Землянка по ту сторону неба Хайд - Екатерина Евгеньева
— Отойдём, — сказал вышедший из горячего камня наследник, посмотрел на меня и добавил: — Активируй шлем.
Я не стала спрашивать зачем, просто активировала шлем, полностью «упаковавшись» в скафандр. В целом, в текущих обстоятельствах Адриан был старше по званию, и мне следовало выполнять приказы.
Прошло ещё несколько минут, и вдруг из выплавленного Адрианом коридора сначала вылетели крупные куски камней, а потом появилось сразу несколько огромных фигур в чёрной броне и, судя по зелёным переливам, опознавание свой-чужой было пройдено успешно.
Выстроившись в ряд, тенорцы как по команде, хотя, может, команда и была отдана, я же не слышала их переговоров, деактивировали шлемы, и самый старший из них, отдав честь наследнику, произнёс:
— Времени мало, через два часа рассвет.
И вдруг крылья носа у него дрогнули, он перевёл взгляд на меня, и я даже сквозь затемнённое стекло шлема увидела, как запылали жёлтым его глаза.
Образовалась странная тишина, и постепенно у всех тенорцев, кроме одного, пожелтели глаза.
— Активировать скафы, — резко скомандовал наследник, и что-то в его голосе мне показалось странным.
Но тенорцы не спешили выполнять приказ.
Сначала тот, который постарше, пожирая меня взглядом, сказал:
— Даг кастад алетейя*.
(*Бросаю вызов за алетейю (перевод ритуальной фразы – выдумано авторами.)
Мне послышалось, что наследник тяжело вздохнул перед тем, как произнести:
— Алетейя даг самталет*.
(*Вызов за алетейю принимаю (перевод ритуальной фразы – выдумано авторами.)
Вслед за первым, ещё двое произнесли то же самое.
И каждому Адриан ответил. У меня внутри появилось нехорошее предчувствие, потому что уж очень это было похоже на какие-то дуэльные дела. Решила выспросить у Адриана позже.
После того как тенорцы закончили свой странный «обмен любезностями», все активировали шлемы и наконец-то пошли в освобождённый от камней проход, причём меня поставили в середину и вообще обращались крайне осторожно. Даже почувствовала себя не военным кадетом в учебной броне, а хрустальной статуэткой.
[1] Поза «линий»—тенорские воины так готовились к битвам, медитируя (выдумано авторами).
34 глава
Адриан
Моей рыжей бестии повезло, что именно я прилетел ей на помощь.
Посмотрел на так и сидящую в скафе Алну. В принципе, уже всё равно, все находящиеся на спасательном корабле тенорцы заявили своё право на участие в лунных боях.
— Ална, ты можешь деактивировать шлем, — сказал я, понимая, что очень непросто находиться в полной защите, а лететь ещё несколько часов.
Ална, на удивление, сразу меня послушала и даже спорить не стала. С видимым облегчением деактивировала шлем. Я сразу ощутил, как напряжение на корабле увеличилось, сила каждого свободного тенорца реагировала на прекрасный и для каждого свой аромат алетейи — чистой, как вода с самых высоких ледников Теноры.
Я знал, что сейчас у каждого лёгкие работают в полную силу, нагоняя в кровь кислород, запуская преобразование в мышцах, усиление внутреннего энергетического контура, чтобы к лунному бою прийти в своей наивысшей боевой форме.
То же самое происходило и со мной, к началу лунных боёв и я стану в разы сильнее, чем был.
Интересно, а что сейчас происходит в организме алетейи? Если алетейей становилась тенорка, то у неё в организме тоже запускалась определённая химическая реакция, перестраивая тело под способность принять того, кто станет избранником. И к финалу лунных боёв энергетическое тело алетейи уже было готово к формированию общего контура с избранником. Зацепка происходила с первого слияния и требовала регулярности в течение лунного цикла, который на Теноре рассчитывался в двадцать шесть стандартных галактических суток.
Через всё тело прошла волна предвкушения, как будто я уже победил и направляюсь к месту первого слияния.
Усилием воли подавил дрожь, поднял голову. Алетейя смотрела прямо на меня.
— А у тебя глаза сверкают, — сказала она, и все, кто в это время находился в зале корабля, спешно стали отворачивать головы.
«Да они же все себе сейчас представляли первое слияние», — подумал я, и теперь уже гнев стал накатывать алой волной.
Я встал, постарался, чтобы голос звучал спокойно:
— Кадет Горич, постарайтесь обращаться по форме.
Я намеренно перешёл на военное обращение, чтобы все вокруг вспомнили, что это не просто девушка, она наш будущий товарищ по оружию, она пилот.
— Есть, инструктор Вэлк, — сразу же поняла в чём дело Ална, ответив так, как кадеты младших курсов обращались к нам, когда мы вели у них практические занятия.
— Я пойду в тренажёрку, кадет, — строго сказал я, понимая, что нужна либо медитация, либо нагрузка.
В глазах Алны мелькнул испуг:
— А с вами можно? — снова забыв об обращении, произнесла она.
Чуть было не сказал, что можно, потому что губы сами норовили расплыться в улыбке, так меня порадовало её доверие.
Но какой смысл мне тогда уходить, ведь там, в тренажёрке, я не смогу расслабиться, зная, что она находится на расстоянии вытянутой руки.
— Тренажёрка рассчитана на одного, кадет Горич, — пришлось солгать, потому что я был уверен, что те, кто не задействован на смене, уже наверняка там. — Вы остаётесь здесь, — и пошёл к выходу из кают-кампании не оборачиваясь, чтобы не видеть глаз алетейи.
На выходе всё-таки остановился и обратился к старшему офицеру, который был давно и прочно женат:
— Гран-майор Шеррс, составьте компанию кадету Горич.
Шеррс понимающе кивнул, и я вышел, всё ещё ощущая спиной взгляд Алны.
После тренажёрки и ускоренной медитации стало легче. Как и предполагал, в тренажёрке было
