Отверженная жена дракона - Кира Иствуд

– Нет же!

– А то я не против подыграть.

– Не надо… – просит альта, умирая от стыда и страха, извиваясь в воде, но тем самым лишь прижимаясь к практически голому мужчине.

– Если хорошо постараешься, то, может, я не только сохраню тебе жизнь, но и награжу… – довольно урча, он слизывает с её ушка капли воды, а потом целует шею так, что девушка дрожит от вспышки удовольствия.

А в следующий миг она выкрикивает:

– Я сказала – нет! – вскинув руку, Адалин с размаха выдаёт дракону звонкую пощёчину.

Во все стороны разлетаются брызги.

Отшатнувшись, Клоинфарн прикасается пальцами к своей щеке так, будто не верит, что его ударила девушка – да ещё и попала. Альта в ужасе ойкает, ожидая, что теперь-то её точно выкинут с площадки. И полёт будет недолгий!

Но вместо того, чтобы немедленно наказать альту за оскорбление, дракон вскидывает на неё голодные пылающие азартом глаза и, ухмыльнувшись, присвистывает:

– Ого, да ты никакая ни мышка, ты кошечка. Но что-то ты переигрываешь… хотя мне нравится. Продолжим?

– Нет! Вы не посмеете! – альта выставляет между ними руку.

– Не посмею? …даже любопытно, почему это?

– Ведь у вас… у вас уже есть возлюбленная! – обвиняюще выкрикивает Адалин.

Дракон округляет глаза, всем своим видом выражая вопрос: “Что ещё, шираст его дери, за возлюбленная?!” Но видя, как серьёзна Адалин, сначала широко улыбается, а потом начинает смеяться.

Смех у него оказывается на удивление красивый, глубокий и очень искренний. Он что-то цепляет внутри… Альта подмечает это совершенно против воли. Вся красная как маков цвет, она отодвигается вдоль бортика бассейна, скрещивает руки, дрожа, то ли от холода, то ли от шкалящих эмоций.

– Давно меня так не смешили! – веселится Клоинфарн. – И кто же эта моя “тайная возлюбленная”, интересно знать? Как это я её пропустил? Надеюсь, она хоть красивая?

– Она самая красивая! – гордо заявляет альта. – Самая чудесная, талантливая и благородная наррата храма! И вы правы – я не отсюда. Но я пришла, чтобы помочь судьбе исполниться. Я здесь, чтобы передать вам письмо от вашей будущей возлюбленной! – торжественно сообщает Адалин, вздёрнув подбородок. Что выглядит, конечно, смешно, ведь девушка всё ещё стоит в бассейне. Вода достаёт ей до середины груди, капли стекают по её лбу и подбородку.

– Да-а, так оригинально судьба меня ещё не настигала, – смеётся дракон, ничуть не проникнувшись торжественностью момента. Теперь, когда он выпрямился, вода ему по пояс. Капли стекают по мышцам пресса, соблазняя альту опустить взгляд и посчитать кубики пресса.

– Значит, – со смешком говорит Клоинфарн, подняв брови, – именно эта “чудесная благородная наррата” отправила тебя сюда, рискнув твоей жизнью и нарушив все возможные правила?

– Н-нет, – бормочет альта, судорожно соображая, как бы прикрыть Эйду. – Она хотела передать вам письмо при будущей встрече наррат с эль-тиарами! Но я решила проявить самостоятельность и… пришла сюда без её ведома!

– Хм-м… ну-да, ну-да, – дракон даже не скрывает сарказма. – Ну так где же письмо?

– Точно! Сейчас! – Адалин поспешно ныряет руками в воду, забираясь ими в карман, и вытаскивает совершенно промокшее письмо, в котором не просто растеклись буквы, но даже бумага развалилась на кашеобразные ошмётки. – Ох…

– Да-а, из тебя гонец от слова “горе”, – опять начинает посмеиваться дракон.

– Но это вы утянули меня в воду!

– Твоя правда… Но я теперь и расплачиваюсь! Хоть по мне не видно, но я умираю от любопытства, а письмо уничтожено. Что хоть там было?

– Там было искреннее глубокое признание…

– Надеюсь, признание в ужасающих грехах?

– В любви, – печально вздыхает альта.

– Ну, это почти то же самое, – весело скалится мужчина. Он проводит мокрой ладонью по волосам, убирая упавшие на глаза серебристые локоны, а потом подбирает подплывший к нему по воде белый ошмёток бумаги. – Ну… если честно, то я не уверен, что могу тебе верить. Это вполне могло быть письмо с угрозами. Кто, говоришь, его написал?

– Нет же! Моя наррата скорее отрубила бы себе руку, чем стала бы вам угрожать! Она любит вас всем сердцем! – горячо заверяет альта.

– Хм, любовь – громкое слово. И за что же именно она меня полюбила?

– …разве нужна причина?

– Пфф, конечно! И не одна! Думаешь, любовь с неба падает?

– Ну… на самом деле я уверена – много за что…

– Это слишком размыто, – пренебрежительно фыркает дракон. – Раз уж письмо испорчено, то расскажи его содержание своими словами, мышка. Хотя, о чём это я… Ты, наверное, не сможешь. Что ж, придётся наказать и тебя, и эту мою незваную возлюбленную…

– Я смогу! – запальчиво перебивает альта. – Я хорошо знаю эту наррату и знаю, за что она испытывает к вам чувства!

– Повезло тебе, если так, – хитро улыбается дракон. – Сейчас ты мне всё в подробностях расскажешь… Но давай сначала переберёмся на диваны, а то здесь слишком холодно для такой нежной малышки, как ты. Вон, и губы посинели, даже через морок видно… Подожди, я помогу выбраться.

– Я сама…

Не слушая возражений, Клоинфарн шагает к девушке и, подхватив под бёдра, подсаживает на бортик. Следом выбирается сам. Встав в полный рост, стирает с лица и волос влагу. Ткань, что укрывает его бёдра и ноги, создана из напитанных магией волокон, поэтому она высыхает почти мгновенно.

– Идём туда, – дракон показывает подбородком на зону отдыха, где стоят кресла и мягкий диван.

Альта не смеет спорить.

Кое-как выжав свою чёрную мантию, она занимает самый уголок дивана, чтобы постараться не намочить мягкую обивку. Клоинфарн же без стеснения садится в кресло напротив. Щёлкнув пальцами, создаёт вокруг тёплую сферу. От одежды альты в воздух начинает медленно подниматься пар.

Огоньки в оранжерее уже частично потухли, и на площадку опустился сумрак. В нём глаза дракона горят особенно ярко.

– Ну так что? – говорит мужчина, вглядываясь в альту, словно пытается рассмотреть настоящее лицо девушки за наведённым мороком. – За что же эта твоя наррата меня так невыносимо любит?

Альта вздыхает, собираясь с мыслями.

“Раз уж теперь я должна передать смысл письма, то нужно постараться как следует! От этого многое зависит!” – взволнованно думает она, блуждая взглядом по полу, будто пытаясь найти подсказку. Но подсказок нет… между диваном и креслом валяются лишь разломанный столик и каменная крошка.

Альта буквально кожей чувствует, как утекает время.

Медлить нельзя!

Подняв повыше подбородок, она вскидывает взгляд и торжественно говорит:

– Самая лучшая наррата храма любит вас за красоту, благородство и за вашу несравненную силу!

– Пф, скучно и совсе-ем не убедительно, – разочарованно