Наука думать. Думать рассуждая - Александр Александрович Шевцов
Когда это было?
Если я учусь наблюдать и верю, что ответы на мои вопросы скрываются в моей жизни и в моем жизненном пути, а путь мой – это бегство от собственной души, – то я попытался убежать тогда, когда ее вдохнули в мое непривередливое и всем довольное скотское тело… Вот тогда я взбрыкнул, изобразил дурака и понес! Я даже придумал естественную науку, убеждающую меня, что никакой души не может быть. Все, что угодно, лишь бы только не принять свою судьбу и не учиться думать!
Глава 7. От чего зависит точность рассуждения?
Выверяя точность логического рассуждения, логики работают над силлогизмами, суждениями, терминами…, то есть над орудиями рассуждения. Все это верно, но, похоже, имеет весьма незаметное отношение к рассуждению живому.
Мы прекрасно владеем самими способами и орудиями живого рассуждения, просто потому, что сама жизнь оттачивала их нам с самого раннего детства. В том, как выстраивать всяческие, условно говоря, силлогические связи, вроде если… то…, мы естественно хороши. Это получается у нас само собой. И совершенствовать их надо только тем редким людям, которые сами заметят, что не умеют этого.
Тогда это надо осознать как болезнь и лечить. Болезнь это отклонение от естественного развития. Для человека нашего общества естественно то, что обеспечивает ему выживание. Общество требует владеть приемами рассуждения, увязывающими наши мысли в причинно-следственные связи. И мы овладеваем этим естественно, то есть как бы само собой, не задумываясь.
Значит, взрослый человек, если он задумается и поглядит в себя, должен обнаружить, что владеет всем, что необходимо для выживания. И вдруг он обнаруживает, что чего-то не хватает или оно слабо развито. Это означает только одно: в развитие этой способности вмешалось нечто, что помешало ее естественному раскрытию. Эту помеху надо устранить, и болезнь будет исцелена.
Это правило относится ко всему, что необходимо для выживания современного человека, живущего в нашем обществе и, значит, воспитанного в нашей культуре. Если у вас не развита какая-то способность, надо всего лишь убрать помеху.
Другое дело с точностью рассуждения. Она зависит не только от способности рассуждать, но и от других составляющих, можно сказать, от способности думать. И первое, чему надо учиться это видеть мир.
Жизнь учит нас и этому, учит постоянно и без устали, как вы это поняли по предыдущим главам. Но с весьма переменным успехом. В этом деле есть к чему приложить и личные усилия. Видеть мир это, в сущности, видеть действительность и находить твердые основания для своих рассуждений.
Как мы видели, жизнь сама заставляет их искать, стоит ли, в таком случае, заниматься этим намеренно?
Вопрос философский: хочешь ты совершенствоваться в рассуждении или не хочешь, жизнь однажды научит тебя всему. Так что можно и не заниматься этим. Поэтому человечество и не занимается, зная, что все приходит само. Бог не забудет своих детей и даст нам пищу и немножко больше.
Разница между тем, кто совершенствуется, и тем, кто не совершенствуется, лишь в том, что один живет, как все, а второй лучше и быстрей. Но это такие пустяки по сравнению с тем, что придется потерять. За лучшую и быструю жизнь платят спокойной и бездумной жизнью рабочего скота…
Если ты выбираешь учиться рассуждению, ты выбираешь менять свою жизнь, а это не обязательно приятно. Теплое стойло и полное корыто отрубей немалая ценность в жизни. Особенно, если взамен ты получаешь лишь ветер перемен и простор прекрасного и яростного мира!..
К тому же, в этом выборе есть еще один недостаток. Обучаясь видеть мир, ты учишься продумывать каждое свое дело с учетом всех последствий и обязательных связей, которые повлекут за собой какие-то сложности. Тем самым ты познаешь этот мир до совершенства…, затем, чтобы уйти из него…
Вот такая незадача! Ускоряя познание этого мира, ты делаешь знания о нем ненужными, оставляя их вместе с самим этим миром позади. Но как жаль и усилий, и знаний. Ведь знания, как нас убедила наука со времен Бэкона, – сила, а значит, ценность. Их нужно добывать и копить. И уж ни в коем случае не терять. И вдруг они станут не нужны!
Собственно говоря, именно ради того, чтобы не расставаться со знаниями, наука сделала себя естественной. Бэкон заявил, что знания сила, в самом начале семнадцатого века. После него это утверждение осмыслялось учеными век с лишним, пока не въелось в самую ткань их сознания. И тогда произошло превращение личинка стала куколкой и превратилась в ловушку для своего хозяина.
Ученые качественно изменились и избрали служить силе. Это было магическое действо охотиться за силой, чтобы подчинить её себе. Этим, если помните, занимался Фауст и множество магов и алхимиков, призывавших дьявола, чтобы подчинить себе эту великую силу. Игрушки с силами опасны если силу не удается покорить, она подчиняет своего хозяина, и он становится рабом лампы, вместо заточенного в ней джина.
В восемнадцатом веке Сила, заточенная в знаниях, подчинила себе ученых, сделав их своими рабами, начала менять мир, делая его своим. Наука отреклась от бога и души. Ученые объявили себя естественниками, что означало не слуг природы, а покорителей природы и врагов бога, присутствующего в ней. Естественная наука стала ловушкой для своих слуг и всего мира, потому что без души этот мир невозможно покинуть. Он запечатан, а значит, стал адом, где живут только тела.
Весь смысл научной революции сводился именно к тому, как закрыть выход в настоящий мир, как ограничить свободу человека и погрузить в долгий сон в узком, замкнутом мирке этой загнивающей планетки. В итоге, этот мир стал единственным, а жизнь в нем вечной, в том смысле, что никакой иной жизни не может быть. Как бы ты ни рвался, возможно только то, что и есть.
А если так, зачем ускорять свою жизнь, зачем стремиться к чему-то иному?! Даже улучшать жизнь можно только по тем образцам, что уже найдены человечеством. Все уже было под этими звездами, надо лишь покопаться в хранилищах знаний…
В таких условиях обучение рассуждению почти бессмысленно усилий потребует много, а выхода почти не будет. Проще встроить себя в какую-то из уже имеющихся схем, скажем пристроиться к кому-то из сильных мира сего, и тебе начнет перепадать
