Рапунцель в волчьей стае - Любовь Сергеевна Черникова
Но они набежали снова, бороться с ними было просто невозможно.
Ну все! Мое терпение лопнуло. Да что он о себе возомнил? Тупые подкаты и дурацкие приколы! Он реально думает, что я на это поведусь?!
Я развернулась и побежала прочь вниз по лестнице, насколько позволяло мое состояние. Остановилась я так же внезапно и, горько усмехнувшись, села на нижнюю ступень и принялась расшнуровывать ботинки. Яр нагнал меня, остановился рядом.
— Вера, что ты делаешь? — вопрос прозвучал почти растерянно.
А я, пряча текущие ручьями слезы за распущенными волосами, наконец смогла стянуть ботинки. Поставив их рядом с ним, рванула на выход. Не знаю, что я собиралась делать босиком на снегу, но в тот момент думала только об одном: жаль, что капсулу и суп, которые я проглотила, не смогу вернуть так же легко и изящно.
Растолкав толпу заходящих в универ студентов, я выбежала на улицу и остановилась, задохнувшись от ледяного ветра. В носках на стылом кафеле было ужасно некомфортно, и я инстинктивно поджала одну ногу.
Ярослав через миг оказался рядом и подхватил меня на руки, рявкнув прямо в лицо:
— Ты что вытворяешь?!
Его пальцы впились в мои бедра почти до боли. Словно он боялся, что я вырвусь и убегу. Горячие руки обожгли кожу через джинсы, заставив засомневаться, у кого из нас все-таки температура. Сибирский прижали меня теснее, закрыв собой от колючего ветра. Прильнув к его груди, я слышала, как глухо и часто колотится его сердце, словно торопясь куда-то, и эти удары рассказали мне куда больше, чем любые слова.
Глава 29
Ярослав…
Легкий запах его парфюма и чистого тела сводил с ума, совсем как в тот вечер. Я неожиданно согрелась и даже почти разнежилась в его мучительно-тягучих объятьях. И плевать, что мы сейчас на крыльце универа, а учебный день в самом разгаре!
Плевать, что все смотрят…
Плевать на ледяные порывы ветра, мне хватает его тепла…
Нет, не могу! Это выше моих сил!
— Стой! — остановила я Яра, не позволяя зайти внутрь.
Как только мы окажемся в фойе, магия закончится!
— С ума сошла! Замерзнешь! — Его низкий, с легкой хрипотцой голос рассыпался мириадами мурашек по коже.
— С тобой — нет!
Я смотрела на него, точно завороженная, а в голове билась одна мысль: что, если любовь с первого взгляда все-таки существует? Что, если Яр сказал мне чистую правду насчет планов, а я не поверила?
Но как же в такое поверить?
Сердце сладко сжалось. Затрепетало, словно пойманная бабочка… Губы Яра были уже совсем рядом — в считанных сантиметрах от моих! Провоцировали! Манили… Дразнили, лишая рассудка!
А еще… Мне казалось, что ему стоит неимоверных усилий держать себя в руках.
У меня столько выдержки не было. Вдохнув поглубже, я потянулась и прильнула к его губам. Яр тут же откликнулся, перехватив инициативу. Это был самый упоительный и самозабвенный поцелуй в моей жизни! Горячий, обжигающий, покоряющий, сводящий с ума…
— Обалдеть!
— Ничего себе!
— А я тебе говорила!
— Может, девушке стало плохо?
— Угу, а он ей искусственное дыхание делает, да? Рот в рот!
Раздавались вокруг чьи-то голоса, но я не обращала на них внимания, продолжая наслаждаться мягкими властными губами Ярослава.
— Молодые люди, у вас совсем совести нет?
Вот этот последний звенящий от праведного возмущения оклик и привел меня в чувство.
— Простите! — извинился Ярослав перед каким-то сухоньким профессором и понес меня наверх по лестнице.
Я и не поняла, когда это мы оказались внутри? Были же вроде на крыльце…
Нам навстречу попались какие-то девчонки. Они переглянулись, и одна сказала другой:
— Ого! Я же не сплю?
— Катя, у тебя точно нет шансов! — ответила ей подруга.
— Пусти, я сама, — пролепетала я смущенно и завозилась, пытаясь высвободиться.
— Ты без обуви, — напомнил мне Яр.
Я украдкой посмотрела на линию его подбородка, покрытого едва заметной щетиной, и снова спряталась, пытаясь понять, что именно натворила?
Это всё температура, жар, горячка! Иначе, как еще объяснить то, что я поцеловала его первой?
Яр внес меня в аудиторию, и все затихли. А потом вдруг разразились аплодисментами. Парни улюлюкали. Но почему-то больше всех мне запомнилась Ирка. Она тоже аплодировала, но делано. Едва прикасаясь ладонью к ладони. Ее губы при этом недовольно кривились.
— Пусти меня! — повторила я едва слышно.
Снова вдруг разболелось горло, и я подумала, что могла заразить Ярослава. Да уж. Не самая лучшая была, пожалуй, идея лезть целоваться в таком состоянии…
Мои ботинки обнаружились под моей партой. Усадив меня на стул, Яр скомандовал:
— Ногу!
Прозвучало грубовато, но перечить почему-то не хотелось.
Он надел на меня обувь, затянул шнурки, а потом выпрямился и негромко, но очень строго заявил:
— Еще раз такое вытворишь, будешь наказана. Ясно, Рапунцель?
От его слов я покраснела, но благоразумно промолчала.
Мне, вообще, не хотелось сейчас разговаривать. Слишком было стыдно. Эх, провалиться бы сквозь землю, что ли? Или улететь на Марс в экспедицию и не вернуться…
И пусть мои желания целиком не осуществились, но после звонка Яр махнул Лизе, и они вместе потянули меня к раздевалке.
— Эй! Занятия еще не закончились! — возмутилась я, осознав, куда именно мы идем.
— Для тебя закончились, — заявил Яр безапелляционно. — Или ты считаешь, что я позволю своей паре над собой издеваться?
— Паре? — уцепилась я за странно прозвучавшее слово.
Яр и Лиза обменялись быстрыми взглядами.
— Паре, напарнику, соседке по парте. Не цепляйся ты к словам, сестренка! Он прав.
Ярослав тем временем подошел к охраннику у выхода и что-то спросил. Тот протянул ему электронный бесконтактный градусник. «Выстрелив» мне в лоб, Сибирский продемонстрировал результат: «38,7».
— Ничего себе! Так много?! — удивилась я, глядя на Лизку и Яра мутным взглядом.
— Вот и мы о том же, — подтвердила сестра.
А охранник присвистнул и поинтересовался:
— Может, вызывать скорую?
— Не надо! — Я вяло замахала руками.
— Одевайся, ты едешь домой, — скомандовал Яр.
— Не переживай, мама нам потом организует справки, — успокоила меня Лизка.
— Нам? Тебе-то зачем?
— А кто за тобой ухаживать будет, пока она на дежурстве?
— Но ты же отстанешь по учебе!
— Ничего. Будем заниматься вместе, и ты меня подтянешь.
Больше я не нашла
