Джентльмен на золотом дублоне - Клад - Татьяна Ренсинк
Вот и теперь, перед отъездом, чувствовала, что тетрадь надо взять с собой. Спрятав её обратно в сумочку, когда перечитала только что сочинённый стих, Анхелика вздохнула. Только теперь с этим вздохом печаль вновь вернулась. Однако погрузиться дальше в свои мысли не получилось. Карета остановилась прямо перед той гостиницей, куда Анхелика приказала кучеру Элены доставить.
Здесь должен был находиться Элиас. Имени его Анхелика не знала, но надеялась увидеть и всё же заполучить тот самый золотой дублон. Она решила пока оставаться внутри экипажа. Кучер ушёл к трактиру прикупить попить себе и ей.
Карета стояла в тени, что немного, но помогало терпеть духоту, которая стала чувствоваться. Достав веер и постоянно следя из окна за движением вокруг гостиницы, Анхелика стала им обмахиваться. Долгим было ожидание. Кучер уже принёс и флягу с родниковой водой, и пирожки поесть, но Элиас так и не выходил из гостиницы.
- Духота, - не вытерпела больше Анхелика и покинула экипаж. - Это невыносимо просто... Я даже имени его не знаю... Ах, - остановился её взгляд с удивлением на наконец-то вышедшем из гостиницы Элиасе.
Он снова был в компании статного старика, того самого, которого уже видела. Они медленно прошли в сторону фонтана здесь же, у площади. О чём-то беседуя, оба не замечали, что кто-то за ними следил, тем более молодая дама, в которую была переодета Анхелика. Она чувствовала себя уверенной, что сможет в данном обличье заполучить желанное.
Анхелика сразу сообразила, как будет действовать теперь. Она начала делать вид, будто просто гуляет. Обмахиваясь веером, она неторопливо приближалась к беседующему с Константином Элиасу. Анхелика украдкой смотрела на него, а до слуха доносился совершенно незнакомый ей язык.
Сделав вид, что споткнулась, проходя мимо, Анхелика ахнула. Она с испуганным видом попыталась ухватиться за край фонтана, но повернулась так, что Элиас, обративший на неё внимание, подхватил и не дал упасть:
- Сеньорита!... Боже,... вы не ушиблись?!
- Ах, сеньор, - сказала глубоким и чувственным голосом Анхелика.
Она дышала взволнованно, обвив его руками вокруг шеи, и смотрела в глаза с испугом, играя столь реалистично, что Элиас не видел подвоха. Она смущённо хлопнула глазами, провела руками нежно по плечам и, осторожно отпущенная, стояла перед ним, опустив взгляд так, будто было неудобно от случившегося.
- Ай, - хотела она сделать шаг и сыграла, словно ощутила боль в щиколотке. - Вывихнула?...
- Разрешите, - Элиас сел перед ней на колено.
Анхелика сморщилась, давая понять, что не может сделать и шага, поджала ножку, но та в считаные секунды оказалась в руке Элиаса. Он осторожно и очень нежно касался щиколотки. Он поглаживал её пальцами, старался не нажимать и смотрел с сопереживанием, как будто заботился о ком-то очень дорогом.
Видя его, обращающегося с нею с таким теплом, Анхелика чуть не позабыла о своей игре. Она ахнула вновь, изображая боль, и взмахнула рукой, но вышло не совсем удачно. Она задела висевшую у себя сбоку сумочку, а оттуда выпала тетрадь. Отдёрнув от Элиаса ногу, Анхелика сделала шаг, снова сморщилась и хотела поднять тетрадь, но Элиас был быстрее.
Он невольно задержал взгляд на той странице, на которой тетрадь была открыта, и приятно удивился:
- Вы пишите стихи?!
- Ах, сеньор, кто в наш век не пишет? Это может даже самое любимая трата времени, - мило улыбнулась Анхелика, так и подстраивая свой голос под более глубокий и чувственный, и спрятала тетрадь обратно в сумочку. - Вот Вы, разве не сочиняете ничего?
- Ещё как, - засмеялся от души Элиас и кивнул Константину.
Тот всё время очень внимательно наблюдал за ними, облокотившись на свою трость, и сразу улыбнулся в ответ, но ничего не сказал.
- Что ж, - вздохнула через игру робости Анхелика и с улыбкой прикусила губку. - Может в следующий раз, при других обстоятельствах поделимся творчеством. А теперь,... прощайте...
Она смелее сделала шаг к нему. Элиас застыл, как околдованный от аромата. Это было что-то похожее на вишнёвый цвет, ваниль. Что-то воздушное, нежное, лёгкое и до глубины души приятное. Анхелика так и хотела, чтобы он пленился ею хоть немного. Она коснулась губами его щеки и одарила ласковым поцелуем.
Рука Элиаса невольно легла на её тонкую талию. Он не смел пошевелиться, желая, чтобы это мгновение, эти мягкие, тёплые губы продолжали целовать.
- Прощайте, - прошептала Анхелика и, опустив взгляд, медленно направилась к своей карете, вновь принявшись обмахиваться веером...
Глава 17 (А что сеньор стал вдруг думать?... Музыка!)
- Дед, - заворожённо смотрел вслед Анхелики Элиас. - Что это было?... Вернее,... кто она?
- Так ты догони и узнай. Правда, бегун из тебя худой, я уж посмотрел... Отца твоего за воспитание выговор ждёт. Ну что смотришь? Познакомься как-то поближе с ней. Она ж явно зазывала, - прищурился Константин с улыбкой. - Иди, я тут сам погуляю немного и назад. Я долго на ногах не протяну. Старый.
- Ты уверен? - взглянул Элиас с неуверенностью, что стоит именно так поступить, оставить его, но очень не хотелось упускать столь притягательную и чем-то обвораживающую незнакомку.
- Про старость я шутил! А с остальным нет! Иди! - Константин махнул рукой и, переставляя трость, медленно отправился дальше по улице.
Он уже всё решил для себя на этот день, и Элиас вновь взглянул на удаляющуюся к своей карете Анхелику. Она остановилась у дверцы и оглянулась. Взгляд сразу обратился к нему.
Улыбка, некая задорность или приятная радость от внимания улавливал Элиас, глядя в ответ. Он не выдержал оставаться на расстоянии и не продолжить знакомства не мог. Не прерывая линию их взглядов, он подошёл, так же став улыбаться и ощущать робость, о существовании которой до этого не знал.
- Вы пленяете,... зовёте? - вылетело из него, но прежде чем он успел опомниться, что сказал может что не то, Анхелика звонко засмеялась:
- А почему нет?! С таким милым и что уж скрывать, - обмахивалась она веером, стреляя игриво глазками. - С таким красивым сеньором,... каждая бы захотела провести времени побольше. Хотя бы для того, чтобы окружающие завидовали, или,... или чтобы себя почувствовать хоть в этот
