Цифровое правосудие. Дилогия (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович

Мне действительно было, что скрывать. Мне очень не хотелось, чтобы кто-то вышел на моих родителей. Они были самыми обыкновенными жителями Новой Москвы. Устроились, правда, неплохо: мама заведовала кафедрой в одном крупном вузе, а отец был инженером, хотя по сути занимался менеджерской деятельностью. Пиджаки, короче.

Для них я был обычным парнем, в меру одаренным и работающим в крупной IT-компании на рядовой должности, разве что маму удивляло, что у меня до сих пор нет девушки. Убедить их в этом оказалось нетрудно. Ничего о теневой стороне моей жизни они не знали.

Родственники — это большая сила. Но одновременно она делает любого человека уязвимым.

— А теперь объясни мне, — проговорил он. — Как вышло так, что тебя нет ни в одной из баз? Вообще ни в одной. Ни отпечатков, ни скана лица. Даже в базах медицинских учреждений тебя нет. У тебя нет водительских прав. У тебя нет приводов. Нет данных об образовании. Вообще ничего нет.

Ещё бы, я всегда обращался к рвачам, в подпольные клиники. А насчёт данных.

Это было самое большое мое достижение — затереть все упоминания о себе, стать невидимкой. Во многом, чтобы через меня не вышли на родителей. Насчёт друзей я особо не беспокоился, у меня их не было, за исключением тех, что находились по ту сторону оптоволоконного кабеля. Но мать и отец…

Я потратил на это почти полгода и кучу бабок. Работать пришлось не одному, подключать других людей. Но опыт был.

Кто-то пытается скрыться со своими документами. Таких находят достаточно быстро. Другие покупают новую личность и делают пластическую операцию. Но их тоже чаще всего можно отыскать, когда они прокалываются, связываются со старыми знакомыми. Я же предпочел уничтожить свою личность. У меня не может быть даже сетевого следа. У Нано — есть. А вот у Роберта Романова, как меня нарекли при рождении, нет. Его вообще нет.

— Ну, а если я скажу вам, что я секретный правительственный агент? — спросил я. — Который выполняет особо сложное и важное задание?

— Ты шутки вздумал шутить? — полковник приподнял бровь. — Тебе лет-то сколько на самом деле?

— А сколько дадите?

— Шестнадцать, — ответил он.

На самом деле мне девятнадцать. Но я действительно выгляжу гораздо моложе. Блондинистые кудрявые волосы, голубые глаза, субтильное телосложение и полное отсутствие даже намека на бороду. Девчонкам такое нравится, но парни часто не воспринимают меня всерьёз. До тех пор, пока я не пускаю в ход свое главное оружие.

— Вот как? — спросил я. — А почему тогда мы общаемся без инспектора по делам несовершеннолетних? Почему вы ещё не сообщили моим родителям о том, что я задержан? Что-то вы не по протоколу действуете, разве не так?

— Ты сейчас договоришься, — сказал он. — Тебя взяли на хладнокровном убийстве. Судя по всему, хорошо спланированном. И если ты сейчас же не начнёшь говорить, то мы отправим тебя в камеру к каким-нибудь отморозкам. Так как ты сильно похож на девчонку, им ты очень понравишься. Что они с тобой сделают, представляешь? И взломать их у тебя не получится, доступа-то к сети у тебя больше нет.

Угрозы. Когда представителю власти нечего сказать, он переходит к прямым угрозам. Кинуть меня к зекам, избить, не оставляя следов, все такое. Ну что ж, покажу ему, что я не так уж и просто.

— Забавно, — ответил я. — Действительно нет? Правда?

На самом деле на то, чтобы обойти блок, который мне поставили, у меня ушло около минуты. Почти все системы, которые использовали в полиции, были стандартными, и хакеры часто их ломали. Не раз ведь такое случалось, что преступник бежал из участка с заблокированным доступом в сеть и установленной следящей программой.

Здесь я справился даже без эксплойтов, просто разобрал программу и немного поправил. Ничего сложного. Если бы не со встроенной кибердеки это делал бы, а через нормальную капсулу, то вообще за десять секунд бы справился. Скорость отклика у меня всегда была высокой.

Что бы такое взломать, чтобы поэффектнее было?

