По ту сторону тьмы - Р. С. Болдт
Как только я прошла девяностодневный испытательный срок и, очевидно, доказала, что у меня сильная трудовая этика, он усадил меня и спросил, каким я вижу своё будущее, работая в морге.
— Надеюсь продолжить работу здесь в долгосрочной перспективе, — осторожно ответила я.
Он сцепил пальцы, глядя на меня из-за очков:
— Что бы Вы сказали на то, если бы я предложил Вам помощь в получении необходимых степеней и сертификатов, чтобы со временем занять моё место?
Моя челюсть едва не отвисла, и он хихикнул от моего удивления.
— Я ждал подходящего момента, чтобы уйти на пенсию, но это казалось невозможным, ведь некому занять моё место.
Ласковая улыбка заиграла на его губах:
— Однако Вы всё изменили. Теперь, быть может, смогу выйти на пенсию и играть в гольф столько, сколько пожелаю, — выражение его лица сделалось деловитым, — но сначала Вам нужно подать заявление в университет. У них имеется программа, предлагающая вечерние занятия и занятия по выходным, — он замолк. — Вас это заинтересовало бы?
— Да, сэр, — у дыхание перехватило дыхание от удивления и неверия, — безусловно.
На его лице появилась довольная ухмылка:
— Надеялся, что Вы это скажете. Я вижу в Вас огромный потенциал, Джорджия.
— Большое Вам спасибо. — Я едва подавила желание пуститься в пляс по помещению от счастья. Так как, наконец-то, казалось, в моей жизни что-то налаживается.
Быть может, я доказала вселенной, что я подразумевала обещанное. Возможно, это был мой шанс всё исправить.
Стать нормальной.
Доктор Дженсен стал самым отзывчивым человеком, который когда-либо присутствовал в моей жизни. Он всегда был готов помочь мне с обучением и поздравил меня, когда я с отличием окончила бакалавриат с последующей медицинской степенью. В последнем случае, благодаря его щедрому пожертвованию университету, он убедился в том, чтобы вечерние занятия и занятия по выходным были по-прежнему доступны.
И когда настало время начать трёхлетнюю стажировку, он поговорил с властями, чтобы я могла пройти её в морге под его руководством.
Чаще всего доктору Дженсену по душе пренебрегать правилами, однако его доверие ко мне заведовать моргом без него — прерогатива, к которой я отношусь со всей ответственностью. По-прежнему не понимаю, что он в самом начале разглядел во мне, но, по-видимому, он изначально понял моё желание работать в одиночестве.
Проклятье, скорее всего, то было не такой уж неразрешимой загадкой, поскольку я либо приносила свой обед, либо заказывала доставку в участок и ела в одиночестве за своим столом, читая книжку.
— Вот и хорошо. На этом всё? — вопрос доктора Дженсена отрывает меня от внутренних размышлений.
— Да, сэр.
Положив ручку рядом со стопкой отчетов, которые мы только что просмотрели, он откидывается назад с довольной улыбкой:
— Вы прекрасно справляетесь со своей работой, Джорджия. Вы должны гордиться своим трудолюбием. Я знаю, что горжусь.
Слегка наклоняю голову, заставляя себя натянуто улыбнуться. Комплименты скользят по моей коже подобно наждачной бумаге, неуклюже и резко. Вполне вероятно, потому что прежде, до переезда сюда, я никогда не получала их.
— Благодарю.
Он кивает и поднимается со своего места:
— Ну, я должен быть…
Внезапный звук открывающейся двери морга прерывает его. Внутрь врывается Роуэн, наш помощник в морге, работающий на полставки.
— Доброй пятницы! У меня для вас два предложения.
Прикусываю губу, дабы подавить смех при виде человека, который оказался весьма своеобразным.
У Роуэна ещё две работы — первая в качестве независимого видеооператора, другая — ди-джеем. С милым личиком, которое делает его похожим не более чем на восемнадцатилетнего, в двадцать семь лет, он всё ещё не знает, чем заняться в жизни.
— Спасибо, Роуэн.
Высокий долговязый блондин подмигивает мне:
— Всё, что угодно для моей прекрасной дамы.
Он быстро салютует доктору Дженсену.
— Рад видеть Вас, сэр.
Доктор Дженсен поворачивается ко мне:
— Я уже ухожу. Как и обычно, дайте мне знать, если Вам что-то понадобится до следующей пятницы.
— Так точно, сэр.
Как только он покидает морг, Роуэн выходит из холодильника и замирает у порога.
— Хочешь, я выдвину одного из них? Или сначала прервёшься на обеденный перерыв?
Бросаю взгляд на часы и вздрагиваю:
— Чёрт. Я и представить не могла, что уже так поздно.
Повернувшись к Роуэну, говорю:
— Пока что они в порядке. Займусь ими после перекуса.
Он выходит и захлопывает дверь холодильника, направляясь к выходу. Во мне нарастает напряжение, когда он мешкается у дверного проёма.
— Эй, эм-м, Джорджия? Если хочешь, я могу потусоваться рядом во время проведения вскрытия двух новичков. Просто дай мне знать.
Дерьмо. Роуэн никогда не предлагает «потусоваться рядом», понимая моё желание работать в одиночку. Он появляется и исчезает, столь безупречно доставляя тела, словно хорошо отлаженный механизм.
Он предлагает задержаться, только когда в морг поступают тела женщин или детей.
— Спасибо, Роуэн, — голос мой вежливый, так как я ценю его заботу, однако, образно говоря, это не первое моё родео, — я буду в порядке.
— Ну, не перетрудись, хорошо? Хороших выходных, Джорджия. — Он машет рукой, прежде чем исчезнуть из поля зрения, и дверь за ним со щелчком захлопывается.
В морге вновь воцаряется безмолвие, и ощущение умиротворения утешает меня. Пожалуй, это подкрепляет факт того, что я никогда не буду нормальной, поскольку скорее предпочту провести время с трупами, чем с людьми.
Полагаю, следовало бы давно избавиться от этой мечты, но я намерена предпринять попытку вернуться на «путь истинный» — к обещанию, нарушенному мною на прошлой неделе.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
БРОНСОН
— Эй, босс? Раздобыл для тебя кое-какую информацию о рыжеволосой.
Дэниел вразвалку входит в мой кабинет и садится в одно из кожаных кресел напротив моего стола.
Протирая глаза внутренней стороной ладоней, громко вздыхаю:
— Рассказывай.
— Раньше она была циркачкой. Была одной из ведущих артисток. Мать её не выступала, однако кувыркалась с одним из ведущих членов команды.
Он смотрит на бумаги в своих руках, его лицо морщится от неприязни.
— У её матери приводы длиной в мили, но не у Джорджии. Она путешествовала и выступала с ним до тех пор, пока около двенадцати лет назад, они не остановились в Гладуотере, штат Техас. Затем она взяла и исчезла.
Откидываюсь назад в кресле, и кожа скрипит от этого движения, в то время как голова идет кругом:
— Она была долбанной циркачкой?
Пытаюсь — и безуспешно — примирить женщину, которую я встретил в
