Тайна императора - Елена Золотарева

Мой ассистент мог войти в гостиную или прислать сообщение. Другой персонал, приставленный к нам с Мирой, так же беспрепятственно попадал в номер. Поэтому, появление нежданного гостя заставило напрячься.

Я быстро сменила халат на платье, поправила волосы и подошла к двери. На небольшом экране, встроенном в стену, было изображение женщины в годах. Предположений, кто она, у меня не возникло, но беспокойства она не вызывала, поэтому дверь я открыла сразу.

Передо мной стояла красивая женщина, лет семидесяти. Статная, тонкая, с пронзительным взглядом и суховатой кожей на лице. Она чем-то была похожа на Мариссу, гувернантку Миры, но та была мягче. В этой же чувствовалась жесткость, воля.

— Рэя Мила, — растягивая слова, она поклонилась, что ничуть не умалило ее достоинства, — мне велено сопроводить вас. Сию минуту, — и цепкий взгляд прошелся по метке, уходящей под ворот платья.

Мое дыхание сбилось от волнения, очень близкого к страху. И зачем только я дверь открыла?

Стоило мне подумать о том, чтобы связаться с Анваром или Фаросом, как та, будто считав мои мысли, подошла ближе и заговорила низким тихим голосом.

— Все устройства вы должны оставить в номере, рэя. Идемте. Не заставляйте себя ждать.

От этого хрипа меня так пробрало, что спина покрылась холодным потом. Здесь точно что-то не то! К тому же, Анвар предупреждал, чтобы я никому не доверяла, и тем более, ни с кем никуда не уходила. А эта жуткая старушка еще и мобильное устройство просит оставить в номере. Здесь точно что-то не так!

— Я никуда с вами не пойду! — я решительно толкнула дверь, но жилистая ладонь вцепилась в ручку, мешая замку защелкнуть.

И вот тут мне стало по-настоящему страшно. В шаттле не умерла, так здесь добить решили. Дождались, когда рядом никого не будет и решили закончить начатое.

Прикосновением я разблокировала экран, чтобы послать сигнал тревоги, и кисть тут же онемела. Длинные пальцы старухи с силой сжали мое запястье.

— Радуга…— сквозь зубы пробормотала она, чуть ослабляя хватку, — ра-ду-га…

Ее взгляд слегка посветлел, а ко мне пришло озарение.

Радуга…Император как раз спрашивал о слове, что звучит одинаково на наших языках, и я сама назвала его! Не зря же он обратил мое внимание на это. Неужели это он послал ее?

— Импе…

— Тшшш! — прервала меня старуха, молчаливо прикрывая глаза, — идем.

Господи! Ну и что мне делать? Как же я ненавижу все эти тайны! Вдруг, эта женщина посланница людей, что желали от меня избавиться? Но в таком случае, почему она использовала кодовое слово «радуга»? А, если, и правда, сам император отправил ее?

— Хорошо, — набрала воздуха побольше, будто это могло продать мне сил и смелости. Положила мобильное устройство на консоль у двери и вышла из номера, — идемте.

Для старухи эта женщина шла слишком быстро. Мне приходилось иногда переходить на бег, чтобы не отставать. И дыхание я могла восстановить только в короткие промежутки времени, когда мы перемещались на лифтах или платформах.

Все это время нам постоянно встречались другие манурцы, некоторые даже приветствовали мою сопровождающую и, замечая мои метки, коротко кивали и мне. Вскоре я даже перестала волноваться. Меня не тащат в подвал, силу не применяют и даже не ведут по тайным тропам, где нет свидетелей. Но все могло быть и иначе…Как я согласилась пойти с незнакомой женщиной неизвестно куда, в то время, как одно покушение на мою жизнь уже состоялось, честно, не понимала. С другой стороны, если меня ждал сам император, разве могла бы я отказать? Только к чему вся эта конспирация?

Когда мы шагнули в лифт со стеклянными стенами, и кабина тронулась вверх, женщина заговорила.

— Вижу, и второй приглянулся тебе, — ее тон был равнодушным. Она не осуждала и не радовалась, просто рассматривала мою шею, где метки сливались в одну, — понести не боишься?

— А ваше какое дело? — в голову ударила кровь, и тут же стало невыносимо душно.

— Да не злись ты! Добра тебе желаю.

Окатила старуху презренным взглядом и отвернулась, считая секунды до прибытия на нужный этаж. Весь ее вид говорил о том, что желает она чего угодно, но только не добра.

— Сильные мужчины тебе достались, — она продолжила, не смотря на мой отстраненный вид, — будешь рожать им каждый оборот Альвидары…

На мгновение показалось, что лифт начал падать. Но нет. Это сердце в пятки ушло. Становиться многодетной матерью в мои планы вот никак не входило!

— …если сама не захочешь иначе.

— Эти вопросы я предпочитаю обсуждать с врачом, уважаемая рэя.

— У этих опросов особенный врач. Я, — усмехнулась старуха, издевательски сверкнув глазом.

Вздохнула и все же повернулась к ней, готовая выслушать.

— В священных парах дети приходят с солнцем. Просто зачать не получится. Сразу после обряда вы уединитесь и таинство произойдет. Весь месяц нового солнца вам будет дан, чтобы зачать. Но ваш союз особенный. Одного раза будет достаточно.

— И как это вы определили, интересно? — скептически подняла бровь.

— Чутье…

— Ааа…Это очень достоверно, — теперь была моя очередь ухмыляться.

— Смейся-смейся…Как надоест с животом ходить, милости прошу! — проворчала та, и, наконец, лифт остановился, — но, если твои узнают, что выходила, так и скажешь, к Элие ходила. Сами все поймут. На Ману-ре такие вопросы решают исключительно женщины. Поэтому, обидеться не должны.

Кивнула, обещая себе хорошо подумать над этим вопросом. Все же беспечность в этом деле действительно недопустима. И как же меня накрыло гормонами, что я сразу не подумала о последствиях!

В том, что Анвар и Фарос не откажутся от своих детей как это сделал отец Миры, у меня не было ни капли сомнения. Тот заявлял сразу, что дети ему не нужны, а когда я сообщила, что беременна, напомнил о нашем разговоре и оплатил клинику, чтобы я решила этот вопрос, и исчез из моей жизни. Вопрос, хочу ли я еще детей, передо мной никогда не стоял, поэтому сейчас я не могла ответить однозначно, готова ли к таким переменам. Но то, что это нужно обсудить на «семейном совете» в ближайшее время, абсолютно точно!

Пройдя еще несколько переходов и мостов между корпусами, мы, наконец, оказались в светлом просторном помещении, напоминающем медицинский сектор. Манурцев было много, в основном мужчины с детьми, сидящие у кабинетов или за низкими