Опальная бывшая Тёмного наместника - Эмили Гунн

Разве может этот нечитаемый мужчина испытывать сожаление? Для этого нужно, как минимум, обладать совестью. А ее у него нет.

«Либо она есть, - зашептало что-то внутри меня, - но Амтомасу по неизвестным мне причинам приходится затыкать Ей рот кляпом и замуровывать под толстым слоем наплевизма».

- Я тогда не стала разбираться, зачем Полли это, - вернулась я к рассказу о невольном похищении Десницы Платиновых. - Да и не до того мне было… В общем, думаю, Полли тебе напакостить хотела. Вот и соврала про Пий… да блинчики летающие!.. Как же его звали-то?.. Кажется, все-таки Пейт…

- Ты не помнишь? – недоверчиво сошлись темные брови у морщинки, глубже обозначившейся на переносице.

- Не радуйся. Глобальным беспамятством не страдаю. Так что твоё имя, Василиск, я всё еще помню, если что, - усмехнулась, не отрывая глаз от застывшего Амтомаса.

Однако мои слова, которые должны были быть восприняты угрозой, возымели совсем другой эффект. Узкие зрачки тунлисса расползлись темным довольством, вмиг поглотив всю радужку.

Вскинулась, поздно сообразив, что я сейчас ляпнула. Созналась этому самолюбцу, что его не забыть!

- Помнишш-шь, значит? – вкрадчиво прошептал Василиск с видом объевшегося до сыта питона.

Огляделась.

Торин ухитрился испариться. Куда он делся, когда так нужен третий лишний!!!

Вот же не вовремя в Драконе дворянский такт опять пробудился!

- Ничего я не помню. И вспоминать не хочу, - грубо пресекла я змеиные поползновения Василиска. Расшипелся а то тут!

- Как скажеш-шшь, - лукаво заблестел он хищным обещанием в опалах. – Мы вернемся к этому позже, Асс-сина. А теперь поясни, причем здесь Полли?

- Что-то я окончательно запуталась, - прошла и опустилась на диванчик у напольных канделябров. Их заговоренные лампады с неподвижными столбиками магии испускали мягкий расслабляющий свет. И не шли ни в какое сравнение с надоедливыми светящимися мотыльками в доме Максхера!

- Только попроси, и я мигом тебя распутаю, - навис надо мной Василиск, оглаживая своим плотоядным взором мою вздымающуюся грудь.

- Там точно нет ответов, - коротко засмеявшись, я резко прикрыла ладошкой декольте. – Тебя самого не удивляют эти странные колебания настроения? Между игривостью и яростью? – полюбопытствовала, устало глядя на склонившегося ко мне мужчину. Сейчас его ноздри снова жадно раздувались, и взгляд то и дело соскальзывал к моим губам. А одно колено устроилось рядом с моим бедром, превратив позу Василиска в наступательную.

Вжалась в спинку дивана. Малейшее движение, и я не только натолкнусь глазами на внушительный бугор, как только опущу взгляд, но и рискую почувствовать его коленом.

- Нет, я разве не говорил уже? - флегматично спросил тунлисс, выискивая что-то на моем лице. - Я давно привык, что ненавижу и жажду до остервенения одну и ту же умопомрачительно прекрасную обманщицу,

Мне же от его откровений неожиданно стало тяжело дышать. Слабое тело по обыкновению подводило меня, покрывшись паутиной предательских мурашек. Они связывали волю, заставляя обмякнуть от мускусного запаха с тонкой перчинкой.

А где-то в животе закручивался тугой узелок, не позволяющий отрицать существование страсти между нами. Неуправляемой, почти животной тяги друг к другу. Притом, что наши с Амтомасом характеры никак не сочетались. А помыслы вели скорее к противоборству, чем к единению.

- Не я тебя обманула и бросила едва ли не у алтаря, - надула я щеки, отказываясь брать на себя его вину.

- Та-а-ак. Что-то тут не сходится, не находишь, Асс-сина? – оперся вдруг Амтомас локтем о спинку моего дивана. Задумчиво подпер висок кулаком, расположившись до безобразия близко!

Я вдыхала его терпкий, мужской запах, с каждым разом испытывая всё большее желание прильнуть к Амтомасу. Забыться и наплевать на установки, сверлящие мне сейчас мозг раздражающей гордостью.

Но последняя побеждала. Всякий раз, когда я уже готова была сдаться, она запрещала мне дать слабину. И я отнимала взгляд от твердых губ Василиска, чтобы вновь нырнуть в затягивающую тьму зрачков.

- Отчего же? Всё предельно ясно, - старалась говорить ровно, но голос против воли подрагивал. – Меня оклеветали. А ты поверил. Тебе наговорили чуши обо мне. А ты не потрудился услышать мою версию. Тебе хватило слов тех, что науськивали против меня. Навешали хвостатой лжи на уши. Наврали и…

- Хватит, - глухо попросил Амтомас, прислонившись лбом к моему. – Я не такой безголовый, чтобы без доказательств поверить в напраслину.

- Похоже, что такой, - произнесла также сдавленно, чувствуя испарину, покрывающую его кожу. – Ты поверил, тунлисс. И разрушил меня. Не мою жизнь, нет. Я живу. И проживу сколь угодно долго без тебя. Но то, что было во мне тогда, ты разрушил. И этого не вернуть.

- Уверена? – отстранившись, надавил он тяжелым взором. – А я вот нет. Особенно, когда вижу, как ты смотришш-шь на меня.

- Кхм… и как я смотрю? – пришлось слегка кашлянуть, потому что во рту образовалась пустыня.

- Так же, как и я на тебя, Асс-и-на, - повеяло на меня жарким шелестом. – Так ты уверена, что всё в прошлом? – продолжал Василиск давить.

- Да, - сказала, сама уже испытывая сомнения. И выскочила из опаляющей ловушки его объятий.

Сбежала на спасительное расстояние, встав у окна и обхватив себя руками.

Как-то сразу стало прохладно. Будто всё тепло соскользнуло с разгоряченного тела, оставшись там, с Амтомасом.

- Даже не спросишь, что мне наврали о тебе? – приподнялся уголок губ Василиска, растекшегося по дивану. – А ведь я вправе продолжать подозревать тебя, Асина. Почему ты думаешь, что твоего молчания и взгляда, искрящего ненавистью, достаточно для того, чтобы я поверил в твою правду? Заметь, не ты пытаешься разобраться в прошлом, а я. Всё указывает на то, что ты знаешь, ЧТО сделала тогда. И всё же именно Я делаю шаг к тебе. А ты продолжаешь отворачиваться и замалчивать что-то.

- Да, я понимаю… Понимаю, как это выглядит. Но совершенно не хочу оправдываться, - мрачно пожала я плечами. – Возможно, спроси ты об этом несколько лет назад, я бы с радостью бросилась рассказывать всё! Попросила бы совета. Может, и прощения бы вымаливала, если бы убедилась, что навредила тебе, сама того не желая. Но сейчас… Какой во