Я подключился к внутренней сети, и увидел сразу за дверью допросной автомат с газировкой и энергетиками. Подключился, обошел защиту, сымитировал оплату, ввел команду и запустил. Секунду спустя снаружи послышался грохот: автомат стал выбрасывать из себя одну банку за другой.

Полковник недоуменно посмотрел на меня, а я только улыбнулся. Простые фокусы всегда похожи на волшебство сильнее всего. А это — очень простой, тут ничего и не нужно было делать.

— Мне с Черноголовки что-нибудь, — сказал я. — И себе можете взять, немного только.

Полковник поднялся на ноги, подошёл к выходу из кабинета, открыл дверь. Выглянул наружу. Посмотрел на меня, снова наружу. На меня, потом снова наружу.

— Мне долго ждать? — спросил я. — Пить очень хочется.

Он вдруг вышел и четверть минуты спустя действительно вернулся с банкой энергетика. Открыл ее сам, поставил на стол. Я взял ее в ладонь, но чтобы попить, пришлось наклониться.

— Как ты это сделал? — спросил он.

— Ваша система годится для тех, кто в программировании ничего не шарит. А я практически любой код читаю, как открытую книгу. Я ее не удалил, если что, без капсулы этого не сделать, просто обошел.

— У меня такое ощущение, что ты не хвастаешься, а просто констатируешь факт, — медленно проговорил он. — Теперь вопрос о том, почему тебя нет в базах, отпал. Сам же и удалил. Скажи только, зачем.

— У каждого свои мотивы, — я пожал плечами. — У меня они тоже есть. Раскрывать их необязательно, так безопаснее.

— Кто-то заказал тебе Исламова? — спросил полицейский. — Или это чисто твоя инициатива?

— Даже если бы заказали, заказчика я не выдал бы. Но нет, это моя инициатива. Он доигрался, попался, но вышел бы лет через пять, потому что купил бы судий. Или сбежал бы ещё раньше, а потом сделал бы себе новую личность. Но таких, как он, причем не пойманных. Нужно показать им, что никто не неприкосновенен.

— Вообразил себя Хантер-Киллером? — он вдруг усмехнулся. — Ты хоть понимаешь, кому подражаешь? Он же псих, народу перебил уже сотен под пять. У него семью убили, вот он и слетел с катушек. Ты-то зачем этим занимаешься? Ограбили тебя? Избили гопники на улице?

— Нет, — я покачал головой. — Мне просто по приколу.

— За последние полгода, с тех пор, как он стал известен, мы взяли троих его подражателей. Обычные парни без боевого опыта, мстители из них тоже оказались так себе. Это только в нашем управлении. Представляешь, сколько всего их? А ведь это те, кого мы взяли. Многих убили.

— И что? — спросил я. — Ты же меня посадить собираешься, разве нет?

Если бы была такая возможность, я бы закинул ноги на стол. Потому что я уже прекрасно понял, к чему он клонит. У него для меня есть какое-то предложение.

Он посмотрел мне в глаза. Очень серьезно. Видно было, что я его заинтересовал, причем, очень сильно. А потом он поднял руку, выкрутил на минимум чувствительность микрофона, и закрыл его ладонями, чтобы точно не было ничего слышно.

— Нам бы понадобился человек с твоими талантами. И особенно тот, кого нет в базах. Иногда приходится решать щекотливые вопросы. Сам понимаешь, вещественные доказательства пропадают. Иногда теряются свидетели. И это когда вина уже практически доказана. Таких преступников приходится отпускать. И ведь всем было бы лучше, если бы с ними происходили… Несчастные случаи.

Я хмыкнул. Ну да, это интересно. Вопрос только в том, что он может предложить мне за мои услуги. Потом перейдем к торговле. Но сперва надо уточнить.

— Несчастные случаи? — спросил я. — Это типа упавшего на голову кирпича, из окна дома из синт-бетона?

— Ты сегодня действовал очень грубо. Работал бы тоньше, не попался бы. И валить тех, кого мы уже взяли, необязательно. Есть куча разной мрази, которую нам приходится отпускать. Их можно подловить на мелочи. Спалить мозги. Может случайно включиться пожарная сигнализация, когда он будет проходить по этажу, а на полу окажется оголенный провод. Раз уж ты выбрал этот путь, то действовать нужно аккуратнее. Не привлекая лишнего внимания.