Жена для Императора морей (СИ) - Ева Кофей

— Но я не одна из твоих русалок!

— Но я ведь... всё ещё я, и ты знаешь, перед кем стоишь!

Люба садится на край кровати.

— Я у себя дома, в переделах земли людей, а ты здесь гость, твоё величество.

Арктур смеётся и сгребает Любу в охапку, устраиваясь на постели вместе с ней. Не применув и положить её под одеяло, к себе…

— Приятно, — шепчет он ей на ухо, и жмурится, когда волосы Любы щекочут ему щеку. — Приятно же. И отдохнуть хочется, — обнимает её крепче.

— О, боже… — шепчет Люба и судорожно сглатывает. — Боже, ладно, ты рыба и видно не понимаешь… Будешь отдыхать тогда? Я рада, что душевая не была залита голубой кровью. Пойду продавать сокровище и покупать тебе одежду.

— Была.

Люба замирает и не может найти, что сказать в ответ, только сверлит его взглядом небесно-голубых глаз.

— Это ничего, я всё смыл, — говорит он с улыбкой, прижимает к себе крепче и целует её за ухом.

А затем чуть ниже. И ещё чуть-чуть. И так пока не впивается в шею, а рука его не смыкается у Любы на бедре.

Она стонет, сердце глухо бьётся в ушах, по телу разливается сладкая, щекочущая истома, пониже живота сворачивается пульсирующий ком.

— Тише, перестань… — шепчет сбивчиво, прекрасно понимая, что если бы не нравилось, давно бы врезала ему.

Но как такого ударить?

Ещё и вымучился и думает, что её волнует, не будет ли грязи.

— Я ведь тебе говорила про приличия…

— Разве плохо то, что нам хорошо? — шепчет он, и вдруг оказывается над ней, и горячая ладонь его ползёт по любиному животу выше. — Ты очень нравишься мне, — мерцают его глаза, и Арктур склоняется за поцелуем.

Она всхлипывает и отворачивает голову. От уголка глаза течёт поблёскивающая слезинка.

Арктур замирает, не смея продолжить. А затем осторожно и медленно, будто это может всё сгладить, отстраняется, позволяя ей подняться.

И заключает огорчённо:

— Я расстроил тебя…

От звука его голоса, от того, как он это говорит, становится больно. Люба поднимается, стараясь на него не смотреть.

— Мне нужно идти. Будь осторожен. Дверь никому не открывай, хотя…

Она вдруг усмехается.

— Раз у тебя больше нет хвоста, чего нам бояться? Разве есть смысл отдавать деньги?

— Я бы хотел ещё побыть здесь, с тобой… — задумчиво отвечает он. — О сокровищах не волнуйся, после я подарю тебе их гораздо больше. Любовь… — он тянет к ней руку, но схватить и притянуть её к себе не решается. — Я не хотел ничего дурного. И пугать тебя тоже. Возвращайся скорее.

— Мне и не нужны, — будто не слышит она половину его слов, — я могу вернуть в море. Потому что, если мы вынесем бассейн — к нам не будет претензий. А ты мой гость. И тебе не обязательно ночевать здесь в смены Аниты. Как думаешь?

Он передёргивает плечом.

— Тогда просто подари ей какое-нибудь украшение, чтобы дева не держала обиду на нас. И всё. А остальное оставь себе. И… этого ведь хватит, чтобы ты задержалась здесь ещё ненадолго? Сделай деньги из сокровищ, но уже для себя. Я так хочу, я всё решил, — повелительный жест: — ступай!

Люба вскоре уходит и пропадает до позднего вечера. И то скорее неё в дверь стучит Анита, у которой сейчас самое тихо время — она больше не ждёт гостей, все номера забронированы, так что можно выдохнуть.

— Любовь? Вы уже вернулись?

Арктур встаёт со стула, на котором сидел у окна, и плотнее закутывает вокруг своих ног покрывало. Любовь ведь сказала что-то про правила приличия в этом мире…

Поможет ли говорить с человеком тонкая ниточка бус, которую Люба оставила ему, Арктур не знает, но проверить можно.

И он пробует:

— Любовь ещё не пришла. Чем могу помочь?

Анита выдыхает:

— Вы мне откроете? О таком нельзя разговаривать через дверь!

Арктур подходит к двери, открывает без затруднений, хотя замки и двери здесь отличаются от привычных ему. И отступает всего на шаг, как бы и давая Аните место, чтобы пройти, но и нависая при этом над ней горой.

— О чём ты хотела говорить? — смиряет её своим чистым и холодным в этот момент взглядом.

Тон его такой, будто Анита вторглась в его собственность, чтобы просить нечто, что давать он не обязан. Будто время его отнимает, нахалка.

— Ой, — тут же прикрывает рот рукой Анита, не ожидая снова увидеть его полуголым. Но она быстро находит, на что перевести взгляд, проходя в номер. — Почему здесь бассейн до сих пор? Ну хоть уже не так мокро…

— Наигрались, скоро уберём, — отвечает он сразу же, спокойно, не торопясь, и зачем-то касается прохладными пальцами её шеи.

Анита чувствует, как мурашки разбегаются по всему телу, и замирает.

— Что это за игры такие?

— В русалок, — говорит он, склоняясь к её уху. — А что, нельзя было? — звучит вкрадчиво.

— А к-как это?

— Неужели хочешь, чтобы показал? Любовь уже побывала на дне, испугалась, бедняжка, — хмыкает он, и в шутку или нет, подталкивает Аниту к бассейну.

Она оборачивается и упирается ладонями в его могучую, но почему-то прохладную грудь.

— Вам что, холодно?

Брови его на секунду вздрагивают от лёгкого удивления. Арктур ожидал, что скорее испугает её, а не… Что? Вызовет желание позаботиться, услужить?

— Нет, не холодно. Как ни странно, в самый раз. Хотя день предполагался жарким. Так, что?

Анита выдыхает, она так близко к нему, он так… опасен.

— Я пришла поговорить о деньгах. И о вас. Я догадываюсь, кто вы. Обычный человек не торчал бы сутками в номере, когда до моря рукой подать.

Арктур становится мрачным и взглядом пробивает её насквозь.

— Догадываешься? Скажи же…

Анита облизывает губы.

— Смотрите так, будто хотите меня убить. Но я не собираюсь вас выдавать, я не дура!

— Что ж, я выберу поверить тебе, — великодушно решает он. — Но зачем было давать знать, что понимаешь всё. Шантажировать решила? Плохой вариант. Я ведь хотел по-хорошему…

Анита пальцами проводит по его гладкой коже, под которой перекатываются мышцы.

— Нет, я просто… Почему