Стать Капитаном Крюком - Мэри Мехам

Над поляной пронеслось хлопанье крыльев, наполняя долину тихим перезвоном. Воодушевленный, Джеймс продолжил громким голосом, расхаживая по поляне уверенными шагами, по-прежнему стараясь не наступать на крошечных существ, которые вертелись у его лодыжек.

— Я знаю, вы напуганы и обеспокоены. Вы пережили невообразимую боль и потеряли своих родных из-за мальчика, которого вырастили. Но представьте вместе со мной! Представьте страну, в которой нет Питера Пэна и Потерянных Мальчиков. Вам и вашим детям никогда не пришлось бы бояться заточения. Русалки и пикси могли бы сосуществовать без помех, как и было задумано в Нетландии. Ни один пиратский корабль не осквернил бы пляжи. Все, что мне нужно, — это твоя помощь в этот единственный раз, и я обещаю никогда больше не просить.

Королева пикси подняла руку, призывая его к молчанию, и повернулась ко всей группе.

— Твое время истекло. Кто-нибудь из присутствующих желает позволить человеку продолжить?

В ответ на ее просьбу воцарилась гробовая тишина. Джеймсу показалось, что его грудь сдавили тиски, когда он вглядывался в лица всех присутствующих. Лицо Динь ярко сияло в центре толпы, и Джеймс послал молчаливое послание своим взглядом. Захочет ли кто-нибудь из присутствующих дать отпор так скоро после травмирующего нападения?

— Дай человеку высказаться, — одна из телохранительниц, с шокирующими зелеными глазами и колючими волосами цвета меда, выступила вперед. Ее мускулистые ноги были обтянуты облегающими леггинсами, а в правой руке она сжимала одно из копий, напоминающих иглы дикобраза. Скрестив левую руку на груди, она встретилась с ним взглядом. — Меня зовут Тенли. Я выслушаю тебя.

— Как и я, — вперед выступила вторая стражницу, с волосами цвета созревшей на солнце пшеницы и круглым лицом, очень похожим на лицо Динь-Динь. У нее не было копья, и в жилах текла кровь золотого пикси, но от нее исходила аура несомненной уверенности. — Меня зовут Ридли, и я тоже его послушаю.

Королева Нарида оценивающе посмотрела на двух пикси, вступившихся за Джеймса.

— Что ты имеешь в виду? — наконец спросила она, поворачиваясь к пирату.

— Пэн захватил в плен ваших сородичей.

Толпа молча кивнула.

— Мы должны дать отпор сейчас, — сказал Джеймс. — Сейчас, пока он думает, что вы слишком напуганы, чтобы ответить, и пока у него нет времени защищаться. Я заставлю свою команду сражаться, а русалки смогут нам помочь…

Его сердце упало, когда королева покачала головой.

— Твоя страсть достойна восхищения, человек. Но я не могу просить об этом мой народ, когда он только что стал свидетелем одной из величайших трагедий в нашей истории.

Оглядевшись, Джеймс вынужден был признать, что она права. Большинство пикси выглядели испуганными, по их лицам текли слезы. Один отец прижимал к груди двух своих маленьких детей, будто хотел защитить их от плана Джеймса. Он знал, что они были не в том положении, чтобы сражаться. Что за безумие заставило его просить?

— Твое дело благородное, и мы искренне ценим твои усилия в борьбе за нашу защиту, но мы мирные люди.

— Тогда помогите нам сохранить мир! — взорвалась Динь. Ее лицо все еще было красным от возмущения действиями Питера и стыда за то, что ее народ по-прежнему отказывается сражаться, даже защищаться. — В Нетландии слишком долго не было истинной гармонии.

— Поддерживать мир, принося смерть и разрушения? Такой план кажется мне лицемерным.

— Поддерживать мир — значит предотвращать похищения людей и смерти! Это сохранит семьи и защитит всех от Питера Пэна. Он — чума, с которой нужно бороться. Он…

— Как я уже сказала, это благородное дело. Но я не буду требовать этого от своего народа, — королева Нарида виновато склонила голову. — Нам нужно время, чтобы залечить раны, а не продолжать войну.

После слов королевы по толпе пронесся одобрительный ропот. Тенли и Ридли обменялись взглядами, которые Джеймс не смог понять.

— Вы глупцы! — голос Динь дрожал, когда она встала перед Джеймсом. — Этот человек здесь не для того, чтобы просить вас помогать людям. Он здесь, чтобы помочь вам, освободить всю Нетландию, а вы, скарты, слишком самонадеянны, чтобы понять это!

Королеву, казалось, не смутила вспышка гнева Динь-динь.

— Как бы то ни было, это слишком опасно для тех, кто в этом замешан.

Джеймс склонил голову.

— Я понимаю.

Выражение лица Нариды смягчилось.

— Мы пикси, а не воины.

— Вы и не обязаны ими быть! — крикнула Динь-Динь, снова вспыхивая красным. — Но вы слишком поглощены собой, чтобы понимать, что мы должны сражаться! Есть вещи, ради которых стоит рисковать жизнью! Иногда…

— Динь, — пробормотал Джеймс, — у них и раньше отнимали свободу выбора. Я не собираюсь ими пользоваться, я не такой, как Питер.

Динь задрожала от ярости.

— Я буду сражаться на твоей стороне, Джеймс, — она бросила полный отвращения взгляд на своих друзей-пикси. — Я не стану трусихой, которая сложа руки стоит в стороне и позволяет Питеру Пэну диктовать, как жить дальше. Меня не волнует, что мне придется встать в один ряд с пиратами и русалками, потому что, по крайней мере, я проживу остаток своей жизни, зная, что я выступала за свободу.

Она поднялась в воздух и взмахнула над Джеймсом полностью высохшими крыльями. Пыльца пикси осыпала его, покрывая гораздо лучше, чем во время полета в Пикси-Глен. Джеймс подплыл к ней, и Динь-Динь взяла его за руку.

На обратном пути Динь молчала. Раньше Динь описывала свой народ как несклонный к риску и застенчивый, но Джеймс и представить себе не мог, что они почти единодушно откажутся участвовать в плане, который навсегда избавит их земли от незваных гостей. Основываясь на непоколебимом характере и импульсивности Динь, Джеймс предположил, что ее товарищи пойдут по ее стопам, особенно после того, как воочию убедились в жестокости, на которую был способен Питер.

Когда он высказал свое наблюдение, Динь вздохнула.

— Я провела с тобой так много времени, что теперь мои мысли, наверное, больше похожи на человеческие, чем на пикси, — она стиснула зубы. — Я выросла с ними! Я никогда не должна была ожидать, что они… — Она замолчала и сердито фыркнула, затем бросила взгляд назад, туда, где гора Эрозия исчезала из виду, и сменила тему: — Джеймс, ты же не имел в виду, что на самом деле тоже уйдешь, не так ли? Нетландия теперь и твой дом тоже.

— Но это не так. Мне здесь никогда не было места, и я совершил слишком много преступлений, чтобы меня приветствовали, даже если бы они согласились мне помочь. Они всегда будут бояться меня, и я