Сокровище для Дракона - Александра Неярова
Но отодвинув подозрительность на задний план, Хассиян просто поддался своим желаниям. Хотелось ей верить. Хотелось почувствовать её ответ. Император сделал, как просили. Подплыл и повернулся спиной. Доверился. Никогда прежде так не сделал бы. Даже перед собственной матерью или отцом.
Руки Итари коснулись влажных волос мужчины, она нанесла мыло и массирующими движениями стала втирать в кожу головы, распределять по всей длине волос. Итари наслаждалась этим мгновением и знала, что теперь будет всё по иному.
Она не торопилась, переместила свои нежные пальцы на шею, плечи императора, расслабляя усталые скованные мышцы. Чувствовала, что Ян получал безграничное удовольствие.
Когда к императору постепенно начал подкрадываться сон, он вдруг резко бросил:
— Довольно. Иди ко мне.
Миг и сильные руки Владыки Когтя схватили и погрузили Итари в воду. Прижали к горячему телу, согревая, потом избавили от халата, тот плавно пошёл на дно.
— Я хочу тебя, как никогда раньше.
Эта фраза, произнесённая привычным вибрирующим голосом, моментом пробудила желание в наследнице.
— И я хочу тебя… мой император.
Эти слова сорвали Яна с цепей, он приподнял и насадил на себя Итари. Страсть захлестнула их в общем танце тел. Эмоций. Обжигающие поцелуи сыпались нескончаемым градом. Резкие, порой грубые касания, ласки, вновь и вновь возводили на вершину удовольствия. Ян брал Итари яростно, грубо, потом переходил к нежности, и затем снова возвращался к быстрому темпу. Дикому. Они вместе подчинились первобытным инстинктам. Будто заново познавали друг друга.
Статуи четырёх драконов, извергающие воду из своих пастей, стали свидетелями единения двух половин. В этот раз Истинного единения.
— Может, переберемся в постель?
Предложил Хассиян спустя неопределённое время. Они в обнимку сидели на выступе, крепящемуся к бортику бассейна. Отдыхали после бурной страсти.
— Да. Ты иди, а я сейчас.
— Хорошо. Не задерживался долго. Я всё ещё хочу тебя.
— Дай мне всего две минуты, ненасытный.
Хассиян плотоядно ухмыльнулся, ему понравилось, как назвала его Итари. Но встав, действительно направился к выходу из купальни.
Оставшись одна, Итари мягко улыбнулась. Нужно было хорошенько всё обдумать. Прежде чем она с Ямата–но Ороти повернули время назад, Дракон показал ей кое–что из прошлого и наставительно наказал:
— «Ты вернешься к моменту, когда Хассиян должен будет сделать выбор. Проследи, чтобы он был правильным. И помни, у тебя будет лишь один шанс…»
Да. Теперь наследница знала, как поступить. Она накинула на плечи один из специально оставленных челядью халатов и пошла в спальню.
— Ты опоздала, прошло пять минут. Теперь готовься к наказанию. — Ян пожирал Итари глазами. Всегда теперь желал видеть её такой живой.
— Что ж, давай своё наказание.
Как только Итари подошла, император резко поднялся и дёрнул её на себя. Затем перевернулся, оказавшись сверху.
— С удовольствием.
Губы Владыки Чёрного Когтя смяли уста наследницы Ямата–но Ороти. Он снова вошёл в неё, задвигался резко, дико, стремясь заполнить её тело и душу собой. Переломная некогда ночь превратилась в ночь безудержной огненной страсти.
А под дверями императорской спальни так и прождала в одиночестве и надежде бывшая фаворитка Лейла. Вернувшаяся по утру стража, прогнала ту прочь.
Утром Хассиян проснулся первым. Аккуратно потянулся, не желая разбудить всё ещё спящую наследницу. Итари лежала к нему полубоком, несколько чёрных локонов скрывали лицо. В неосознанном порыве Ян сдвинул их в сторону, захотев увидеть свою пару мирно спящей. Лицо Итари казалось умиротворенным, будто она отсыпалась после долгой бессонницы. Император коснулся пальцами щеки, но разбудил.
— Доброе утро, — произнесла тихо, губы её улыбались.
— И что, вот так просто? Без всяких там «мерзавец» или подобного? — недоумевал.
— Без всяких. Эм–м… О предки! — отвернулась, уткнувшись лицом в одеяло. Щеки пылали, как маков цвет. Да–а, не думала Итари, что начать разговор после всего окажется так сложно.
— Что с тобой? Ты заболела? В купальне было не так уж и холодно, — выдвигал Ян свои предположения. — Наверное тебе стоит принести целебный отвар.
Точно! Отвар! Вот что нужно. Повернувшись обратно к императору, наследница вдруг поинтересовалась:
— А в твоих запасах не осталось вина?
— Ты хочешь вина? Сейчас? Прямо с утра? Ты точно здорова?
— Да не больна я! Ох, как с тобой сложно, — провела ладонью по лицу. — В общем, мне приснился интересный сон, и я хочу, чтобы его увидел ты. Поверь, это очень важно. Помнишь, когда–то давно с помощью какого–то там особого вина с примесью магии ты мне показал своё прошлое. Так вот про это вино я и говорю.
Выслушав странную тираду, Хассиян посмотрел на Итари скептически. Но всё же поднялся и пошёл за тем самым вином, благодаря которому можно передать друг другу мысли–образы. Когда император вернулся, они выпили по глотку, но прежде чем начать Итари попросила:
— Обними меня пожалуйста и не отпускай, пока я не закончу.
— Хм, такой страшный сон?
— Не смейся. Он тебе тоже не понравится, — выражение лица наследницы было как никогда серьезным.
— Ладно. Показывай уже.
Итари коснулась ладонями висков императора, прикрыла веки, вновь вспоминая те ужасы войны. Владыка Когтя смотрел будущее мира и не мог поверить, что так может случиться.
— Это ведь вовсе не сон, да?
Голос Хассияна был полон грусти. Такого будущего он не желал. Видя смерть, видя утрату Итари, её слёзы, ледяной панцирь, в который заковано сердце мужчины, треснул. А от мысли что у него мог быть сын, панцирь начал таять.
— Но если я откажусь от мести, есть ли вероятность, что ты также родишь мне сына? — Ян был в смятении, не зная, как поступить.
Итари взяла его руки и положила на свой плоский живот. На её лице расцвела улыбка.
— Думаю, наш сын появился уже вчерашней ночью. Ведь дети Истинных зарождаются в обоюдной любви. Это наш с тобой маленький Дракон. Родившись, он разорвет цикл пророчества Древних, и твой народ обретёт долгожданные крылья.
— Красиво звучит. Но разве я говорил тебе о любви? — император не знал, как быть. Включился своеобразный защитный механизм.
— Нет. Ни разу. Я просто чувствую это.
— Ты слишком самоуверенна, — кривая усмешка.
— Пусть и так, — Итари вовсе
