Как приручить соседа (СИ) - Истомина Аня

– Пап, дяяй есе погуяем? – подбегает к нам Стеша. – Сегоик без гоявы.

– Прям как мама твоя, – усмехается он, даже не улыбнувшись ей, поднимает на руки, но Стеша тут же тянется ко мне. – Мне некогда. Мама сама достроит.

– Я тозе хосююю, – канючит дочь, но Виталий разворачивается и несет ее к машине.

– Не переживай, я приделаю снеговичку голову, а в следующий раз мы построим с тобой целую семью, – успокаиваю дочь, направляясь за ними. – Слепим маму, папу и малыша.

– Не надо папу! – гундит Стеша, а у меня сердце кровью обливается. Хочется стукнуть бывшего чем-нибудь тяжелым по его пустой голове. – Бабуську!

– И бабушку слепим.

– И Степу! – вдруг выдает она обиженно, а у меня вмиг пересыхает в горле.

Глава 27. Заявление

– И котенка слепим, да, – хриплю севшим голосом.

Господи, пусть муж подумает, что Степа – это кличка.

– Что за Степа? – хмыкает бывший, не оборачиваясь, а я прикладываю палец к губам, глядя на Стешу. – Ты себе кота что ли завела?

– Да куда мне кота? На улице живет.

– Не разрешай Стеше трогать уличных животных, они больные.

“Сам ты больной” – хочется ответить, но я лишь улыбаюсь.

– Да мы не трогали. Просто смотрели. – выдыхаю с облегчением.

– И котик Степа даял мне кафетьки.

Твою ж мать!

Беззвучно стону в темное небо. Инициативная моя ж ты девочка!

– Тебе понравилось так играть? – улыбаюсь дочке, опять прислоняя палец к губам.

Сама слышу, насколько мой веселый голос сейчас пропитан фальшивыми нотками.

– Дя! – кивает Стеша, а я молюсь, чтобы мы побыстрее дошли до машины.

Когда Виталий сажает Стешу в свой сарай и пристегивает в детское кресло, она начинает скулить, что не хочет уезжать.

Так бывает каждый раз, когда мы расстаёмся и каждый раз я потом долго не могу уснуть ночью, вспоминая ее грустные глазки.

– Ну все, солнышко, – целую ее ручонки. – Мама поработает недельку и мы снова увидимся. И будем долго-долго играть опять. Хорошо? Смотри, что у меня есть? – вытаскиваю из сумки мягкого плюшевого зайку. – Будешь обнимать его, когда соскучишься.

Стеша тут же душит в объятиях игрушку и я закрываю дверь.

Виталий курит возле водительской двери и глазами высверливает во мне дыру.

– Что? – вздыхаю, останавливаясь перед ним.

– Да я вот думаю, – он выкидывает сигарету под ноги и тушит ее ботинком. – А котик Стёпа кастрированный?

– Не знаю, – чувствую, как кровь отливает от лица и немеют пальцы. – А что?

– Кастрирую… если рядом с вами увижу. Поняла? Так и передай.

– Что ты себе позволяешь? – вздергиваю подбородок. – Я имею право на личную жизнь.

– Имеешь. – кивает бывший и открывает водительскую дверь. – Только тогда без Стеши. Ещё к ребенку ебарей таскать не хватало.

– Да нет у меня никаких ебарей! – выпаливаю я в отчаянии и запоздало прикусываю язык.

Все, это фиаско. Я ясно дала понять, что никому не нужна и защитника у меня нет.

Виталий лишь хмыкает и трогается с места.

Проводив взглядом машину, медленно бреду обратно, шмыгая носом. Завтра день рождения. А у меня на душе кошки скребут. И из-за этого подонка ещё сильнее. Тошно.

Возвращаюсь в пустую темную квартиру и устало сажусь на кровать. Нужно приготовить вещи для работы. Помыться. И лечь пораньше, чтобы выспаться наконец. А я ничего не хочу. Сижу и тихо ною от накатившего чувства безысходности.

Наверное, надо соглашаться на предложение Степана и не отдавать ему его деньги. Поработаю у него на время испытательного срока, а там видно будет. А, может, вообще приработаюсь, попрошу кредит от фирмы и устрою Виталику новогодний сюрприз в виде повестки в суд.

Сколько можно над нами издеваться уже?

Вытерев мокрые щеки, встаю с кровати и иду в душ в боевом настроении.

