Отдых с замурчательными осложнениями - Алиса Ганова
— Тише, Лейн, ты Виска пугаешь. Все-таки он наш вип-клиент.
Мои слова отрезвили мрарха. Он сел у двери, поджал ноги и обхватил себя длинным хвостом.
Выглядел несчастным, даже затравленным, поэтому я уже не думала о себе — подошла, села рядом и положила ладонь на его руку.
— Ладно, вези домой, — расхрабрилась и сразу же закусила губу, чтобы снова не раскиснуть. Вот уж не думала, что я такая плакса.
— Так о чем Карс говорил?
— Что есть способ унять твой зов, — не таясь, призналась.
— Ух-р-р, Карс! — прорычал гневно Лейн.
— Надоело смотреть на ваши несчастные мины, — тут же отозвался зачинщик скандала. — И не надо во все это втягивать меня. Я не хочу быть причиной твоего несчастья. Я лучше куплю себе андромрархийку. И буду иметь ее во все дыры…
— Карс! — зашипел Лейн.
— Да хватит вам! — я так устала морально, выдохлась, что на грубые самцовые словечки не обратила внимания.
— Да, Сола, поверти задницей и хвостом, как умеешь! — не унимался Карс, подначивая. — Избавь Лейна от напряжения, и давайте все успокоимся!
— Кар-ррс! — зашипел Лейн, закипая. Его шерсть на затылке вздыбилась, глаза пожелтели.
А я бы рада была все провернуть, только ужасно смущалась.
И тут корабль совершил резкий крен, из-за которого я упала на мрарха. Сразу же схватилась за его могучую шею и с жадностью вдохнула желанный запах.
Как же долго я ждала этого момента!
= 28 =
Лейн сидел, а я стояла, крепко обняв его, нежно гладила пальчиком шею и ужасно волновалась. Костюм мрарха с высокой стойкой, все, что мне доступно — небольшая полоска кожи. Вдруг этого мало?
Однако даже от скромной ласки мрарх заурчал от удовольствия.
Мне было немного страшно, и все же я продолжала будить в нем желание, успокаивая себя тем, что Карсу незачем обманывать меня, а Лейн не причинит боли.
Руки дрожали, но я проявила настойчивость: опустилась на колени, ближе к налившемуся силой паху мрарха, положила ладони на большой, твердый орган и начала поглаживать.
Лейн задышал шумно, прикрыл глаза, сомкнул зубы. Вроде бы ему все нравилось, только я не знала: что делать дальше; и как хотя бы вызволить его мощный орган из плена ткани?
— Позволь мне сделать это. Пожалуйста! — попросила мрарха, стараясь скрыть смятение. Очень хотела, чтобы все получилось, однако он медлил.
Уже подумала, что ничего не выйдет, когда Лейн нажал на запястье — костюм на бедрах разошелся, обнажив низ поросшего шерстью живота, большие мохнатые яички и… огромный твердый член, который венчала набухшая розовая головка.
От радости и восхищения я довольно застонала, осторожно коснулась пальцем горячей, нежной кожи молочного оттенка. Поглядывая то на Лейна, то на его пах, медленно повела руку вверх, а другой, как в записи, принялась массировать основание большого члена, густо поросшего темно-золотистой шерстью.
Мутный взгляд мрарха наполняло желание. То-то он рукой гладил по моим волосам, чуть надавливая на затылок и сразу же отпуская, опасаясь причинить боль.
Чтобы не томить его, коснулась язычком того места, где нежную кожицу не покрывала шерстью.
Одобряя каждое мое движение, Лейн увеличил силу урчания, хотя я действовала неумело и медленно. Однако он не торопил меня, не давил.
Под его довольный стон я медленно заскользила кончиком языка вверх, выписывая на коже подразнивающие зигзаги. Лейну очень нравилось — он напрягся до предела, задышал через раз. Чтобы сдержать инстинкты, сжал кулаки и опустил их на колени. Было что-то в этом трогательное, притягательное. Особенно когда с каждым новым касанием мой маленький язычок приближал могучего мрарха к исступлению.
— Не томи! — взмолился Лейн, и после его откровения, я жадно приникла к горячей головке: начала ее лизать, ласкать, обхватывать губами, насколько это было возможным. Опыта у меня никого в таких ласках, но страх и волнение отступили, и теперь я ориентировалась лишь на интуицию.
Лейн уперся руками в пол, приподнял бедра, чтобы сильнее упереться в мои губы головкой, ставшей почти каменной.
Язык и губы устали, но я старалась изо всех сил. И вдруг после хищного шипения вперемежку с грозным ревом по телу Лейна прошла судорога, а потом я ощутила во рту сладковатый привкус. Только по расслабленному, умиротворенному виду мрарха поняла, что эта сладость — та самая капелька секрета, называющаяся спермой.
«Я смогла! Все получилось! Да если бы знала, что это совсем не страшно — даже приятно!» — ликовала я и с азартом продолжала жадно облизывать головку, красивый, ровный ствол члена. Хочу еще порадовать моего любимого мрарха, самого терпеливого, заботливого, доброго.
Лейн молчал, зато какие у него довольные, лучащиеся счастьем глаза.
— Моя Малышка! Это было восхитительно! — шепнул он с таким трепетом, что в груди защемило от умиления. Еще притянул к себе и стал любовно прилизывать мои волосы, задеваю шею, плечо.
Нежность сдержанного мрарха тронула до слез.
— Тебе плохо? Больно?! — увидев мои слезы, он вмиг растерял расслабленность. Поднял меня, прижал к груди, заглянул в глаза.
Я торопливо пояснила:
— Нет-нет! Ни капельки! Наоборот, я счастлива, что между нами больше нет страха и отстраненности! — И спохватилась, что есть на борту еще один одинокий мрарх, который, возможно, наблюдал за нами. — Только как же быть с Карсом?!
Мы смотрели друг на друга. Я волновалась, Лейн не меньше, но этот вопрос надо решить — не хочу, чтобы братья из-за меня ссорились и страдали.
— Не знаю, Малышка. Если только… ты тоже подаришь ему… немного ласки, — Лейн говорил тихо, медленно, подергивая ушами. Еще и хвост нервно постукивал о пол. — Я не могу и не хочу давить на тебя… Но, если ты позаботишься и о нем…
— А ты не будешь ревновать?
— К другим до убийственной ярости и неудержимого бешенства, но только не к брату.
— Хорошо! — согласилась, очень волнуясь. — Только я… я ему не нравлюсь.
— Это не так! — Лейн нежно лизнул меня. — Позволь доказать ему это.
Я кивнула, и он окликнул брата:
— Карс! Иди к нам!
Тишина. Расстроено оглядела Лейна, уже хотела посетовать, чтобы была права, однако дверь с шипением открылась, и на пороге каюты появился мрарх.
Он был взволнован, поглядывал желто-зелеными глазищами исподлобья и стоял, смущенно прикрывая руками пах.
Руки у него большие,
