Бабская религия о принце на белом коне - Виктория Рогозина

— Я не мог иначе.

Мужчина смотрел мне в глаза. Не знаю что видел он, но в его взгляде я видела отражение себя: непривычно четкое, восхитительно восхищенное (почти тавтология?!? Ну да и ладно!). Пожалуй, я ещё никогда не испытывала радости от того, что ко мне испытывали тёплые чувства.

— Я тебе нравлюсь, — грустно заметила я.

Он нахмурился, поигрывая желваками.

— Ты прямолинейна, как мужчина.

— В нашем мире это норма, — пожала плечами. — Я не хочу давать надежду. Хочу быть максимально честной, чтобы не было непонимания между нами.

— Не люб я твоему девичьему сердцу, али во мне имеется изъян?

— Нет, — я поспешно вскинула ладони кверху, точно сдавалась. — Но мы же из разных миров. И я тебя совсем не знаю и… — в голове роились мысли. Сталкиваясь друг с другом они вносили лишь больше хаоса в моей голове, отчего хотелось выть и лезть на стенку. Финист. Вот зачем ты все так усложняешь? Вот жили нормально, так нет, теперь вот зашел разговор о чувствах. Зачем все это? Я не хочу признавать свое поражение, в том плане, что я не могу (а точнее не хочу) больше любить. Любовь причиняет слишком много боли и слишком к многому обязывает. Всегда приходится нести ответственность за чувства, особенно других людей. Я не люблю причинять боль, не люблю отвергать, но неизменно это ранит человека. Мне проще отстраняться от этого. А сейчас здесь с Финистом мне становилось очень неловко от того, что я не могу ответить на его чувства, поскольку у меня их нет. Он очень хороший человек, надежный… я знаю, что могла бы его полюбить, но для этого требовалось куда больше времени, чем прошло. Надеюсь, что Финист меня поймет.

— Ты можешь остаться здесь.

— Логично, — ну а что, тут как бы он прав. — Но у меня там была жизнь и она мне нравилась. Я попала сюда по какой-то ужасной ошибке. Этого не должно было случиться.

Я отвернулась. Я не хотела его обидеть, не хотела сделать больно и в тоже время была почти уверена, что словами ранила, как водила ножом по сердцу. Собрав себя в кучку и мысленно закатив глаза, я обернулась и пристально глядя в глаза Финисту, твёрдо произнесла, пытаясь четко донести свои мысли:

— Я не готова ответить ни согласием, ни отказом. Я скучаю по дому и хотела бы вернуться при возможности. Это единственное, что я твёрдо знаю.

— Я понял тебя, Настасья, — дружинный кивнул. — Завтра будь готова, чуть петухи пропоют отправимся на болота к Бабе-Яге. А там уж как Бог пошлёт. От судьбы все равно уйти не удастся.

— Спасибо за понимание, — обрадовавшись, что он не повёл себя как «обиженка», в порыве чувств, я легонько обняла дружинника. Рядом с ним спокойно, я чувствую себя в безопасности даже в этой сказке и мне это нравится. Сильный, смелый… и матушка его, знахарка, очень хорошая добрая женщина. Если не получится вернуться в свой мир, я могу быть спокойна — знаю, что меня приютят и ни в коем случае не бросят на произвол той самой судьбы. Как бы не сложилась моя дальнейшая жизнь — все будет хорошо, в этом нет сомнений.

От ужина я сегодня отказалась — не было ни сил, ни желания. Сославшись на пережитый стресс из-за дьякона Деяна, я поспешила к себе. Комната на втором этаже уже считалась моей и я была безмерно благодарна за то, что у меня был свой «угол» в этом мире, место, где я могла бы уединиться и приютиться. В целом я сказала бы, что влилась в этот мир безболезненно. И самой большой потерей можно было считать — отсутствие интернета. Хотя и по тусовкам я скучала, и по в меру «нужной» работе, которая все равно вносила разнообразие. Но поймала себя на мысли, что вот по людям совершенно не скучаю. Это было странно, учитывая насколько я любила раньше тусоваться.

В новом мире с друзьями был напряг — в основном здесь реагировали на меня как на юродивую. Да мне было все равно, я не страдала от этого. Я слишком самодостаточна, чтобы переживать по таким мелочам. Плюс вечно заряженный смартфон (а это загадка для меня номер один в этом мире!) спасал меня, напоминая о том мире и радуя своими приложениями.

Я так и не сомкнула глаз. Рано утром я спустилась вниз. В этот раз я не стала надевать сарафан, воспользовавшись своей привычной одеждой: джинсы, майка и куртка. На плечо удобно лёг рюкзак. Ну что ж, я готова. Возможно, это мой последний день в сказке.

— Глава 7 — Токсик

Ведьмак — в славянской мифологии

данный персонаж обладал «дурным глазом»,

чем мог даже умертвить свою жертву.

В целом, причиняет вред людям, иногда

действует заодно с ведьмами. Может

обратиться в коня, мотылька или даже волка.

Также встречаются истории, где ведьмак

олицетворял собой добро, излечивая-заговаривая болезни.

Мы покинули деревню на рассвете и вот уже больше часа шли по едва заметной тропинке, все дальше углубляясь в чащу. Финист был по своему обыкновению молчалив. Я вообще заметила, что он не любил попусту сотрясать воздух. Возможно это было ещё одной причиной, по которой его уважали.

— Ты уже встречался с Бабой-Ягой? — мне вот не молчалось, как надоедливому ослу из мультфильма про зеленого огра. Почему-то изнутри душила тревога.

— Бывало, встречались, — не стал отнекиваться он, но не вдаваясь в подробности.

— И каково это быть таким правильным? Тебя в пример ставят, восхищаются, от девиц отбоя нет, — я улыбнулась, вспомнив как его местные красотки взглядами пожирают.

— Мое сердце принадлежит тебе.

Вот так просто⁇! Хотелось подколоть, съязвить, уточнить, переспросить… я лишь тяжело вздохнула. Вот так. Мужик сказал, мужик сделал — Финист Ясный Сокол как никто другой следовал этому простому и действенному правилу. И если уж он заявил, что его сердце принадлежит мне, можно быть в этом уверенной в полной мере на все сто процентов.

Споткнувшись, тихо выругалась. Под ноги совсем не смотрю. Впрочем, как всегда. Я шла за рослой фигурой, думая о том, что наверное я могла бы полюбить этого человека. Он добрый, открытый и надежный, по крайней мере за столь короткое время у меня была возможность в этом убедиться. После службы он шёл домой, помогал матушке.

Поэтому когда этот бугай остановился, я даже не обратила внимания и со всего маха влетела в его широкую спину, смачно приложившись лбом о кольчугу. Хорошо,