Бабская религия о принце на белом коне - Виктория Рогозина

а мне очень захотелось его поцеловать. И вот я целую, ласково, нежно, чтобы он понял, как дорог мне, но он не отвечает. Вместо этого лишь плотно сжимает губы. И все. Я помню это странное чувство, будто в сердце вонзили нож и становится так обидно. И хочется кричать от этой боли, но ты лишь отстраняешься, из разряда «не хочешь, ну и ладно», а внутри тебя все вопит, пытается сорвать безупречную маску безразличия на твоем лице. Именно тогда я подумала о том, что не хочу больше связывать себя с кем-либо. Мне нормально и одной. Я помню, как горло болезненно сдавило от слез, но плакать было нельзя. И я не хотела, чтобы мне когда-либо снова стало так плохо, обидно. Да, мы расстались через некоторое время. Я помню… конечно я помню, как в один день стала жизнерадостным человеком, вечно отшучивающимся, тусующимся… но где-то в глубине души все равно надеющимся на любовь. И кто бы мог подумать, что я попаду в другой мир, в котором встречу сказочного героя, который не станет вешать лапшу на уши.

Не знаю, что видел Кощей, глядя на меня. Но в нем я видела надежду. Надежду на то, что меня могут любить и любят. Просто так, за то, что я есть. Я не самый лучший человек, во мне куча комплексов и недостатков, намешано так сказать и черное, и белое. Меня ведь могут любить⁈ Правда⁈ Могут, еще как могут. Кощей Бессмертный живое тому доказательство. Да и Финист Ясный Сокол — как он обрадовался вновь встретившись со мной, да и замуж звал. Значит ли это, что я хороший человек⁈ Не знаю, ведь это относительно — то, что для одного неприемлемо, другой может меня любить за это. Как в случае с Кощеем — его боятся. Уважают, но бояться, ведь он главный злодей этого мира. Но кто всерьез разбирался в ситуации, кто узнавал его как человека, как личность⁈ Я полюбила его искренне, всей душой. Грозный, спокойный и решительный. Он человек действий, а не слов. Умеет выслушать и поддержать, готов признать свою неправоту. С тех пор как я вернулась, мы больше ни разу не ссорились, жизнь наладилась, мы притерлись достаточно быстро, бытовуха не тяготила. Я помню, как на работе Марина рассказывала про отношения и сожительство, но я понимала, что всех ошибок мы избежали. Единственный раз недопонимание — мы сделали вывод. Два умных человека, мы могли двигаться дальше, не допускать прежних ошибок, развиваться. Но мысль снова зацепилась за мой несостоявшийся творческий путь.

— Извините, мне нужно побыть одной, — я встала из-за стола и быстро покинула квартиру, выходя на лестничную клетку.

Я думала как-то о том, а что случилось бы, если я все же добьюсь своих целей и стану писателем, тем самым, мега-известным и неприлично популярным? Что, если там, на вершине успеха ничего нет⁈ Именно эта мысль в последнее время меня усиленно тянула вниз, заставляя возникнуть другой — мне нужно наслаждаться тем путем, который я прохожу. Неважно, к чему я приду по итогу, но мне стоит ценить каждое мгновение, каждый шаг своей состоявшейся или нет карьеры.

Но я была уверена в том, что Кощей меня поддержит. Поддержит в любом случае — если все получится и если я не достигну своих целей. Мне больше не страшно ничего не добиться на этом поприще, не страшно, что я останусь писателем-самоучкой, который складывает все свои тексты в стол. Не страшно. Хотя почему-то, я была уверена в своих силах, я смогу и я добьюсь, ведь со мной такая поддержка, такая опора. Бессмертный не бросит меня на произвол судьбы. Даже за это недолгое время, мы смогли с ним достигнуть неплохих результатов — продажи рассказов и моих книг заметно увеличились. Несмотря на небольшое роялти, доход был уже ощутим, в отличии от предыдущих моих попыток заработать. И я была безмерно благодарна Кощею за то, что он дал мне возможность заниматься любимым делом. Да, у меня было время, была вся необходимая техника, и редкий доступ в интернет, пока несколько сбоящий, но тем не менее, он был.

И теперь моя мечта могла все же исполниться, но она уже не была такой уж мечтой. Мне казалось, что я просто перегорела всей этой идеей. Мне нравилось писать, нравилось сочинять истории или описывать реальность — повседневные вещи иногда были куда интереснее, чем некоторые книги. Я с удовольствием печатала, создавая новый текстовый документ, обожала перечитывать править и редактировать. Это мое, это прекрасно. Но теперь вопрос заработка, славы и популярности стал не так важен, он просто слинял сверкая пятками, оставляя меня с легким чувством недоумения, заставляя ощущать удовлетворение от проделанной работы и не обращать внимание на признание. Главное, меня признал Кощей Бессмертный, Темный Властелин — а остальное уже было совершенно не важно.

— Глава 33 — Я то, что я есть

Заложные покойники (мертвяки или нечистые) —

вид нечисти, те, кто умерли неестественной

смертью или же погибли преждевременно.

Сюда относятся самоубийцы, алкаши, утопленники,

некрещенные (дети), ведьмы, колдуны или те,

кто умер насильственной смертью. Те самые, кого хоронили

на перекрестках дорог и укладывали лицом вниз.

Чего я хотела, сама не знала, из-за чего чувствовала себя дурой в квадрате. Отвратительное состояние и крайне непонятное (или невнятное⁈).

Негромко скрипнула дверь. Я вздрогнула, когда сильные руки Кощея нежно, но чрезвычайно настойчиво притянули меня в свои объятия.

— Нет, не надо, — я сделала слабую попытку вырваться, но мужчина не отпускал, ласково поглаживая по голове. И меня вновь накрыло. Я тихонько плакала в его теплых надежных объятиях и не могла остановиться, словно изгоняла из себя все-все-все страхи и боль, скопившуюся внутри за долгие годы. И он, мужчина моей мечты, принц на белом коне, Темный Владыка или Князь Тьмы, не осуждал. Он молчал, обнимал, целовал в макушку — делал то, что мне сейчас большего всего требовалось для излечения души. И в этот момент я чувствовала, что значу очень многое в его бессмертной непростой жизни, что он готов бороться за наше счастье, и не отдаст меня на растерзание судьбе. И он рядом: рядом когда мне хорошо или, как сейчас, плохо. Не кричит, относится ко мне спокойно, без истерик, терпеливо…

— Мы справимся, Герцог. Со всем справимся, — тихо проговорил Бессмертный. — Если хочешь, мы можем остаться в этом мире.

Я хлюпнула носом, обдумывая, что сказать. И как всегда, на ум