Пылающая для Древнего. Пепел - Лаура Тит
Нанесла полюбившийся экстракт на ключицы, запястья и ложбинку груди. Тонкий пламенный букет растворился в воздухе, оставляя после себя гипнотический шлейф пряного аромата.
Я довольна.
— Недурно, — оправила перед зеркалом длинные огненно-красные блестящие волосы, и плавно покачивая бедрами, направилась к выходу.
Проходя по величественным коридорам, которые могли впечатлить любого из искушенных мастеров своей роскошью и богатством, я попрежнему оставалась холодна и безучастна ко всему, пока песчаная буря не ворвалась в ее ловушку.
Мое тело обдало потоком горячего, тягучего от пекла воздуха, вперемешку с песком.
Я будто вкусила запах свободы. Он пьянил не хуже крепких напитков.
Остановившись, обернулась назад.
Последние лучи заходящего солнца падали на меня из распахнутых огромных дверей. Как быстро бежало время… не имея прошлого, проживала настоящее, не думая о будущем…
Я почему-то представляла себя изголодавшимся по воле диким зверем, отчаянно жаждущим пуститься в кровавый танец. Цепи разума меня крепко держали и не давали сорваться.
Тряхнула головой.
Втянув накаленный воздух, вошла в зал.
Я медленно окинула всех собравшихся высокомерным взором, передернув плечом от их ядовитых девиц, начала искать нужное мне лицо мужчины…
Я нашла его вальяжно восседающим на золотом троне. Я бы ни с кем не могла его спутать: его густые черные длинные волосы были распущены, широкие плечи обтягивал белый шелк распахнутой рубашки, а сильные мускулистые руки украшали золотые широкие браслеты.
Низ живота предательски заныл.
Учуяв мой запах, крылья его носа свирепо раздулись, а взгляд черных глаз яростно сверкнул по толпе.
Иштар лихорадочно искал кого-то в толпе…
На моем лице появилась хищная улыбка.
Его губы неожиданно поджались, когда мы встретились взглядом.
Ему нравилось то, что он видел на мне, хоть он и старался не подавать виду, я ощущала его жар на губах, сухость в горле, что появилась от возбуждения.
Я чувствовала его каждой своей клеточкой кожи.
Этот обжигающий вожделенный взгляд на себе…
Я наблюдала, как он поднял ладонь своей страже, чтобы меня пропустили к нему, как он что-то шепнул склонившемуся к нему громиле, а потом оценивающе оглядел меня с головы до ног и хищно оскалился.
Я на секунду забыла, что в зале мы не одни. Я не смотрела ни на его жену, что старалась прильнуть к нему своим гибким телом; ни на возмущенные взгляды эрнов, что прервала их трапезу за длинным широким столом. Я растворилась, как шипящая пена игристого напитка в его золотом кубке.
Подул ветер, и я прикрыла глаза.
Глубокий вздох.
Удар мощными руками по туго затянутой коже деревянных колец барабана. Мужчины сидели на каменном полу у открытых врат, а две девушки, что раскачивались, сидя на коленях, держась ладонями за свои шеи, начали издавать гортанные, пронзающие своей музыкальностью, звуки.
В распахнутые двери врывался золотистый песок, оседая на дне их бокалов с вином, покрывая их изысканные блюда своей пылью.
В зале все стихли. Остались только манящие звуки, гортанные… глубокие… Завывал ветер, на столы продолжал не спеша опускаться песок, мелкий, будто блестящее золото… Удар сердца. Вытянув руки по сторонам, откинула голову назад, я перебирала пальцами потоки разреженного воздуха, сплетая их в известный только мне смертельный танец. Я касалась кончиками пальцев самой смерти, ее пылающей страсти и ненасытного голода.
Гул ветра. Три стука по барабану. Голоса ролок… надрывные, точно раненый дикий зверь призывает тьму….
Смотрю в упор на него и резкими движениями бедер по сторонам делаю плавный круг. Кровь закипает, буквально кипит в моих венах. Дыхание учащается, а тело начинает пылать.
Звуки барабанов. Гул ветра. Звуки становятся мощнее, яростнее. Из спокойных и глубоких пронзающих, они превращаются в разрывающие, ритмичные. Будто чей-то надрывный крик, вой умирающего в агонии зверя.
Сердце стучит быстрее. Взбираюсь на стол. Раздавленное стекло впивается в ноги. Не чувствую боли. Я вся горю, ведомая звуком тортуг, шелестящего песка и шуршащего ветра.
Шаг. Стук барабана. Взгляд глаза в глаза. Удар сердца. Его. Мой. Отворачиваюсь, не выдержав тяжелого проницательного взгляда. На зал опустилась оглушающая тишина, только ветер пытается сорвать дверь с металлических петель. Я утонула в открывшемся виде, в тех песках, что зацепили мой взгляд. Руки сами стали вырисовывать движения, играя с песком… закручивая его в золотистые вихри, поднимая его высокой стеной и резко опуская вниз. Кинжал лизнул холодом оголившееся бедро. Тихий вой барабанов. Я снова в душном зале, гортанные звуки ролок снова срывались с их губ и разносились с новой силой.
Чьи-то крепкие мужские руки сомкнулись на моей талии и развернули к себе…
Горячие слезы потекли по щекам…
Мощные сильные удары по барабанам.
Удар… удар…
Яростный вой барабанов и бурлящая музыка ветра эхом разноситься по залу, разбиваясь о толстые мраморные стены.
Я тонула в его черных глазах. Он осторожно усадил на стол, и стал аккуратно, всё еще хмурясь, вытаскивать осколки стекла из моих ран.
В его глазах клубилась черная тьма, разливалась оранжевой магмой, кипела как в жерле вулкана. Она бурлила, извергалась, пожирала.
Я не выдержала и впилась губами в его.
Завыли ролки, и мужчины громче стали отбивать руками по натянутым кожей барабанам, словно у них в руках кровожадные и опасные гремучие змеи.
Я пила его рычание, стонала ему в рот. Он со звериным голодом набросился на меня, жадно слизывая кровь на губах, не отводил от меня пожирающий взгляд. Мы отрывались друг от друга лишь для того, чтобы втянуть накаленный воздух и с новой силой уничтожать в это страсти друг друга, как два разъяренных трэпта в бою. Мы впивались в языки, то ласкали их с бешеной скоростью, то замедлялись, чтобы посасывать до исступления.
Я укусила его за губу, желала почувствовать вкус его крови… и не заметила, как от наслаждения простонала ему прямо в рот.
Его руки легли на мою талию, я накрыла их своими, спуская на бедра. Его глаза бешено сверкнули, как и мои. Потянувшись к его светлым брюкам, приподнялась, чтобы высвободить из тканевого плена его возбужденную плоть, и одним движением опустилась на уже вздыбленный, подрагивающий от моего касания взглядом член. Одно движение, и резкая боль наполнила низ живота. Его крылья носа лихорадочно затрепетали. Иштар шумно втянул воздух, опустив
