Восход Сириуса, часть 2 - Битва за хрустальный гроб - Людмила Владимировна Белаш
– Час туда… Часов семь на высадку… Сборы, канитель – это два часа. И час обратно, – считал кто-то вслух. – К ужину вернёмся.
– Если Бог над нами сжалится. – Бен, побывав под первым ударом стай Маяка, ещё не избавился от ощущения близкой смерти.
– Расслабься, Бен. Нам придан фрегат, это сила!
– Главное, не забыть памперс. Полдня взаперти в коконе – большое испытание для мочевого пузыря.
Квадратило всех, от бодряков до паникёров. Раз ты нанялся в космическую армию, будь любезен идти в рейд, даже если чутьё подсказывает: «Лезь под койку».
– Неужели нельзя отложить дела геологов, пока здесь космоносец?
– Им платят за полевые работы. Отсидка на базе не в счёт. Опять-таки, их компании ждут отчётов, чего и сколько найдено. Отговорки о сирианах не принимаются.
Бен спросил было: «А вы видели, как…», но смолчал. Все отлетавшие видели, как. Необстрелянных тут не было.
Отряд выстроился эскортным цилиндром, прикрывая катера; на своё место в строю выплыл фрегат. Тронулись на ½ маршевой скорости. Вышли в промежуток орбит Иньяна и Триты. Тогда капитан фрегата вскрыл конверт и прочитал с удовольствием: «Курс на Вентуру». Четвёртая планета двигалась сейчас по ту сторону звезды. Если кто-то ждал их у Маундера, ему облом!
– Все строем за мной! Над Глиз – развернуть строй.
Пилоты оживились. Глядишь, и к обеду успеем! Конечно, на Вентуре атмосфера та ещё – ядовитая и плотная, с вечными бурями, – но геологи умеют в неё нырять.
В подъёме над плоскостью системы все тщательно вели телеметрический поиск. Составные части метеорного потока здорово осложняли слежение. Где гарантия, что матка не подпустила в рой своих дрейферов?
– Вижу крупный объект, – нервно доложил рейд-флагману Бен Баггер. – Он пассивен. Локации не ведёт. Попробую получить чёткое изображение. Вот. О, Господи… Я нашёл его! я нашёл!! Пишите координаты!
На От-Иньяне сводка с рейд-группы произвела эффект победы. В диспетчерском зале люди вскакивали с мест и вопили: «Гип-гип-ура!» Кто отдыхал в каютах, бросились к телеметристам. В рабочие кабины так набились, что дежурные стали продавать стоячие места по пятьсот долларов, а стулья – по семьсот. Платили и больше, чтоб оказаться рядом с экраном и увидеть исторический момент: как наш парень из Мичигана пристыкуется к летающему гробу и поставит вымпел Восточных США.
А потом! а потом он войдёт в шлюз и…
– Первой он сфотографирует блондинку.
– Шатенку!
– Пять против одного, что блондинку!
– Влад! – ворвался Вальтер. – Бен обнаружил отсек гибернации с «Глории»! Говорят, целенький! Боже, только бы пассажирки оказались живы!..
– Вот и отлично. – Влад сел на койке. – Значит, женщины в наших руках. Сейчас справимся… – Он нажал в телефоне номер Илоны. – Привет, лапушка. С утром! Ты как? Ой, «француз» на завтрак, еле проскочил. Когда в отпуск, не знаю. Буду стараться. Тут шумиха; говорят, приз нашёлся… у вас не слышно? Да, подожду. Она свяжется с вахтой, – пояснил Сокол, убрав звук. – О!.. Да?.. М-м-м, обидно… Ну, глядишь, и найдётся. Спасибо, радость моя. Чмок-чмок. Пока!
– Что? – Вальтер впился в него глазами. Влад опять растянулся, жмурясь и сонно улыбаясь. Ему грезилась стройная, блестяще-влажная Илонка, со смехом выходящая из озера.
– Ложная тревога, камрад. Это часть кормового машинного отсека. Вирховские уже сравнили съёмку Баггера со схемой «Глории». Очень большой, длинный обломок, а тот кусок должен походить на короб. Так, сдуру, его не найти! Надо потереть заветный талисман. – Влад наугад поискал в выдвижном ящике тумбочки и выудил зеркальный осколок на цепочке. – Трём и спрашиваем: «Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду покажи».
…– Локс? – с испугом спросила Чик, тронув его за рукав. – Тебе плохо?
Внезапно умолкший, пошатнувшийся с закрытыми глазами, Локс тотчас восстановил равновесие и огляделся. Глаза его нехорошо побледнели, губы сжались.
Стены холла слабо колебались, словно занавеси при сквозняке. Фигуры овечек стали просвечивать, как призраки. Заметив краем глаза на стене большое зеркало, Локс быстро отвернулся от него, чтобы не увидеть отражение… или текущую по воздуху серебряную дымку.
– Всё нормально, Чик. Я долго гонял игрушки на экране.
…Вошло зрение и разлилось. Пляска, видение раскачивается, как маятник. Следящий взгляд держит поле зрения, словно в прицеле. Глаза. Лицо. Ищущие зрачки. Резко очерченный нос, твёрдые губы. Никогда прежде передний глава не видел этого лица. Оно новое. Жестокое. Беспощадное. Мысли за лбом лица лучат огнём. Сжимаются в лезвие.
– Кто ты?
Не отвечает. К обменнику зримых гласов приник некто чужой. И обменник открылся ему. Что это означает?
– Кто ты?
Затем догадка, будто пробуждение:
– Богоугодный?
Молчание.
За металлической гладью скользнул большой немигающий глаз, круглый, как у рыбы, чёрно-фиолетовый… или не глаз вовсе. Или почудилось. Еле слышно донёсся глухой скрип, словно звук катящегося колеса: «Грхтп. Грхтп».
– Технология, – вздохнул Влад, бросая талисман обратно в тумбочку. – Однако, какой-то кусок Баггер нашёл. Интересно, заплатит ему страховая фирма хоть чего-нибудь?
* * *
Буксировка кормового отсека «Глории» к От-Иньяну грозила занять пару суток. Макартур выделил под это семь спасателей, чтобы затормозили громадину, осмотрели на предмет взрывоопасности и перевели на траекторию, указанную службой навигации. По прямой связи шли переговоры со страховщиками; шведы соглашались выдать вознаграждение, если находка окажется ценной. Баггер, оставшийся без двух с половиной миллионов норд-крон, вёл себя по девизу «Продолжайте улыбаться» – не унывал, подмигивал и всем твердил: «Успех не за горами». Кто над ним смеялся, кто утешительно хлопал по плечу; одни георазведчики его хаяли: «Осёл на таблетках. Приз ему приглючился! «Кукареку, я нашёл!» Взбаламутил всех, а мы остались без рейда».
Того же 7 марта вечером засобиралась в путь и Троица. Поразмыслив, Влад
