Золото и пепел. Хроники города номер Три - Мария Соколова
Трущобы живут своей обычной, хаотичной жизнью. Лавируя между тележками торговцев и уворачиваясь от ловких карманников, я проталкиваюсь сквозь толпу. Крики зазывал, звон разбитого стекла, пьяные ругательства – обычный фон нашего района. Пройдя мимо старого дома, где на четвертом этаже ютится моя крошечная и уродливая квартира, я сворачиваю в узкий переулок, где в конце тупика дымит кузница Ронна. Бывший истребитель, пятнадцать лет назад потерявший ногу на -8 уровне, он как никто другой понимает, насколько важен острый клинок в бою.
Внутри кузницы жар пылающего горна обжигает лицо, воздух пропитан запахом угля, масла и раскаленного металла. Сажа покрывает стены, увешанные оружием на любой вкус: от искусных мечей и грубых топоров до массивных трезубцев, копий и даже луков со стрелами. Ронн, скрупулёзно оттачивающий кинжал, внезапно вскидывает голову, замечая меня.
— О, Кайл, и ты явился! — его голос, осипший от дыма, разносится по кузнице. — Мечи принёс? Или тоже на турнир собрался и хочешь что-то дополнительно заказать? Давно пора, молодец! Последние пару дней, после того как объявили призовой фонд, все как с ума посходили, точат железо, будто война на носу. Состязание в этом году будет как никогда жарким и кровопролитным, поверь моему опыту! Не зря ведь его приурочили к 400-летию основания Единого Государства, и награды для победителей обещают по-настоящему щедрые!
Я задумываюсь, нахмурив брови. Турнир… Это ежегодное кровавое шоу, созданное для утех богатых подонков со всей страны. Гладиаторские бои, где вместо рабов – истребители: треть дохнет, а победитель получает деньги, статус и свободу от шахты. Правда, есть еще второе и третье места, но там награды чисто символические – пара годовых зарплат. Я никогда не лез в это – слишком много лицемерия и пафоса, да и деньги меня никогда особо не интересовали. Но сейчас…
— Все как обычно, нужно зазубрины убрать и отполировать, — говорю я, вытаскивая мечи из ножен за плечами. — И давай без лишних вопросов, настроение сегодня ни к чёрту.
Кузнец лишь фыркает в ответ, откладывает в сторону кинжал и принимается осматривать мои клинки. Они со мной ещё со времён выпуска из академии, выкованные из «чёрной крови» – сложного сплава титана, олова, магния, кремния и ещё какого-то элемента, название которого давно вылетело у меня из головы. Ронн прищуривается, проводит загрубевшим пальцем по зазубренному лезвию и с горечью качает головой:
— Ну ты и варвар, Кайл! Как ты умудрился их так изуродовать? Я тебе сколько раз говорил: бей точно, не лупи, как дровосек! Это тебе не куски железа, а ты их не бережёшь. Сейчас такие мечи уже не создать – все ценные породы сразу в столицу отправляют. Позор тебе, Легенда, истинный позор!
— Не ворчи, ты же не старый дед, в конце концов. Сам помнишь, какие уроды иногда на -9 попадаются – хрен разрубишь. И не называй Легендой, знаешь ведь, как меня это бесит.
— Ладно, ладно, не кипятись. Отточу так, что твари от страха сами разбегутся. Но скажи, правда ли то, что судачат повсюду? Говорят, у тебя появилась девушка?
Стискиваю зубы, чувствуя, как кровь приливает к голове. Дьявол! А Ронн-то про Лину откуда знает?!
— Она не моя девушка, по крайней мере, пока. Да и тебя это не касается. И чтобы я больше не слышал о ней ни слова, понял?
— Эй, не горячись так, Кайл! — кузнец добродушно ухмыляется, поднимая руки в примирительном жесте. — Я же не со зла, просто любопытно стало. Сам знаешь, в этих трущобах новости разносятся быстрее молнии, а ты у нас своего рода герой – о ком ещё им говорить? Но молчу, как могила. Просто знай: любовь, парень, – штука коварная. Поверь старику, который повидал всякое.
Повинуясь умелым действиям мастера, в горне разгорается яростное пламя, и его рев заглушает всё вокруг. Молот обрушивается на металл, высекая снопы искр. Кузнец тщательно шлифует клинок, избавляя его от малейших изъянов, затем окунает в масло, и, наконец, на точильном камне доводит лезвие до зеркального блеска. Закончив, сразу принимается за второй меч, повторяя всё сначала. И все это время Ронн не умолкает:
— Послушай, Кайл, я серьезно о турнире, — говорит он, не отрываясь от работы. — Это твой шанс вырваться. Вот, например, Крейг десять лет назад победил, теперь бар на пляже держит, живёт как богач, девки вокруг него вьются, дом себе какой построил на побережье! Или Тэш, четыре года назад – после турнира мастерскую открыл, элита к нему в очередь записывается, заказы шлёт. Лора в позапрошлом году приз взяла, все долги закрыла, теперь дышит спокойно. Это твой шанс, Кайл, выбраться из шахт, дать себе жизнь получше. И уверен, у тебя хватит и удачи, и таланта. Но, конечно, есть и обратные примеры. Вспомни Дирка: он ведь когда-то купался в деньгах, а потом быстро всё пропил и проиграл до последнего гроша, теперь попрошайничает и воняет как помойка. Хотя он и до победы пил как демон, удивительно, как ему вообще удалось победить двенадцать лет назад. В общем, турнир – либо всё, либо ничего. Но подумай вот ещё о чём: твой дом, как и мою кузницу, скоро снесут, чтобы расширить этот проклятый завод. У нас с тобой и так ничего не останется. Так что, может, стоит рискнуть? Вдруг тебе повезёт вырваться? Ты ещё молодой – вся жизнь, считай, впереди, и выигрыш лишним точно не будет.
Молчу, но в голове теперь одни и те же мысли по кругу: деньги, свобода, жизнь без шахты с Линой. И победа в этой бойне – заветный ключ, что откроет все двери…
— Сколько с меня? — спрашиваю я, убирая мечи в ножны.
— Пятьдесят, — хитро улыбается Ронн, вытирая грязной тряпкой сажу с рук. — За такую работу с других бы и сто содрал, но ты же свой, я ж тебя с пелёнок знаю, сам на этих руках от той, старой шахты нёс. Вот и жалею твою задницу.
— Жалеет он, — усмехаюсь я, бросая смятые купюры на верстак. — Держи и не пропей всё. Тебе ещё не раз мои мечи чинить.
Он хрипло смеётся, сгребая заработанные деньги.
— Не боись, Кайл, я ещё тебя переживу, — подмигивает он. — Ступай, береги себя и девчонку свою береги. Ох, и хороша, если сплетни не врут.
