Потрошитель из Бедвилля - С. Хеберт
Что так долго держало тебя вдали от меня? Вопрос перешел из моей головы к нему, когда я наблюдала, как он прислушивается к моим тихим словам. Моя древняя ненависть к нему начинала перевешивать радость, мучительные воспоминания о нашем сложном прошлом всплывали на поверхность, как будто прежняя Каспер пыталась сбежать.
— Несмотря на множество отчаянных попыток вылечить твой разум, — он оттолкнулся от стены, разжимая руки, и шагнул ко мне, — другие просто не могут разлучить нас. — Его рука в перчатке приподняла мой подбородок, заставляя меня взглянуть в его успокаивающее и знакомое лицо под маской. — Я сказал тебе однажды, давным-давно, Каспер: нам суждено быть вместе вечно, запутавшись в этом великолепном безумии, которое мы создали — нашем прекрасном произведении хаоса. Единственное, что может отделить тебя от меня, — это смерть.
Его голос звучал у меня перед глазами. И мы оба знаем, что она не сможет забрать твою жизнь так легко, как ты когда-то думала. Его губы изогнулись в дьявольской улыбке, когда его большой палец пробежался по моему шраму, вызывая дрожь боли, которая только усилилась, когда его пальцы обхватили мою шею, крепко сжимая ее.
Прежде чем я успела произнести хоть звук, Джаккал наклонился и грубо поцеловал меня, как будто десятилетия разделяли нас друг с другом. Шум бури снаружи усилился, ее рев наполнил наши уши, а его слабая музыка калипсо заиграла еще громче, его грубая маска царапала кожу моего лица. Огонь разливался по моим венам, когда мы поглощали друг друга, охваченные абсолютным безумием и желанием. Его хватка на моей шее оставалась твердой, свободная рука обвилась вокруг моей талии, притягивая меня ближе, когда я отдалась ему — моему демону.
Маленькая слезинка скатилась из моих глаз, когда я прижалась к его телу, моя воля рушилась под манящей властью, которую он держал надо мной. Черные вспышки и острая боль напомнили мой мозг, когда разорванные фрагменты воспоминаний пронзили меня: мучительные воспоминания о том, как мое тело погрузили под ледяную воду, мою голову держали под слоем льда, когда я кричала, хватая ртом воздух, за чем быстро последовала еще одна черная вспышка. Моя голова гудела, глаза закатывались, виски горели огнем, когда внезапный приток электричества пронзил мои кости, заставляя мое тело биться в конвульсиях, когда голоса накладывались друг на друга, а смех эхом отдавался со всех сторон. Мои конечности напряглись, когда голова откинулась назад, проваливаясь в очередную черную вспышку.
Я ахнула, мое нутро горело, когда теплая жидкость потекла по моей обнаженной коже. Джаккал и я катались в бушующем кровавом вихре, переплетаясь, поглощая воздух, который мы разделяли, скользя друг по другу, пропитанные металлической, густой, теплой жидкостью. Звуки наших стонов и тяжелого дыхания наполнили мои уши, когда сверкнула молния и пронзила мой разум, быстро затмившись криками юной Мин. Они начинались мягко, набирая темп и силу по мере того, как перекатывались в моих ушах. Я моргнула, увидев ее лицо, когда ее безжизненное тело упало в мои объятия, моя рука крепко сжала рукоять окровавленного ножа. Болезненное воспоминание заставило мое сердце сжаться, и я закричала в агонии, когда прошлое исчезло из моего мысленного взора. Я вырвалась из хватки Джаккала, вырываясь из его рук, и упала на грязный пол своей камеры в психушке.
Нет, подумала я про себя. Это слишком. Слишком много!
Мое дыхание участилось, грудь сдавило, когда я заплакала, руки впились в кожу головы, а рябь прошлого горела у меня перед глазами, старая Каспер отчаянно цеплялась за свободу.
Ты умер, кричала я сама себе. А я выжила. Оставь меня в покое! Ты не настоящий, больше нет. Ты просто ночной кошмар. Все это ночной кошмар. Я прижала свои покрытые синяками, хрупкие колени к груди, раскачиваясь взад-вперед в отчаянной попытке успокоить свой разум.
Просто кошмарный сон… просто кошмарный сон… Ты ненастоящий.
Все больше и больше воспоминаний о моей прошлой жизни переплетались с мучительными воспоминаниями о моем лечении и жестоком обращении в лечебнице, создавая кипящую смесь пыток и боли. Тяжелые слезы текли по моему грязному лицу, обжигая шрам на шее, пока я пыталась ухватиться за единственную ниточку здравомыслия, оставшуюся в моем существе.
Прекрати это. Прекрати это! Это было так, как будто единственная нить старой Каспер просто отказывалась обрываться.
Я ударила себя руками по лбу и по черепу, избивая, отчаянно пытаясь заставить замолчать прежнюю себя.
Джаккал остался стоять, наклонив голову и внимательно наблюдая за мной. Они сделали тебя слабой. В его голосе звучало разочарование.
Его оскорбление вернуло меня в прежнее состояние, когда я вглядывалась в него сквозь свои длинные растрепанные волосы, глядя на него горящими глазами. Ты тот, кто сделал меня слабой, демон.
Фиолетовые искры срывались с моих пальцев, кандалы на запястьях боролись с моей магией, когда она зудела под моей кожей, требуя освобождения. Тебе повезло, что эти цепи поглощают мой хаос. Он горит желанием освободиться, поглотить каждую унцию твоего существования.
Он присел передо мной на корточки, яркий алый огонь заискрился в его ладони, танцуя на пальцах, пока он дразнил меня своей собственной темной магией. Ты так думаешь? Он протянул ладонь в моем направлении, огонь разрастался по мере того, как бушевал, разветвляясь высоко над моей головой. Его магия соткалась из тьмы, окутывая мою камеру своей силой. Мои глаза напряглись от внезапного света, ослабленные моим продолжающимся темным заключением и изоляцией. Разве не желание избавиться от меня движет твоей магией, подпитывая ее силу, умоляя высвободиться? Это твой хаос, пожирающий изнутри, отчаянно желающий освободиться. Освободи его.
Я не могу. Джаккал склонил голову набок. Это опасно даже для меня.
— Ты не скучаешь по своей магии, по силе, которую ты чувствовала, когда она текла по твоим венам, дорогая Каспер? — Его неожиданный вопрос заставил меня задуматься. Джаккал продолжал смотреть на меня, когда комната внезапно начала преображаться, превращаясь в новый мир. — Разве ты не желаешь будущего, которое я когда-то обещал тебе? Мир, склоняющийся к твоим ногам, когда ты восседаешь на своем троне тьмы?
Воспоминание о его обещаниях зазвучало,
