Княжич Юра V - Михаил Француз
И были там ТАКИЕ оценки… что вся моя «фанбаза» кипятком писала, читая и яростно цитируя везде, где только можно было, эти «экспертные мнения». Из которых следовало, что я чуть ли не Богатырь «Мультистихийщик». Меня в этих «экспертных мнениях» уже с кем только не сравнивали: и с Олегом, и с Гаем-Юлием, и с Александром Македонским, и с Карлом, и даже с самим Рюриком. Правда, из этих пятерых только Александр имел больше одной Стихии. Но Рюрик был из них самым юным, добравшимся до высших Ступеней овладения Даром. Да и считался сильнейшим… ну, по крайней мере, в сегменте Всесети Российской Империи. Были ещё упоминания Тимура и даже Тимучина, но… какие-то очень уж осторожные. Надо будет не забыть потом покопаться в учебниках, посмотреть, с чем такое осторожное отношение может быть связано, потом… Про современников уже и не говорю: с них спорщики в Сети свой срач начинали, но очень быстро пришли ко мнению, что мелковаты современники, сравнивать с ними не интересно.
Короче, писец полный и лютый, если жёстче не выразиться. После, даже не прочтения всего этого ужаса — это было бы невозможно, слишком велик объём. Фактически, в тех же тематических чатах поток сообщений был такой силы, что, не застопорив лист, отдельные реплики просматривать не было никакой возможности — они бежали, как титры после фильма, ускоренные рекламой. В общем, даже не после прочтения всего вороха, а лишь после беглого взгляда на это вот всё, у меня возникло острейшее желание зарыться обратно под землю, прямо сквозь пол своего трейлера, и больше не выкапываться оттуда ближайшие… ну… лет десять. Пока мой нынешний позор окончательно не уйдёт в историю.
Хрен с ними с «экспертными мнениями» — никто серьёзный их всё равно в серьёз не воспримет. Богатыря мне по факту концерта, как Витязя по факту показательного пробоя скальной породы в первый день моей «вахты» в тоннеле, точно не присвоят — не за что там присваивать. Не так уж и много именно технических моментов я показал. Тем более, был под «допингом». И те, кто имеет право такие решения принимать, прекрасно осведомлены об этом. Но вот видюшки… и содержание песен… использование «дипфейков» со знакомыми мне лицами… Бли-и-и-и-ин! Да я со стыда сгореть готов был за одну только «Грязь»! А там ведь и угроза «гильотинами» кое-кому была. И «красное знамя Революции»…
Это хорошо ещё, что меня на той площади не переклинило «Просто такая сильная любовь» тех же Зверей спеть! А ведь мог! Мог! И, чуть было, уже не спел. Слава всем Богам, что отвлёкся на что-то и после «Дождей-пистолетов» безобидную «Арарат» вспомнил… Или не такую уж и безобидную, как в дальнейшем выяснилось.
В общем, уши мои горели, щёки пылали, глаза бегали, выходить не хотелось.
Хотелось, как я уже говорил раньше, зарыться под землю поглубже и не показываться оттуда, пока не откопают и не выковырнут. Ну, или, как минимум, под подушку головой…
Стук в дверь моего трейлера в этот момент чуть не послужил триггером-переключателем к тому, чтобы действительно начать копать. По крайней мере, со стула я подпрыгнул, словно ужаленный. Прямо с места вверх. И даже ладошки сами собой сложились удобным для пробивания-загребания земли образом.
Однако… не солидно. Неправильное это поведение для взрослого человека. Нельзя бегать от ответственности за собственные поступки — не по-мужски это, неправильно. Накосячил — имей мужество отвечать, лицом встретить последствия, а не задницей, как тот мифический страус, который голову в песок зарывает.
Так что, титаническим усилием взяв себя в руки, я оправил одежду и громко произнёс: «Войдите».
Вошла Алина. Вот, по Закону Подлости, вошла именно Алина! Мне проще было бы начать этот стрёмный день как-то нейтрально, с какого-нибудь подкола со стороны кого-то из отбывавших здесь свою «вахту» Лицеистов, ну, в худшем случае, со встречи с братом, который, по-любому уже заценил хай, поднявшийся в Сети, да даже и с Катерины (которую я тоже не слишком-то жаждал видеть, учитывая те вопросы, которые будет задавать она). Даже с ней было бы легче. Ведь перед ней мне не было стыдно… Но, вошла именно Алина. Та, с кем говорить мне было сегодня тяжелее всего. Та, кому я даже в глаза посмотреть не мог — это физически было тяжело.
— Доброе утро, Юр, как спалось? — приветливо поздоровалась она, войдя и разувшись, оставив обувь у входа.
— Отлично спалось, — постарался, как можно беспечнее ответить я. — Ты рано сегодня, случилось что-то?
— Тебя долго не было, — не совсем впопад сказала она, проходя и садясь на край моей кровати. Притом, нельзя сказать, что сесть было больше некуда. В конце концов, трейлер совсем не маленький — Княжеский, как ни как. Он по размеру был ничуть не меньше, чем два крытых кузова от большегрузной фуры, или контейнера для морских или железнодорожных перевозок на дальнее расстояние, поставленных рядом и состыкованных между собой. Я нечто подобное ему только по телевизору в мире писателя видел. У военных. Вроде бы, похожим образом полевые оперативные штабы уровня бригад или полков организовывают. А тут такое вот счастье на меня одного. Не удивительно, что тут и душ, и гостиная с «кабинетом», и прихожая, и полноценная спальня с большой двуспальной кроватью поместились. Но Алина прошла и села именно на край кровати…
А ещё… её платье. Оно было чертовски похоже на то, которое я изобразил недавно в своём иллюзорном мире. На ней же изобразил. Не в точности, конечно, но похоже. Хотя, если подумать, то это не так уж и удивительно — я ведь не на пустом месте тот образ создавал, не с нуля. Да и дизайн нарядов сам не разрабатывал — на это никак не хватило бы времени. Я брал образы из памяти, минимально их перерабатывая. Так что, нет в том ничего странного — Алину в этом платье я уже раньше когда-то видел. И, если поднапрячься, то я даже могу вспомнить, где именно: оно было на ней надето, когда мы снимали клип для песни «Три-четыре», в Москве, вроде бы, когда мы с ней в зале ресторана танцевали «Танго».
Вопрос только в том, почему это платье сейчас на ней. Утром. В трейлере, а