Сквозь шум воды слышу дверной звонок.

– Да блин, кого принесло-то? – шепчу, заматываясь в полотенце. – Иду!

В глазке темно и я открываю замок. В конце концов, у нас такие стены, что мои крики услышат и на пятом этаже.

На пороге стоит… бывший муж.

– Виталя, – выдыхаю, испуганно отстраняясь и давая ему войти. – Что-то со Стешей?

– Все нормально со Стешей, – усмехается он и достает из-за спины букет и пакет. – Заехал поздравить тебя с наступающим днём рождения.

– Спасибо, но мог бы курьером… – принимаю цветы и чувствую, как по спине пробегает холодок.

– А зачем курьером, если ты, оказывается, скучаешь без любви и ласки? – бывший муж снимает куртку и вешает ее в шкаф.

– Виталя, – отхожу на шаг, – не надо все воспринимать на свой счёт. Я не буду с тобой спать.

– Будешь, – вздыхает он, неторопливо оттесняя меня в комнату. – Я не позволю такой красивой женщине в день рождения страдать от одиночества.

– У тебя есть женщина, о ней думай, – выставляю вперёд руку с цветами, пятясь назад.

– Меня на всех хватит, – снова усмехается он. – Тем более, ты – моя бывшая жена. Это, можно сказать, не считается.

– Ага, конечно, – щурюсь. – Уходи.

– Смотри, – Виталий достает из пакета атласное красное платье в бельевом стиле и кидает его на кровать, а следом достает красивое массивное колье. – Я как увидел это, сразу тебя представил. Ты будешь очень красиво смотреться на коленях, в колье и моим членом во рту.

– Даже не надейся, – хмурюсь и демонстративно кидаю розы на пол. – Если тебе одной твоей бухгалтерши мало, найди ещё кого-нибудь, а меня оставь в покое.

– Зачем искать, когда есть ты? – он смотрит на цветы безразличным взглядом. – И ты мне должна.

– Я тебе ничего не должна! – повышаю голос. – У нас просто общий ребенок, которым ты пользуешься!

– Ну, что я могу поделать, если ты с катушек слетела? – пожимает он плечами. – Как тебя по-другому притормозить?

– Меня надо не трогать, – рычу. – Определился с отверстием для члена – и иди, живи свою жизнь. Из моей только исчезни!

– Только вместе с дочерью.

Глаза застилает влажная пелена. Этот аргумент мне нечем крыть.

– Допрыгаешься, Рыбин!

– Как страшно, – усмехается.

– Смешно? – шиплю. – Посмейся. Потом посмотрим, кто громче.

Хочу его обойти и открыть дверь, чтобы выставить за порог, но он ловит меня за руку и впечатывает в себя.

– Не дури, Анастасия. – обдает горячим дыханием мою шею. – Мы же оба знаем, что сейчас ты побрыкаешься, а потом приползешь как побитая собака. Неужели так трудно просто быть ласковой?

– С тобой? Ты меня подставить хотел! Ты у меня ребенка украл!

– Ну, так, может, верну? – шепчет он мне в губы и я замираю, не веря своим ушам. – Ты же никогда по-моему, по нормальному, не делала, сколько бы я не просил. Вот будешь хорошей девочкой и это я к вам буду на выходных приходить.

Хочется одновременно заорать, что он нам не нужен и одновременно хочется поверить, что моя покорность в кровати все тут же решит, но… блин!

– Ты врешь, – отстраняюсь. – Я тебе свою покорность годами буду доказывать.

– А ты проверь, – он снова притягивает меня уже настойчивее.

О, нет! Виталий, хоть и довольно худой, но сильный. Воевать с ним физически у меня не хватит сил.

– Уходи, – прошу его, упираясь руками в грудь. – Мне надо подумать!

– Нет, или сейчас, или никогда. Хочу тебя.

Внезапный стук в дверь заставляет его резко отпустить меня.

Отлетаю, тяжело дыша и подхватываю чуть не упавшее полотенце.

Быстро направляюсь в коридор. Плевать, что сейчас соседи начнут орать за шум. Лишь бы не находиться с ним наедине.

Распахиваю дверь и сердце ухает в пятки.

– Настенька, – Степан, широко улыбаясь, вручает мне листок и без разрешения шагает внутрь.

– Что это? – смотрю на бумагу. – Извините, вы сейчас очень не во время.

– А это твое заявление из ментовки. Поехали трахаться.