Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины - Ри Даль

Я положила голову ему на плечо, чувствуя, как его тепло успокаивает меня, но лишь на миг.

— А для Ронара была бы большая разница, — сказала я тихо.

Райли наклонился ко мне, его губы коснулись моего лба.

— Об этом пусть позаботится Целлиана, — прошептал он. — А я позабочусь о тебе. И о Санне.

Я посмотрела ему в глаза, и старые сомнения снова зашевелились в груди. Та сцена с Дардэллой в зале для пиршеств… Я не могла отделаться от этой картины, которая въелась мне в память.

— С чего ты так уверен, что хочешь быть со мной? — спросила я с напускным пренебрежением.

Райли посмотрел на меня серьёзно, его глаза блестели чистым серебром в свете костра.

— Я не просто уверен, Зина, — сказал он без всякой усмешки. — Я убеждён, что ты — та женщина, с которой я хочу прожить всю оставшуюся жизнь. И нам с тобой не помешают пять тысяч дракатов, чтобы ни в чём не нуждаться.

Я усмехнулась, пытаясь скрыть волнение:

— Откуда же такая уверенность? Или ты уже не раз предлагал женщинам быть вместе всю жизнь?

Он покачал головой, его взгляд был твёрдым и искренним.

— Нет, Зина. Я больше никому такого не предлагал. И, честно говоря, думал, что этого не случится со мной. Но потом появилась ты.

Я рассмеялась, чувствуя, как тепло его слов разгоняет холод в груди.

— И ты сразу всё понял?

— Нет, не сразу, — он ухмыльнулся. — Минут через пять.

Я снова рассмеялась, качая головой.

— Райли, ты невыносим.

— Тебе придётся попытаться меня вынести, — сказал он, ещё крепче обвивая руками моё тело. — Потому что я не собираюсь с тобой расставаться, даже если ты этого захочешь.

— Райли, это уже насилие! — шутливо возмутилась я.

— Нет, Зина, — его голос стал мягче, перейдя на шёпот. — Это не насилие. Это любовь. И я уверен, что ты не просто так пришла сюда из другого мира. Целлиана послала тебя для меня.

Он наклонился и поцеловал меня — медленно, нежно, но с такой страстью, что я почувствовала, как весь мир вокруг растворяется. Его руки крепче обняли меня, и я, забыв о тревогах, растаяла в его объятиях. В ту ночь, под звёздами, что смотрели на нас тысячами глаз Целлианы, я наконец поддалась его натиску и отпустила себя. Совсем. Безвовратно. В конце концов, Райли был прав: главное — здесь и сейчас. И сейчас мы были вместе, а была счастлива с этим мужчиной. Возможно, впервые по-настоящему счастлива за две свои жизни.

Глава 99.

Утро встретило меня мягким светом, пробивавшимся сквозь листву рощицы, и теплом, что всё ещё хранилось в моём теле после этой ночи. Я открыла глаза, чувствуя лёгкость, какой не знала, кажется, никогда — ни в этой жизни, ни в той, прошлой. Райли лежал рядом, его рука покоилась на моём плече, а в глазах, когда он повернулся ко мне, плясали серебряные искры. Я улыбнулась, не в силах сдержать тепло, разливавшееся в груди.

— Дивного солнца, моя неземная Зина, — прошептал он, наклоняясь ближе, его губы мягко коснулись моего лба.

— Дивного солнца, — отозвалась я, чувствуя, как щёки вспыхивают.

Эта ночь изменила многое. Не только в моём сердце, но и в том, как я отныне смотрела на этого мужчину. Впервые за долгое время я чувствовала, что не одна. Впервые открылась, сняла свою броню, доверилась и не разочаровалась. Я была рада этому.

Санна выглянула из повозки и с любопытством посмотрела на нас. Я помолилась, чтобы прошедшей ночью она ничего не слышала. Но даже не зная наверняка, малышка, кажется, тоже ощутила перемену. Она широко улыбнулась.

— Вам на земле удобно спать? — поддразнила она, и её голос был таким лёгким, что я невольно рассмеялась.

Райли подмигнул ей.

— Ещё как, малышка! Мягче любых дракарийских перин! Давай-ка, вставай, будем завтракать.

Мы собрались вокруг потухшего костра, расстелив одеяло на траве. Райли достал из мешка хлеб, немного сыра и пару яблок, которые мы разделили между собой. Санна болтала без умолку, рассказывая о том, что ей приснился огромный дракон, который нёс её над Мятежными Горами. Мы с Райли переглядывались, улыбаясь, и я ловила себя на мысли, что эта картина — мы втроём, смеющиеся, делящие простую еду, — была похожа на семью. Настоящую семью. Мое сердце сжалось от нежности, и я подумала, что, возможно, Целлиана и впрямь дала мне второй шанс на счастье — такое, как я всегда мечтала.

После завтрака мы собрали лагерь и двинулись дальше. Дорога становилась всё круче, а через несколько дней мы достигли подножья Мятежных Гор. Их острые пики вонзались в небо, а воздух стал холодным, колючим и тяжёлым. Повозка наша скрипела и кряхтела. Лошади пыхтели, и порой нам с Райли и Санной приходилось слезать, чтобы подтолкнуть телегу, когда колёса застревали в камнях или грязи.

Райли, как всегда, был полон уверенности. Он знал эти тропы — он же мастер тайных путей. Райли вёл нас по узким тропинкам, обходя торесфальские аванпосты.

— Главное — не попасться мирендальцам, — сказал он однажды, оглядывая горизонт. — До перевала они вряд ли сунутся, а вот за ним… Там самая опасная часть пути.

Я кивнула, чувствуя, как тревога снова шевельнулась в груди. Но теперь она была иной. Чем выше мы поднимались, тем сильнее я верила в Райли. Его уверенность, его забота, его тёплые взгляды, которыми он одаривал меня, когда думал, что я не замечаю, — всё это вселяло надежду. Мы с ним были близки как никогда, и эта близость связала нас крепче, чем любые клятвы. Я видела, как он старается — для меня, для Санны, для нашей маленькой семьи, — и начинала верить, что, возможно, у нас всё получится.

Условия становились всё суровее. Ветер хлестал по лицу, а камни под ногами покрывались тонкой коркой льда. Иногда повозка застревала так крепко, что мы с Райли толкали её вдвоём, пока Санна подбадривала нас, стоя в стороне и размахивая руками, как заправский капитан. Её смех звенел в холодном воздухе, и я ловила себя на мысли, что эта девочка уже почти не походит на ту запуганную и обозлённую на весь мир сиротку, какой я её встретила на невольничьем рынке.

Через несколько дней мы наконец