цветов стол секретарши… администратора… хрен знает, как в это время, в этой конторе называется девочка на «ресепшн»?

Девица на удивление скромно одета. Никаких аляпистых блуз, голубых теней до самых бровей, залитого лаком улья на голове. Обычная русая коса смотрелась на удивление мило, а крапчатый сарафан и белая водолазка под ним делали ее образ законченным. Эдакая учительница начальных классов.

— Вам к кому? — мило проворковала она.

— К Петру Константиновичу, — ответил я. — Подскажите, куда пройти.

— А, любитель Вашингтона Ирвинга, — она улыбнулась и на щеках заиграли глубокие ямочки. Я невольно залюбовался. — Вам на второй этаж, в приемную директора. Набор на работу ведет лично он. А Петр Константинович только порекомендовать может, — сообщила девушка, перекинув косу за спину.

Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, оказался перед дверями. Таблички на них не было. Вошел. Такие приемные называют «распашонка»: один секретарь у батареи телефонов и два кабинета друг против друга из общей комнаты. Обычно в них сидят директор и его зам, или главный инженер. Двери в оба кабинета приоткрыты.

На секретарском месте высокий, средней комплекции, парень. Волосы средней длины топорщатся у лба и на макушке вихрами. Одет просто, в клетчатой рубахе и джинсах. Я действительно как-то видел его у Вовчика, давно, еще перед армией. Самое интересное, он с тех пор ни капли не изменился. Кажется, даже рубаха на нем та же самая. Действительно, пока Вовчик был занят мной, показывая товар, этот Петр Константинович смолол целый тазик булок, которые запивал чаем из большой поллитровой кружки. Что самое интересное, при этом он ни на минуту не замолкал и нес какую-то научную ахинею, которая легла в основу его только что защищенной кандидатской диссертации. У него как-то получалось делать эти два взаимоисключающих дела одновременно — говорить и есть.

— Привет! Вовчик звонил насчет тебя, — он встал, хлопнул меня по плечу, провожая к стулу посетителя. — Давай документы.

Я протянул паспорт, трудовую, военный билет. И невольно уставился на компьютер.

— Нравится? — поинтересовался Петр. — Знаешь, что за машинка?

Я пренебрежительно скривился:

— Монитор VGA Hitachi, железо в миди-тауэр, скорее всего 82386, возможно 486 Sx с арифметическим сопроцессором 487, учитывая что занимаетесь научными исследованиями и ты, как я вижу, пытаешься отладить базу в dBase. Принтер матричный широкий Epson. Да, еще забыл добавить, операционка — стопудово винда 3.11, не самый лучший вариант, но пока альтернативы нет. Ну и мышь, конечно, неплохая, но нужно постоянно протирать трек-бол спиртом. Кстати, коврик для мыши организуй, шустрее дело пойдет. Такой, прорезиненный, с шероховатой поверхностью. Гладкий не бери, шарик забиваться будет и позиционирование у курсора хуже.

— Сечешь! Ты, смотрю, эксперт? Столько даже я не знаю, — восхитился Петр Константинович. — А работать на нем можешь?

— Да без проблем. Кстати, у тебя модем неправильно подключен, — и я, нагнувшись к модему выдернул из гнезда разъем, — у тебя тут, смотрю, выделенка… На хрена ты к коммутируемой линии подключил? Во-первых, никто не дозвонится, а во-вторых офисную АТС будет вешать. Но на самом деле это железо — хлам. Ширпотреб.

— Петр Константинович, — в приемную впорхнула девочка из фойе. — У меня что-то с телефонами! Не могу звонок переключить на директора.

— Иди, Настенька, сейчас все будет работать, — Петр отправил ее обратно и снова переключился на меня. — Считай, на работу тебя взяли. Если не водителем-охранником, то вот заниматься компьютерами — точно возьмем. У нас ожидается большое поступление…

— Стопе, паря, — осадил я его, пока он не пустился в пространные объяснения на тему, что у них там ожидается и зачем. Я уже сталкивался с этим типом — ботаник конченый, начнет говорить — не переслушаешь. — Я пришел сюда на конкретную работу. И хочу узнать о ней главное: сколько платят? А это, — кивнул на компьютер, — забавно, да, даже интересно, но не для меня. Тупо не мое.

