Starcraft. Сталь и пепел - Владимир Сыров

Тайкус долго молчал, его взгляд был прикован к холодному, безжалостному лицу Королевы Клинков на экране. Затем он медленно поднял свою огромную руку. Морпех поднял забрало, обнажив свое лицо, и достал из кармана мятую пачку сигарет. Закурил, глубоко затянувшись. Дым заполнил его легкие, а затем медленно вырвался изо рта. Он посмотрел на изображение Керриган, и в его единственном настоящем глазу (второй был кибернетическим имплантом, он потерял глаз в одном из инцидентов во время своей бурной криминальной карьеры) вспыхнул холодный, злой огонек. Он поднес дымящуюся сигарету к экрану и с силой прижал ее к тому месту, где на изображении был лоб Королевы Клинков.

— Такой женщине… — он медленно, с расстановкой произнес, глядя на обугленное пятнышко на экране, — только одна дорога. И Джимми это знает. Рано или поздно… ему придется сделать выбор.

Хорнер ничего не ответил, лишь тяжело вздохнул и вышел из кают-компании, оставив Тайкуса наедине с его мыслями и призраками прошлого Рейнора.

Я тоже поднялся из-за своего столика. Этот разговор… он многое объяснил мне о Джиме Рейноре. О той боли, которую он нес в себе. И о той невероятной тяжести выбора, который стоял перед ним. Королева Клинков была не просто врагом. Она была его прошлым, его виной, его кошмаром. И их следующая встреча обещала быть не просто битвой, а чем-то гораздо более страшным и личным.

Чуть позже в тот же день Мэтт Хорнер докладывал Джиму Рейнору о ситуации на борту. Я случайно стал свидетелем этого разговора, проходя мимо открытой двери каюты капитана, где Рейнор, как всегда, угрюмо рассматривал какие-то звездные карты.

— … и этот Финдли, Джим, — говорил Хорнер, — он опять копался в базе данных. Изучал досье на Керриган, сводки о зергах. Не знаю, какую игру он ведет, но я ему не доверяю. Этот парень слишком скользкий. Мы до сих пор не знаем, как он выбрался из Нового Фолсома и почему он так настойчиво набивался к тебе в команду.

Рейнор отвернулся от карт и посмотрел на своего старпома. На его лице промелькнула тень усталости.

— Мэтт, мы уже это обсуждали. Тайкус — мой старый друг. Да, он тот еще засранец, и у него куча проблем с законом. Но он никогда меня не подводил. Когда-то, много лет назад, когда нас зажали легавые Конфедерации после одного… хм… неудачного дела, Тайкус взял всю вину на себя. Он отсидел срок в тюрьме, пока я начал жизнь с чистого листа. Он сел за решетку, а я остался на свободе. Я перед ним в неоплатном долгу, Мэтт. Так что хватит об этом. Я знаю, что делаю.

Хорнер хотел что-то возразить, но, увидев выражение лица Рейнора, лишь покачал головой и сменил тему. Но я видел, что сомнения не покинули его. И, честно говоря, я тоже не до конца доверял этому громиле с циничной ухмылкой. В его глазах было что-то такое, что заставляло быть начеку. Но если Рейнор ему доверял… значит, у него были на то свои причины.

В это же время в лаборатории «Гипериона» кипела другая жизнь. Доктор Эмиль Наруд, главный научный сотрудник Фонда Мёбиуса, с которым Рейнор через Тайкуса заключил сделку по сбору артефактов, по защищенному каналу связи связывался с молодым, но очень талантливым ученым на борту «Гипериона» — Игоном Стетманном. Стетманн был немного рассеянным, эксцентричным, но гениальным специалистом в области ксенотехнологий. Он с энтузиазмом взялся за изучение захваченного на Монлите артефакта и трех протосских реликвий, которые притащила Лена.

— Артефакт экранирован и стабилен, командир, — докладывал Стетманн Рейнору во время одного из сеансов связи, его глаза горели научным азартом. — Его энергетика невероятна! По предварительным данным, он действительно может быть использован как оружие против зергов, или, по крайней мере, как мощный псионический резонатор. А эти протосские реликвии, что принесла рядовая Петрова… о-о-о-о! Они содержат уникальные данные о древних технологиях предтеч! Мы также собрали образцы биомассы зергов с Агрии. Если объединить эти знания… Я уверен, мы сможем разработать новые, улучшенные образцы вооружения для нашей пехоты и техники! Более прочная броня, более мощные боеприпасы, возможно, даже новые типы оружия! И для зданий тоже — более эффективные оборонительные системы! Это потребует времени и ресурсов, конечно, но потенциал огромен!

Доктор Ариэль Хэнсон, которая после долгих раздумий все же решила остаться на «Гиперионе» и помогать Рейнору, пока не найдут новое пристанище для колонизаторов, теперь тоже проводила много времени в лаборатории, работая бок о бок со Стетманном. Ее знания в области ксенобиологии и генетики также были бесценны для анализа зерговской биомассы и понимания природы артефактов. Казалось, она нашла здесь не только убежище для своих людей, но и новую цель для себя.

Именно в этот момент, когда на «Гиперионе» царила смесь тревожного ожидания, научных изысканий и подспудных интриг, с Рейнором связался Габриэль Тош. Его голографическое изображение, мерцающее и немного размытое, как всегда у Призраков, появилось на главном экране мостика.

— Слышал, могучий Джимм Рейнор снова в деле, но не при деньгах. — его голос был вкрадчивым, с легкой хрипотцой. — У меня для тебя есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Выгодная сделка. Есть одна планетка — Редстоун. На ней самые ценные ресурсы в округе, но когда здесь появились зерги, многие обитатели резко собрали чемоданы. Деловые люди, как мы с тобой, могут неплохо набить карманы на этом предприятии, там еще остались огромные залежи высококачественных минералов. И что самое интересное — они практически не охраняются. Я предлагаю тебе помочь мне собрать эти минералы. Взамен — щедрая доля и… кое-какие полезные технологии, которые тебе точно пригодятся. Ну, как тебе такое предложение, Джимми?

Рейнор слушал Тоша, его лицо было непроницаемым. Сделки на кредиты всегда были рискованными, особенно с Габриэлем. Этот Призрак был известен своей непредсказуемостью и тем, что всегда преследовал свои собственные, часто непонятные цели. Но минералы и новые технологии… они были нужны «Гипериону» как воздух. Особенно после потерь на Монлите.

Пока на мостике «Гипериона» решались судьбы секторов и заключались сомнительные сделки с Призраками, я пытался найти свое место в этом бурном потоке событий. Дни после Монлита были наполнены для меня не только физическим восстановлением, но и глубокими, часто мучительными размышлениями. Схватка с Тал’даримами, появление Королевы Клинков, тот ужас и отчаяние, что