Леди варвара - Руби Диксон

Ее рука гладит мой живот, почти лаская кожу, а затем она двигается вперед, придвигаясь ближе, пока практически не оседлывает мое бедро. Ее соски упираются мне в грудь, и она наклоняется, касаясь своими губами моих.

— Знаешь, ты тоже можешь прикоснуться ко мне.

— Тебе бы этого хотелось?

Легкий кивок Кейт — это весь стимул, который мне нужен. Я крепко прижимаю ее к себе и заворачиваю наши тела в меха, пока мы не оказываемся бок о бок, и я задираю край ее самодельной туники вверх. Она тяжело дышит, и ее руки опускаются к поясу моей набедренной повязки, ее губы встречаются с моими в еще одном горячем, влажном слиянии ртов.

Я не могу просунуть руку слишком высоко под ее тунику. С тех пор как она потеряла свою веревку, чтобы спасти меня, она носила один из постельных мехов с вырезанным отверстием для шеи и туго стянутым поясом на талии. Это создает проблему, но лишь небольшую.

— Можно я сниму с тебя ремень?

Она слегка выдыхает у моих губ.

— Я… я под туникой голая. На мне нет лифчика.

Повязка, которую она носит вокруг сосков?

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Нет, — говорит она, затаив дыхание. — Я просто… хотела, чтобы ты знал, что если ты протянешь руку, то найдешь грудь.

— Я приветствую это, — говорю я ей.

— Я тоже, — говорит она, и в ее голосе звучит такая застенчивость, что мне становится больно. Я хочу, чтобы она наслаждалась моими прикосновениями, потому что я хочу, чтобы она жаждала этого так же сильно, как я жажду прикасаться к ней. Я не могу себе представить, что человеческий мужчина не счел бы ее привлекательной только потому, что она выше их ростом. Даже если бы она возвышалась надо мной, я все равно находил бы ее прелестной. Я бы по-прежнему касался губами ее ног, ласкал ее тело и заманивал ее в свои меха. В ней нет ничего такого, что бы мне не нравилось.

Я тяну за ее пояс, развязывая узлы пальцами.

— Скажи мне, если хочешь, чтобы я остановился.

— Я не хочу останавливаться, — бормочет она, снова целуя меня. — Я хочу прикасаться к тебе, и я хочу, чтобы ты прикасался ко мне. — Она проводит пальцами по резинке моей набедренной повязки, дразня плоть там.

Я отбрасываю ее ремень в сторону, и она втягивает воздух. Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу, скользя рукой вверх по ее мягкому животу. Она мягко округлена, и она чувствуется невероятно. Голод пронзает меня, и я почти теряю контроль, когда чувствую, как ее рука опускается ниже, обхватывая мой член.

— О, ничего себе, это… впечатляюще. Я знала, что ты большой, но, боже мой.

Я стону.

— Тебе нравится мой размер?

— О да. И у тебя есть выступы, — выдыхает она, когда ее пальцы очерчивают мои очертания сквозь кожу. — Это будет… интересно.

— Тебе это понравится, — обещаю я ей. Я позабочусь о том, чтобы она была влажной и раскрасневшейся от удовольствия, прежде чем мой член приблизится к ней. — Я заставлю тебя чувствовать себя хорошо.

— Я знаю, — говорит она, и ее губы касаются моих. — Ты всегда так делаешь.

Я поднимаю руку и провожу ею по изгибу одного соска. Она задыхается, и у нее вырывается тихий стон.

— Ох.

Она здесь такая мягкая. Я исследую ее пальцами, обводя контур ее соска под меховой туникой. Это круглые, пухлые маленькие холмики, в отличие от плоских сосков женщин племени ша-кхай. На верхушке у них маленький гофрированный кончик, и он прямой, но все еще мягкий и приятный на ощупь. Она слегка вскрикивает, когда я провожу по ним пальцем, и я понимаю, что здесь она гораздо более чувствительна, как она и сказала. Я очарован этим, и я нежно поглаживаю ее взад-вперед, наблюдая за ее реакцией.

Кейт извивается, ее дыхание становится прерывистым, когда я потираю кончик ее соска. Она выгибается под моей рукой, ее пальцы сжимаются вокруг моего члена, и она отрывисто поглаживает меня.

— Я… Я должна прикасаться к тебе, не так ли? — говорит она между судорожными вдохами. — Вместо этого ты делаешь все ради меня.

— Это потому, что ничто не доставляет мне большего удовольствия, чем прикасаться к тебе, — бормочу я, запечатлевая еще один легкий поцелуй на ее губах. — Я бы прикасался к тебе везде, пробовал бы тебя везде на вкус. Я хочу расположить свой рот туда, где находится моя рука. — И я снова провожу большим пальцем по ее соску.

Она слегка неуверенно кивает мне, и я понимаю, что она дает мне разрешение. Я не просил об этом — просто сказал ей, как я хотел прикоснуться к ней, — но я дам ей это. Я хочу, чтобы она чувствовала ту же потребность, что и я. Я осторожно отодвигаю в сторону кожу ее туники, обнажая ее округлый сосок на открытом воздухе. На вид он такой же мягкий и приятный, как и на ощупь, розовый кончик выпирает. Я издаю низкий горловой рык от этого соблазнительного зрелища и наклоняюсь, чтобы попробовать ее на вкус.

Кейт стонет в тот момент, когда мои губы касаются ее кожи, а ее руки тянутся к моим рогам. Ободренный, я крепко обнимаю ее, положив одну руку ей на бедро, пока она извивается подо мной, проводя языком по этому восхитительному маленькому кончику, к которому она любит прикасаться. Вкус ее кожи идеален, ощущение ее тела подо мной сводит с ума, и я теряюсь в удовольствии прикасаться к ней. Снова и снова я ласкаю ее сосок, изучая, какие прикосновения заставляют ее счастливо вздыхать, а какие заставляют все ее тело дергаться и оживать.

Жаждущий дать ей больше, я провожу рукой вверх и вниз по ее бедру, впиваясь пальцами в ее полную, округлую попку.

— Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе? — Я покусываю ее сосок в промежутках между облизываниями.

Она издает горлом тихий звук и выгибается подо мной, снова протягивая свой сосок к моему рту.

— Я хочу прикасаться к тебе еще, — говорю я ей и слегка прикусываю ее. — Я хочу положить руку на твое влагалище и почувствовать твой жар.

Кейт громко стонет при этом, и я чувствую, как дрожит все ее тело.

— Ты… ты хочешь этого?

— Больше всего на свете. — Я покрываю пылкими поцелуями ее нежную