Кто хочет замуж за герцога? - Сабрина Джеффрис

— Разве? Я не знал о существовании такого правила. Но это многое объясняет. Теперь я понимаю, почему мне никто тут не отказывает, — сокрушенно заметил Торн и, подмигнув ей, добавил: — А я думал, это потому, что я так необыкновенно хорош собой.

— Вам никто не отказывает, потому что вы герцог, сэр. Поэтому, пожалуйста, не приглашайте на танец меня, а не то все кончится тем, что в дураках окажемся мы оба. И вам это не понравится, уверяю вас.

Торн покачал головой.

— Вы очень необычная леди, мисс Норли, — со всей искренностью заявил Торн.

Когда он, поправляя шейный платок, слегка сдвинул узел, мисс Оливия, нахмурившись, сокрушенно покачала головой.

— У вас и на шейном платке пятна. Мне придется…

— Не беспокойтесь. Пятно легко замаскировать, перевязав узел. Я бы и сам легко смог это сделать, если бы нашлось зеркало…

— Я помогу, — сказала мисс Оливия и принялась деловито возиться с его шейным платком. Немного подтянула тут, ослабила узел там. К Торну вернулись его изначальные подозрения относительно истинной цели его привода сюда.

— У вас очень хорошо получается, — похвалил ее Торн. — Должно быть, вы много практиковались.

— У моего дяди нет камердинера, и потому мне иногда приходится ему помогать, когда он ждет гостей.

— Признайтесь, мисс Норли, вы ведь привели меня сюда не только ради того, чтобы почистить мой жилет и перевязать мой крават.

Взгляд ее взметнулся вверх.

— А для чего же еще? — чуть запальчиво спросила она.

С улыбкой он взял в ладони ее лицо.

— Хотя бы для этого.

Он нежно поцеловал ее, и она испуганно отстранилась.

— О боже…

Он тихо рассмеялся и вновь ее поцеловал.

На этот раз она обхватила его руками за талию и, привстав на цыпочки, подставила губы под его поцелуи. И какими сладкими оказались эти губы! Сладкими, как спелые вишни. И дерзкими. Словно проделывала она все это не в первый раз.

Не то чтобы он имел что-то против ее предполагаемой опытности. Вероятно, именно опыт превратил ее в ту чувственную и от этого еще более желанную женщину, которую он готов был целовать всю ночь напролет. Целовать ее все равно что пить лучшее шампанское, только еще вкуснее.

Кровь его кипела. Поцелуев ему было мало. Она застонала и прижалась к нему еще крепче. Торн вдыхал ее запах — запах каких-то экзотических цветов. Ему хотелось утонуть в этом запахе. Он уже совсем было решился положить руку на такую полную, такую упругую и манящую грудь, как вдруг его резанул по ушам чей-то чужой и противный голос. Голос был женский.

— Оливия Джейн Норли! Чем ты, черт возьми, занимаешься?!

Оливия отскочила от него как ошпаренная. Она выглядела растерянной, слегка растрепанной и хмельной. Кажется, она еще не вполне осознала, что произошло. Но Торн все понял сразу. Его застигли на месте преступления, и, кажется, теперь ему не отвертеться.

Торн повернулся лицом к обладательнице визгливого голоса. Элегантно одетая женщина средних лет не могла быть никем иным, кроме как мачехой мисс Оливии. Как она могла их застукать, если Оливия действительно пряталась от нее? Из-за спины почтенной матроны выглядывали ее приятельницы, что означало — у преступления есть очевидцы. Дела Торна были плохи. Очень плохи.

И в этот момент он вдруг вспомнил, где слышал фамилию Норли. Барон Норли был членом того же лондонского клуба, завсегдатаем которого являлся Грей. Торн несколько раз бывал там, но так и не решил, хочет ли он стать его членом. Таким образом, мисс Норли была дочерью английского аристократа и при этом охотницей, одной из тех, о которых его предупреждали. И еще она была куда умнее, чем казалась с первого взгляда.

— Все совсем не так, как кажется, мама, — принялась оправдываться мисс Норли. — Его светлость пролил негус на жилет, и я выводила пятна.

За спиной миссис Норли раздался смешок — так ее подруги отреагировали на слова Оливии.

Леди Норли при этом не смеялась.

— Оливия, выйди в коридор. Я должна поговорить с герцогом один на один.

— Но…

— Выйдите немедленно, юная леди, — с металлом в голосе повторила миссис Норли.

Понурив голову, Оливия подчинилась. Леди Норли вытолкала в коридор и своих подруг заодно. Торн остался наедине с грозной дамой.

— Леди Норли… — начал было он, но его перебили:

— Я рассчитываю увидеть вас завтра же утром в нашем лондонском доме с тем, чтобы просить руки нашей дочери.

Жениться! Только этого не доставало! Торн мог рассчитывать лишь на помощь высших сил.

И все же он попытался выбраться из ямы, которую по глупости сам для себя выкопал:

— Не вижу нужды так торопить события. Мы с вашей дочерью едва знакомы, и, хотя она девушка милая…

— Да, она действительно милая девушка, которой едва исполнилось семнадцать. И я не допущу, чтобы ее репутация оказалась погублена из-за ваших… животных желаний.

Торн вовремя вспомнил о том, что он все-таки герцог, и, расправив плечи и придав своему голосу подобающий ледяной тон, сообщил:

— То был всего лишь дружеский поцелуй.

— Для осуществления которого вы сняли фрак.

Проклятье! Торн совсем забыл о том, что стоит перед этой дамой в одной рубашке. И этот факт существенно снижал его шансы выйти сухим из воды.

Торн угрюмо усмехнулся, припомнив предупреждения Грея. Он все больше убеждался в том, что мисс Норли сама все подстроила. И все сильнее злился.

Должно быть, миссис Норли заметила, что он гневается, поскольку она, подойдя к нему вплотную и понизив голос до зловещего шепота, сказала:

— На случай, если вы решите не приходить к нам завтра утром с тем, чтобы сделать предложение мисс Оливии, предупреждаю: вы принудите меня сделать достоянием публики некую тайну, касающуюся вашей семьи, которую я хранила все эти годы.

По спине у Торна пробежал холодок.

— Вы даже не знакомы с моими родственниками. О каких же их тайнах вы можете быть наслышаны?

— К вашему сведению, несколько лет назад мы достаточно тесно общались с вашими родителями. Так получилось, что наш первый выход в свет — мой и вашей матери — случился одновременно, в один сезон, а ваш отец был другом моей семьи. И поэтому я точно знаю, куда он направлялся, когда произошла та смертельная авария.

Торн растерялся.

— Он ехал в Лондон, — с плохо скрываемой тревогой в голосе сказал Торн. — Никакого секрета в том нет.

— В Лондон, верно. И ехал он туда на свидание со своей любовницей.

Торну почудилось, что земля ушла у него из-под