На пороге неба Часть Вторая - Елена Федоровна Янук

Вот этого создания злого гения Игнира мне безумно не хватало. Я то и дело оборачивалась о чем-то ему рассказать или посмотреть на реакцию, но спохватившись, одергивала себя… А сердце не хотело с этим смиряться. Никак. И от этого мне становилось хуже.

Переплыв море, мы прибыли на наш остров.

Мое окружение продолжало использовать свою тактику развлечений. Но здесь, в отличие от корабля, было много места, где можно укрыться от всех, лечь на берегу и обо всем позабыть, понимая и принимая свое «окаменелое» бесчувствие, как благодатное спасение.

Но оно помогало все меньше.

Очень скоро я начала размышлять на тему Игнира и его обмана. И чувствовала сильную боль. Но эта боль теперь была почти терпимой. Теперь я могла с ней жить…

А сегодня вечером меня в спальне ждал сюрприз.

Я вернулась с моря и незаметно прошмыгнула по черной лестнице наверх, чтобы не столкнуться родными. Мне не хотелось их печалить своим кислым видом, а радовать было нечем. Привычно распахнула дверь в спальню, а там… На моей кровати, вытянув свои мягкие и пушисты лапы, лежала подросшая Топотушка.

На шее у нее висел ярко-синий бант и свернутая в свиток записка.

Я нетерпеливо разорвала место склейки и прочла.

«Она очень скучает по тебе»

Собака кинулась ко мне, принялась лизать выступившие слезы.

— Топотушечка… Ну что мне делать? Как принять это? Как жить с этим дальше…

Спасительное отупение окончательно исчезло. Стеклянная защита взорвалась мириадами осколков… Все вернулось на круги своя. И боль от обмана и потери тоже.

Никто не знал, откуда у меня появилась собака. Даже, если и догадывались, то молчали. Папа просто радовался, что я нашла себе применение, заботясь о щенке. Мама и Лео теперь смотрели на меня с надеждой. Дик, гладя забавного пса, когда никто не видел, при всех делал вид, что видеть Топотушку не может.

Очень скоро подошел мой день рождения.

Папа на этот раз закатил бал-маскарад в честь этого события, нагрузив слуг и превратив привычный ритм жизни замка в суетливый водопад из хлопот и радостных ожиданий.

Меня то и дело мучили примеркой мамины портнихи, создавая необычный наряд. Умница Топотуша уползала под кровать при виде толпы радостных тетушек с мерными лентами и булавками в руках, и таилась там до их ухода.

Завидуя ей, я послушно отдавала себя на растерзание, понимая, что портнихи люди подневольные, моему папе не откажешь. Также страдали от бурной подготовки Лео и Дик, при этом рассказывая мне сказки, с какой радостью они предвкушают будущий праздник.

Как-то проводив портних, я открыла письмо Лорены, в котором она рассказывала поэтапное действие магического отката.

'Айон, я все хотела тебе рассказать о магическом откате…

Помнишь, я звала тебя на урок, зная, как тебе это пригодится в будущем. Но, боюсь, что уже опоздала с этим. И все же, я питаю хоть и маленькую, но надежду, а вдруг успею предупредить, и ты на все среагируешь, имея правильную информацию о происходящем.

Итак, этапы отката:

Неимоверная боль в душе.

Отчаянье.

Упадок душевных сил.

Готовность на все, лишь бы это испытание кончилось…

Уныние.

Исправляется это все сном. И едой. А главное, зная, что это откат, ты можешь принять решение более хладнокровно…

Из письма я поняла, что так сильно давило на меня после схватки с темными. Это был тот самый магический откат. Который наложился на «все хорошее», что произошло в тот день. Не знаю, как я тогда с ума не сошла…

Откинула свиток на стол и не стала дальше дочитывать. Предупреждение запоздало.

Я дала Игниру, — который, несомненно, знал, что происходит, и ни словом не намекнул на это, — согласие на брак по всем магическим законам и стала женой дракона.

Какой правды я от него ждала? Скорее наоборот, кто бы сомневался в его лживости! Но… он исцелил мне руку и потом вел себя как… Армин. И объяснение поспешному браку нашлось сразу.

Армин…

Печально вздохнула и прижала Топотушку к себе. И осознавая все, не могла лгать себе… За эти два месяца я извелась от того… что его нет рядом.

— Как жить, если ты любишь того, кого на свете нет, и никогда не было? Он призрак, выдумка, мираж… — вытирая незваную слезу, я обратилась к Топотушке.

Но ответ получила нормальным женским голосом:

— Возможно, для начала хорошо подумать? Знаешь ли… использование мозгов еще никого не подводило.

— Хиль? — Я резко к ней повернулась. Светлая возникла в моей спальни неоткуда.

— Ты пришла ко мне рассказать, как изменился Игнир? — сухо произнесла я вместо приветствия.

— Нет. Не угадала. Как тебе ни удивительно, Армин это его настоящее имя.

Я желчно фыркнула.

— Ах, да… как же я забыла! Но прости, Хиль, привыкла называть его Игниром… и навряд ли это когда-либо изменится.

— Изменится! — уверено сказала она. — Если кое-кто поймет, что за счастье нужно сражаться не только магическими шарами и щитами, но и умением во время остановить свое оскорбленное самолюбие.

— Ты предлагаешь все разом позабыть? Попытки убить меня и братьев, голод, издевательства и прочее. Да? — с сарказмом отозвалась я.

Хиль покачала головой:

— Нет. Зачем? Можно вспомнить все те разы, когда «злодей» спасал тебя или кого-то еще. А для начала решить для себя, что тебе важнее: гордость или счастье.

Топотушка взволнованно поднялась и подошла ко мне. Я спрятала пальцы в ее шерсти… И с отвращением скривилась.

— Вот только не надо этого… «прости его»… А если я не могу? Да нет! Нет, я просто не хочу этого!

Хиль смущенно пожала плечами. И почему-то улыбнулась.

— Ну… на нет, и суда нет. Мне пора к Лорене, у них там настоящая война. Фиалочка согласна на брак Лорены и Таниеля, и считает его единственно достойным руки их дочери. А твой дядя Лорм теперь ненавидит лучшего друга, обиделся на жену и дочь, и все время рвет и мечет, превращая жизнь близких в муку…

— Почему? — устало спросила я, так как Хиль как-то очень резко перешла на новую тему. — Они вроде как плыли к нам?

— Да, они и сейчас плывут, но в такой ужасной обстановке… — Хиль устало покачала головой. — А почему? Лорм не хочет смириться. Этот брак ломает