Влюбись за неделю - Алёна Кручко
Я смотрела на ровные строчки объявления и косой, острый, летящий почерк доктора Норвуда и не могла понять, что теперь делать. Потому что, если уж честно, первым и пока что единственным пришедшим в голову вариантом был глупый и истерический — схватить профессора за лацканы его безукоризненно отглаженного пиджака, трясти и вопить: «Я — не она!»
Ну ладно, можно не трясти. И не вопить. Но надо же что-то предпринять⁈ Потому что сейчас мои-Шарлоттины шансы добиться от него внимания близки к абсолютному нулю. И я даже не могу винить его за это.
Кошмар.
Кофе закончился, я удивленно заглянула в опустевшую чашку — сама не заметила, как выпила. И никакого удовольствия.
Сделать еще?
Нет. Бесполезно. Выпью еще одну или десять — ничего не изменится. Не исчезнет ни это дурацкое объявление, ни мнение Дугала Норвуда о Шарлотте. Безнадега.
Я положила листок, прижав его пустой чашкой.
— Сидней. Пять дней, даже с половиной. Отлично, — сказала вслух и не узнала собственного голоса. Ах да. Он ведь и так не мой.
— Помечтаете в обеденный перерыв, — раздалось от двери. — Вы нужны в нижней лаборатории. Практикум по возгонке у алхимиков.
Профессор прошел к своему столу и вдруг обернулся. Кажется, он впервые смотрел на меня так — прямо и бесконечно долго, а темная бровь медленно ползла вверх. Вообще может человек так изгибать брови? И что происходит? На лице профессора не дрогнул ни один мускул, но отчего-то казалось, что это для него крайняя степень изумления.
— С каких пор вас интересуют газеты? И почему ради такого случая главный цветник не засыпало снегом? — ядовито поинтересовался он. — Миссис Трунберри внезапно ушла в отпуск? Так найдите другого целителя.
— Уже нашла, — хмыкнула я. — Возьму этот номер, здесь как раз есть подходящее объявление. Вы не против? Если вам он еще нужен, верну завтра.
— Не нужен. И поторопитесь. Через пятнадцать минут даже мистер Обли должен стоять у котла с набором ингредиентов.
Вот тут-то меня и догнала паника. «Справляюсь»? Ну конечно, справлялась, пока от меня не требовалось ничего сложнее разбора почты и замен в расписании. Я даже не знаю, где эта нижняя лаборатория! Не говоря уж о мистере Обли и его ингредиентах.
«Шарлотта! Где ты бродишь⁈ То есть летаешь! ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ⁈»
Мысленный вопль удался на все сто — Шарлотта возникла рядом.
— Успокойся, ничего страшного не происходит. Спускайся, нижняя лаборатория рядом с ритуальными комнатами, в одной из которых мы встретились.
Дорога словно по волшебству всплыла в памяти. Коридор, лестница, открытая галерея с мраморными статуями, снова лестница и снова коридор, узкий и холодный. Перед нужной дверью обнаружилась кучка парней и девушек.
— Откроешь хранилище, велишь студентам взять наборы для возгонки. Проследишь. Мистер Обли, о котором упоминал профессор, это едва не отчисленный с первого курса алхимик. Едва не отчисленный благодаря как раз доктору Норвуду. Он не выносит безалаберного отношения к его предметам. Вон, смотри, тот растрепанный, в перекошенной мантии.
Передо мной расступились, но из-за спины кто-то окликнул масляным голосом:
— Добрый день, мисс Блер. Хорошая погода сегодня, правда?
— Мистер Эпплстоун, — пояснила Шарлотта. — Любит заигрывать. Ничего серьезного, не обращай внимания.
— Если вам, мистер Эпплстоун, больше хочется на пляж, чем на практикум, не смею задерживать, — я приложила к замку брелок и первой вошла в открывшуюся дверь.
Да-а, мрачненько. Столы со штативами, живо напомнившими школьный кабинет химии. Три раковины у самых дверей. В дальнем конце аудитории — преподавательский стол и стеклянный шкаф, полный пробирок, колб и какой-то еще химической посуды, названия которой я не знала. Рядом дверь с табличкой «Хранилище №4». И холодно. Студенты не спешили окунаться в эту атмосферу, и я, обернувшись, слегка повысила голос:
— Что стоим, кого ждем? Заходим. У вас практикум по возгонке. Где брать все необходимое, сами знаете.
Прислонилась к преподавательскому столу, наблюдая за ленивым копошением студиозусов. Те не обращали на меня никакого внимания: перешучивались, обсуждали вчерашнюю вечеринку и завтрашний футбольный матч между алхимиками и целителями, гадали, даст ли «этот зверь Норвуд» проверочную или сразу начнет с «лабы». Только Эпплстоун косился и, проходя к «Хранилищу №4», почему-то подмигнул. Странные у него заигрывания. Интересно, в какой мере Шарлотта их поощряла?
Мысль меня отвлекла, и внезапный грохот заставил подпрыгнуть на месте. Причину шума я увидела сразу: долговязый растрепа в перекошенной мантии торчал посреди лаборатории, растерянно обозревая валявшийся у его ног котел, осколки чего-то стеклянного и рассыпавшиеся… что? ломтики фруктов? Кажется, я чего-то крупно не понимаю!
Остальные среагировали так, будто наблюдали такое едва ли не каждый день. Большинство даже не повернулись в его сторону.
— Обли! — воскликнула рыжая девчонка неподалеку от меня. — Я из-за тебя воду пролила!
— Радуйся, что сегодня у нас нет ничего ядовитого! — парень за соседним столом вздохнул и взмахом кисти смел в кучку осколки стекла, фрукты, разорванную бумажную упаковку и откуда-то взявшегося дохлого паука. Следующий взмах отправил все это в мусорное ведро, стоявшее у входа возле раковин.
— Но там больше нет готовых наборов, — пробормотал этот растяпа. — Элли, можно я снова с тобой в паре поработаю?
— Стив, опя-ать! — простонала девица, занимавшая стол рядом с ним — видимо, та самая Элли. — Может, хоть отсядешь подальше, а? Я скоро поседею от твоих выкрутасов.
— Аппарат для возгонки пусть возьмет на стеллаже слева, на нижней полке, — подсказала мне Шарлотта. — А корзина с яблоками — в холодильном шкафу. Там, в кладовке.
Чувствуя себя бестолковым актером, полагающимся на суфлера, я озвучила все это мистеру Обли. Добавив от себя:
— Надеюсь, вы способны совершить этот дополнительный рейс без происшествий? Хватит на сегодня. У вас, — посмотрела на часы, — три минуты. Остальные, по местам.
— У нас еще три минуты, — бархатно проворковал Эпплстоун почти
