Навязанная, беременная, моя! (СИ) - Алиса Ганова
Резко вырвав кляп, гадина повредила мне губы. Но, кажется, это только прелюдия.
– Моли о пощаде, тварь, ползай в грязи, целуй мои ноги! – Потребовала Бригита, выставив мыс сапожка.
Она желала, чтобы я умоляла, унижалась. А, не дождавшись, рассвирепела.
– Ненавижу! – шипя как дикая кошка, вцепилась в мои волосы.
Перед глазами потемнело от боли. Но и этого гадине показалось недостаточно. Выхватив из чехла, висевшего у неё на поясе, кинжал, она угрожающе повертела им перед моим носом и принялась, рыча, визжа, остервенело срезать пряди.
Бросая волосы на землю, Бригита топала по ним ногами, злорадно приговаривала:
– Это лишь начало, дрянь! Ещё пожалеешь, что перешла мне дорогу, позарилась на чужое! Не получишь, Роберта, никогда! Или думала, что дар есть только у тебя? Нет! Есть и у других! Да посильнее!
Неужели? Заметив моё удивление, самодовольная гадина опустилась на корточки и, царапая остриём кожу, прошлась по моей шее.
– У нас вся ночь впереди. Продолжим веселье до утра.
В ветхой хижине, в которой мы находились, было сумрачно. Однако злые глаза на перекошенном от гнева лице, горели жестокостью.
– Жуар! Принеси факел! Будем жечь ведьму! – крикнула Бригита и захохотала, как полоумная.
Я похолодела от ужаса. А жестокосердая гадина, торжествуя и не таясь, стала похваляться своими кознями.
– Допрыгалась, пугало белёсое! Не думала, что на тебя найдётся другая Знающая?
– Ты и Знающая? – выпалила я и плотно сомкнула зубы, чтобы не стучать ими.
– Уж умею поболее тебя!
– Не понимаю, о чём ты. Я только лечила Роберта.
– Ах, не понимаешь! Хочу слышать твои вопли, наслаждаться ими.
В предвкушении высунув кончик языка, она поднесла кинжал к моему лицу, намереваясь оставить порезы. Я испугалась, закричала. И в хижине стало темно.
– Убирайся, дурень! – Злющая Бригита с жутким оскалом даже не повернулась. А я, от того, что увидела на пороге дома, не только потеряла дар речи и последние крохи самообладания, но и сомнения, что они и вправду действуют заодно.
– Вон! – Прорычала Бригита не оборачиваясь. – Или подай факел!
Не дождавшись от подельника ответа, обернулась. В тот же миг Роберт схватил её за волосы, оттащил и выкрутил из руки кинжал.
– Ты? Здесь? – просипела гадина, увидев Роберта. – Милый! Ты что? Отпусти! Для тебя стараюсь!
– Уже постаралась! – прорычал он, крепче смыкая пальцы на её шее. – Это твоих рук козни! Ты подлила мне зелья!
– Нет! Нет! – Бригита, только что желавшая моих мучений, обмякла, всхлипнула. – Это не так! Я только защищалась!
– Маргот разберётся, – оборвал змею Роберт и хорошенько тряхнул, чтобы она замолчала.
– Нет! Ты не отдашь меня ему! Ты же любишь меня, Роберт! Любишь!
– Нет. – Покачал Роберт головой, смотря на неё как на омерзительную гадину. – Ты мне противна!
Пытаясь вырваться, Бригита засучила в воздухе ногами. И пока отвлекала его, сунула руку в карман.
– Осторожнее! – поспешила предупредить, но гадина уже успела швырнуть в лицо Роберту какую-то взвесь.
Чувствуя, что это опасная ловушка, я закричала. И под мой крик раздался хруст. Голова Бригиты безвольно поникла.
Мне бы ликовать, да Роберт, сделав шаг ко мне, резко осел.
Не знаю, что коварная гадина сделала, что это за порошок, но я ощутила ледяное дыхание неминуемой беды и, извиваясь червяком, поползла к нему.
– Я был… не прав… – прохрипел Роберт, закатывая глаза. – Про…сти…
Его голос ослаб, он не дышал – хрипел, а его грудь дёргалась и не могла вобрать воздуха.
Когда мне удалось приблизиться, жизнь покидала Роберта.
Мои руки связаны, ноги тоже. Я ничем не могла помочь, разве что коснуться его и беспомощно смотреть в глаза, разделяя горечь сожаления, страх, грусть, что всё так обернулось…
Он не отводил глаз, в которых я снова увидела того самого, прежнего Роберта, которого полюбила.
– Дыши!
Он дёрнулся в судороге. Я, потеряв равновесие, упала.
Как же страшно! Полностью беспомощная, положила голову ему на плечо и начала молиться.
– Светлая, помоги! Только спаси его! Больше ни о чём не прошу!
Хватаясь за малейшую возможность, вспомнила и о том, что когда-то говорила Знающая мера Фаора.
Если соберусь, смогу помочь Роберту. Главное – собраться, верно направить силу. Я чувствовала, что мне это по силам. И пусть придётся пройти по грани, ради него я готова рискнуть.
Закрыв глаза, мысленно представила, как посылаю образу Роберта маленький огонёк, превращая в лучик света. Наверно, глупость, но это единственное, что пришло в голову.
От страха и отчаяния позабыла о своей боли и радовалась каждому рваному, жадному вдохну Роберта, ведь он ещё живёт, борется!
Попыталась мысленно послать больше света.
– Нет! – упрямо прохрипел он.
– Не спорь! Не спорь, Роберт! Не сейчас! – Молю его и не замечаю ни собак, ни воинов, появившихся в проёме хижины.
Силы покидали меня, а я сожалела лишь об одном, что не смогла спасти нас…
– Ох уж эти влюблённые глупышки, – разнёсся эхом сердитый голос Знающей. – Готовы пожертвовать собой, ради смазливого воина, как будто у них имеется запасная жизнь.
– Смею возразить, что мой воин достоит доверия, – возразил с гордостью Маргот. Что он здесь делает? Как тут оказался король Тринара?
– За что и награждён. – Вздохнула мера Фаора. Мне показалось, что в её ворчании, кроме недовольства, есть и другие эмоции, которые она скрывает. – Будет жить.
– Как вы сделали это? – В голосе короля Тринара искреннее восхищение.
– Я лишь помогла немного. Это всё княжна, – с гордостью отозвалась Знающая.
Моих губ коснулась тёплая чашка. Ароматное, идеально сваренное снадобье, в котором я узнала почти большинство трав, тоненькой струйкой потекло в горло.
«Роберт будет жить…» – обрадовалась. И на краю сознания поймала себя на мысли, что надо узнать рецепт этого чудесного снадобья…
***
Проснулась оттого, что свет заливал комнату, слепил.
На удивление я чувствовала себя неплохо и, рассматривая по-мужски скромные покои, повернула голову. Тогда-то заметила, что у постели сидит Роберт и смотрит на меня.
– Слава Светлой! – выдохнул он. На щетинистых щеках появились ямочки от широкой, искренней улыбки, озарившей его лицо.
Не понимая, что с ним случилось, с чего такие перемены, я замерла. А он привстал со стула,
