Обретение Дара - Аргус

Вчера на поминках он договорился с ним, что навестит его в полицейском управлении где у того был свой кабинет. Доктор вошел в помещение, и незамедлительно положил на стол Грановского сверток с поленом.

— Это что? — удивленно посмотрел на него следователь, до этого, не менее изумленно, взглянув на предмет напротив.

Смирнов пересказал ему свой разговор с мужиком на развалинах бывшей дачи. Казимир Христофорович вскочил с кресла и в волнении стал расхаживать по кабинету:

— Иван Петрович, голубчик! Это очень, очень серьезное обвинение в адрес полицейских чинов! Это пахнет… пахнет, — он нервно втянул в себя воздух сквозь раздутые носовые пазухи. — Государственной изменой это пахнет, вот чем! Страшно даже подумать что будет, ежели все подтвердится!

— Вы, Казимир Христофорович, тоже в это не верите? — вздохнул вдовец. — А если это правда?

— Я ничего не отрицаю! — наконец сел обратно в кресло следователь. — Тем более, что сигналы о том, что там не все так уж благополучно, мы получаем постоянно. Контрабанда! В том числе и оружия для террористов!

— Вы возьметесь за это? Я готов заплатить! — перешел сразу к делу доктор.

— Заплатить? Мне? Иван! Ты меня обидеть вздумал?! — нахмурился следователь. — Твоя жена Лидочка, была мне как дочь, а Настенька — все равно что внучка! Я когда узнал об этом горе, всю ночь рыдал. Но я тебе этого не говорил! Конечно, я займусь этим. Но позже. Сейчас Обер-полицмейстер меня завалил делами так, что я иногда ночую в кабинете. Но через несколько недель я освобожусь, возьму отпуск и сам туда поеду. Никому другому это деликатное дело поручить нельзя!

— Спасибо, Казимир Христофорович. У меня камень с души упал.

— Вот и хорошо! Эту улику оставь тут. Я подумаю, что с ней можно сделать! И позволь дать тебе совет. Я ведь тоже вдовец, и прошел этот страшный момент.

— Слушаю с благодарностью.

— Займись работой. Любой! Это единственное, что сможет отвлечь тебя от горя, — посоветовал ему старый друг.

— А у меня больше ничего в этой жизни и не осталось, — с глубокой печалью ответил ему доктор. — Кроме работы.

На том они и расстались.

Смирнов с головой ушел в прием своих пациентов, причем работал без выходных и по десять часов в день. Но боль не отпускала его, хотя и чуть притупилась.

За несколько дней до взрыва на лекции, к нему зашел Грановский и сказал, что через несколько дней уезжает в городок, где сгорела дача, и пообещал держать Смирнова в курсе всех дел. Доктор в свою очередь сообщил ему о соседке купчихе, которую нанял присмотреть за участком. Тот пообещал навестить и расспросить ее.

И вот сейчас, по странному стечению обстоятельств, доктор сам оказался на больничной койке, чудом избежав гибели. Он уже стал серьёзно задумываться, а не был ли этот взрыв на демонстрации — вовсе не гневом природы, а попыткой убить его самого. Чтобы участок, где была сгоревшая дача, вообще остался бесхозным. Но он быстро отогнал эту мысль.

Смирнов шел на поправку. Три раза в день к нему приходили из его дома и приносили ему домашнюю еду. А в день выписки принесли и его новую одежду, потому как его старая, в которой он был на лекции, превратилась в лохмотья.

Одевшись и поблагодарив своего врача и медсестру, доктор, в сопровождении своего слуги, покинул эту юдоль печали и страданий, которой является любая больница.

Отпустив слугу, он сказал, что пройдется пешком, потому что соскучился по прогулкам пока лежал на больничной койке.

Стояла середина осени. Было тепло, но не жарко. Дул легкий освежающий ветерок. Падали с деревьев желтые листья. Природа медленно, но неуклонно готовилась к зимней спячке.

Неспешным и даже порой медленным шагом Смирнов шел к себе домой. Неожиданно, все вокруг мгновенно изменилась. Вместо яркого дня, как будто наступила ночь. Перед ним та же улица, на которой горели фонари. Две призрачные фигуры людей отчаянно жестикулировали явно о чем-то споря. Нет. Их даже людьми не наречешь. Какие-то резко очерченные контуры человеческих тел. Одно очертание иссиня-черного цвета, а другое — молочного. Все происходило в полной тишине.

В мгновение ока чёрная фигура ударила, чем-то похожим на нож, белую фигуру. Потом еще раз, и еще. Светлая фигура согнулась и упала на мостовую. Черная же стала озираться по сторонам, а потом быстро сунула нож в щель между кирпичной стеной и водосточной трубой. Через несколько секунд стало понятно почему. Из темноты выскочили полицейские и принялись крутить руки черной фигуре.

— Посторонись, барин! — Смирнов почувствовал толчок в спину и все видение исчезло. Проходящий мимо мужчина, неся на плече ковер, толкнул его так, что Смирнов был вынужден сделать шаг вперед. Очнувшись, он в недоумении осмотрелся вокруг.

Снова освещенный скупыми лучами солнца день. Будто и не было ничего.

Глава 3. Что это было?

Смирнов растерянно посмотрел по сторонам. В его голову стали лезть разные нехорошие мысли. И первой из них была та, что у него начались посттравматические галлюцинации, ввиду сотрясения мозга. Его взгляд упал на то место, где он стоял, когда эти видения появились. Это место сразу привлекло его внимание. На мостовой зияло огромное бурое пятно. Именно на нем он и стоял, когда его толкнул человек несущий ковер.

Доктор присел, и, несмотря на недоуменные взгляды немногочисленных прохожих, стал изучать это пятно. Только он собрался вытащит носовой платок и потереть это пятно, как услышал над собой басовитый голос:

— Господин, с Вами все хорошо?

Подняв голову, Смирнов увидел здоровенную фигуру городового.

В начале двадцатого века в Российской империи, для патрулирования улиц городов, использовались полицейские, известные как городовые. Они носили характерную форму и были вполне себе заметны и отличительны на улицах. Помимо городовых, в городах также присутствовала полиция, подчинявшаяся полицмейстеру. А еще жандармы,