— Ладно, — и он снова взял в руки мои документы. — А платят… Как-то даже не задумывался. Мне хватает, а много это или мало — даже не знаю.

Первым делом Петр посмотрел военник.

— Вовка рассказал тебе, чем здесь заниматься будешь? — поинтересовался он.

— В общих чертах. Водила-охранник-группа поддержки, — ответил как-то даже равнодушно.

— Примерно так. Но могут быть разные ситуации, — Петр ознакомился с трудовой и только потом заглянул в паспорт. — Итак, Агеев, Владислав Борисович, — он хмыкнул, положил документы на стол, — по мне так все нормально, но я не принимаю решений.

— Он еще про экспедиции говорил, хотелось бы узнать подробнее, — поинтересовался я, проигнорировав последнее замечание Петра.

— Постараюсь рассказать так, чтобы ты понял, — Петр трезво (как он думал) оценивал уровень моих знаний, и говорить со мной о том, чем занимается контора, ему смысла не было. Но проблема в том, что он любил говорить и увлекался. — В общих чертах наша предприятие занимается развитием разработок советских ученых, инноватикой и внедрением. У нашего руководителя довольно большие планы. К примеру, предстоит серьезная поездка в Казахстан, на Байконур. Там есть несколько объектов, на которых предстоит демонтировать оборудование и вывезти его сюда, на Алтай.

— Прошу прощения, а в чьей юрисдикции сейчас находится город Ленинск и база Сары-Озек? — спросил, на минуту забыв, что сейчас я обычный пацан с минимальным образованием. Пятидесятипятилетний юрист, кем я, по сути, и был в душе, включился неожиданно, тоже «оседлав любимого конька». — Оборудование находится на территории закрытой зоны или же за пределами полигона?

Вопрос не для дембеля, ПТУшник, может, и знает такие слова, как «юрисдикция», но вряд ли до конца понимает смысл. Но Петр не обратил внимания.

— Как в чьей, в Советской, — удивился он.

— Прости, Петр, но Казахстан сделал ряд шагов к получению независимости, — напомнил ему, решив, что слово не воробей, и вообще поздно переживать. Как-нибудь вывернусь, если возникнут неудобные вопросы.

Я продолжил:

— Есть ряд националистических организаций, которые считают, что Байконур должен стать собственностью независимого Казахстана.

— Вы меня озадачили. — Петр бросил быстрый взгляд на дверь с табличкой «Директор».

Я усмехнулся и стал говорить громче. Теперь я точно знаю, что руководитель этого «Р. И. П.» на месте, и — я не собираюсь упускать свой шанс.

— Давайте не будем забывать, что Байконур — официально это город Ленинск — находится в Кызыл-Ординской области. А там Советской власти испокон века не было. Всем заправляют местные баи. Пока советская армия на постоянной основе находилась в области, там было спокойно. Что же сейчас происходит, сложно даже предположить. У вас есть информация об этом? Если даже вопрос касается только научных разработок, все равно неизбежны коммерческие интересы, а также конфликт этих интересов, — я внимательно смотрел на Петра, но он не сводил взгляда с двери, которая слегка скрипнула, открываясь.

Из кабинета вышел человек, при виде которого я невольно встал. Никогда бы не подумал, что он может вообще быть в нашем Барнауле!

— Интересные познания, молодой человек, — произнес он тихо.

Голос мягкий, почти преподавательский, но в нем чувствуется стальная основа.

— Я невольно стал свидетелем вашего разговора, — он сел напротив меня в кресло и посмотрел испытывающе — так, что я снова почувствовал себя студентом на защите диплома в институте. — Ваше образование?