Кома - Александра Райт

– Вы правы. Извините, – Лиза корила себя за то, в какой ситуации они оказались, хотя она понимала, что без ее участия им было бы намного хуже. Тогда почему же Лиза чувствовала себя виновной в происходящем, особенно учитывая ее роль? Ответа на этот вопрос у нее не было.

– Нет, это ты извини. Ты ни в чем не виновата. Ты хотела помочь, а я решил использовать тебя для защиты деревни. Мне жаль. Но иначе я поступить не мог, – Арон тяжело вздохнул. – Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня.

– Я не держу зла на вас. Не знаю, как поступила бы сама, будь я на вашем месте.

– Я знаю, ты бы никогда так не поступила. Чем подвергнуть риску другого, ты бы предпочла пожертвовать собой, – Арон опустил взгляд в пол.

– Видимо, вы знаете меня лучше, чем я сама, – Лиза понимала, что расспрашивать бессмысленно. Он уже пообещал ей, что расскажет, когда все закончится. Если все закончится хорошо. – Вы предупредили жителей Молби и остальных поселений?

– Да, все еще вчера покинули деревню. Остались только мы с тобой. Надеюсь, что я не зря это затеял, – устало ответил староста. – Спасибо, что ты пришла к нам, чтобы предупредить. И извини за то, как отплатил за твою доброту.

– Не уверена, что вернись я назад в военный лагерь, меня бы ждала лучшая участь. Не терзайте себя чувством вины. Вам нужно отдохнуть, вы плохо выглядите. Я разбужу вас, если замечу что-то подозрительное.

Арон не стал спорить с девушкой и отправился в свою комнату. Оставшись одна, Лиза вскипятила воду и заварила травяной чай. Она отодвинула штору и присела у окна, чтобы наблюдать за площадью. Мелкими глотками девушка пила терпкий ароматный чай из деревянной миски, ее шершавые от времени края слегка царапали губы. Это напомнило Лизе, как она целовала обветренные щеки Ронана, его борода так же царапала и щекотала ее губы. Ей вновь захотелось прикоснуться к его лицу, запустить руку в его волосы или уткнуться носом в его шею и забыть обо всем. Чтобы не было никакой войны и не было никакой комы. Только они вдвоем. Это было эгоистичное желание, но так хотело ее сердце. Оно стремилось к нему.

Послышались приближающиеся хлопки крыльев, Лизе уже приходилось раньше слышать такой звук. Только теперь, судя по звуку, крыльев было гораздо больше. Девушка бросилась в комнату Арона и принялась тарабанить в дверь. Не дождавшись ответа, она толкнула ее внутрь и встретилась с ошарашенным спросонья взглядом старосты.

– Арон, вставай. Я слышала хлопки крыльев, их много, – прокричала Лиза. Ее сердце трепыхалось в груди от страха и волнения.

– Хорошо. Это сакры летят. Неси веревку из кладовой. Я тебя свяжу и пойдем на площадь, – устало сказал Арон.

Лиза бросилась в кладовую, раскидала все, что мешало ей добраться до веревки. Поднялась на носочки и краем пальцев зацепила моток у самой стены. Трясущимися руками она вручила Арону веревку, он бережно обвязал ею плечи и запястья девушки за спиной. Узлы были слабо затянуты так, чтобы в случае чего Лиза могла выпутаться из них.

Дом старосты находился прямо на площади. Она начиналась там, где заканчивался порог Арона. Он открыл дверь, первым вышел на улицу, а затем вывел заложницу. В небе над деревней кружили четыре десятка сакров. Это зрелище пугало и завораживало одновременно. Их графитовые кожистые крылья слегка просвечивались под яркими солнечными лучами, приобретая багровый цвет. Рыжие гривы, мощные тела и багряные крылья выглядели невероятно. Если бы Лиза не знала, что в коме, решила бы, что она спит и видит страшный сон.

Сакры начали по очереди опускаться на землю и окружать Лизу с Ароном до тех пор, пока не перекрыли им все пути к отступлению.

– Неожиданная встреча, – начал Ронан. – Почему не сбежали, как остальные?

– Отдам девчонку в обмен на сохранение нашей деревни, – сказал Арон. Лиза почувствовала холод металла у горла. Об этом он ее не предупреждал.

– Здесь я устанавливаю правила, старик, – железным тоном ответил король. – Мне плевать на девку. Если ты убьешь ее, мне будет меньше мороки. Я все равно собирался привязать ее к столбу и смотреть, как жизнь медленно покидает ее тело, – равнодушно добавил он. – Взять их! – скомандовал король своим сакрам.

Горечь обиды и разочарования растекалась во рту девушки. Она постепенно заполняла собой душу и тело Лизы, вытесняя собой все чувства, что грели ее сердце до сих пор. Последние крупицы ее надежды растворились в словах Ронана. Лиза бездумно сделала шаг вперед и холодный металл рассек ее горло до того, как сакры успели скрутить Арона. Двое сакров оттащили старосту от девушки, но было слишком поздно. Лиза упала навзничь и уперлась пустыми глазами в небо. Она почувствовала, как теплая кровь потекла по шее к груди, голоса закружилась, и тело ослабло. Сознание постепенно покидало ее. Сквозь дымку реальности, что ее держала ее в этом мире, Лиза почувствовала, как ее шеи коснулась горячая ладонь. Кто-то пытался зажать ее рану. Перед глазами все расплывалось. Последним, что она увидела, было яркое рыжее пятно с двумя изумрудными точками. Одними губами Лиза прошептала: «Отпусти».

Ронан стоял на коленях посреди площади этой проклятой деревни. Он изо всех сил сжимал горло Лизы. Со стороны могло показаться, что король в порыве ярости душил уже мертвое тело девушки. Вот только одолевали его совсем другие чувства. Ронан боялся, что от его усилий шея Лизы сломается, тогда он точно не сможет спасти ее. Ему было плевать на то, что все его воины смотрят на него. Видят его слабость. Ронану нужно было только одно, – спасти ее. Беспомощно он смотрел, как глаза его любимой теряют цвет, становясь прозрачными. Ему и раньше приходилось видеть такое. Точно так же Ронан сидел на коленях рядом с умирающим отцом.

В эту минуту он осознал, что проиграл. Проиграл тогда, когда выбрал не ее. Если бы Ронан решил отступить и дать шанс зарождающимся чувствам, Лиза бы не оказалась здесь. А если бы оказалась, то была бы жива.

Теперь Ронану было плевать на обиды, на мнимое предательство, на войну, на плодородные земли. К чертям все это. Ему нужна была она. Он успел заметить: ее взгляд не изменился. В нем была та же безграничная нежность, что и раньше. Через боль, разочарование, непонимание пробивалась нежность. Она была сильнее всего. «Что я наделал? Это я. Я убил ее своими словами», – корил себя Ронан.

Дыхание Лизы становилось все