Хорошие девочки попадают в Ад (СИ) - Индиви Марина

Поразительно, как быстро из холеного, самоуверенного нарцисса он превратился в отвратительного мерзкого урода, на которого ни одна женщина не посмотрит. Хотя, возможно, этот процесс шел годами, просто раньше одна хорошая девочка всего этого не замечала. Или старалась не замечать, обманывая себя тем, что однажды обязательно станет лучше.

— Ты, блядь, — процедил он, — только благодаря мне вообще…

— Что? Оказалась марионеткой Ростовского? — перебила я. — В другой стране без документов, в самом невыгодном положении, которое только можно себе представить? Ты об этом? Да, это благодаря тебе. В остальном тебя благодарить не за что.

— Ты мне как минимум денег должна, — заявил бывший. — В качестве моральной компенсации.

Сказать, что я охерела — значит, ничего не сказать.

— Вон, доставки себе заказываешь. Парень чуть спину не надорвал, который это тебе сюда нес. И так чуть ли не каждый день. Жрешь в модных ресторанах…

— Стой, — перебила я. — Стой-стой-стой, Роб, ты что, за мной следишь?

Вопрос был риторический, потому что… да, я поняла, что следит. Следил, и достаточно долгое время, а я, мать его, совершенно ничего не замечала, и это было пиздец как крипово.

— Вали отсюда, — сказала я. — Вали отсюда прямо сейчас, или я вызываю полицию.

— Серьезно?! — осклабился он, а потом бросился на меня.

Я нырнула в кухню-гостиную — благо, квартира была небольшая. Достаточно небольшая для того, чтобы успеть, но Роб догнал меня и схватил за волосы. Дернул с такой силой, что из глаз брызнули слезы.

— Шлюха! Думала, просто кинешь меня и будешь жить, припеваючи?

Он с силой толкнул меня на стол, я врезалась в него грудью так, что из меня выбило дыхание. Схватила заварку и плеснула за спину наугад. Параллельно окатив и себя, но боль от кипятка была не настолько сильной, как дикий, животный страх.

— Сука! Сука-а-а-а-а! А-а-а-а! — взревел он.

Я успела вывернуться из его рук, бросаясь за оставленным на диване телефоном, но в спину мне ударило что-то тяжелое, я рухнула на пол и распласталась по ковру, чувствуя, как все внутри разрывается от боли.

Господи, только бы не почка… и не позвоночник…

Это была последняя мысль перед тем, как Роб рывком перевернул меня на спину.

— Добегалась, мразь?! — брызгая слюной, прорычал он мне прямо в лицо. И с силой приложил головой об пол. Перед глазами потемнело, и я подумала, что умру, так и не сказав Лукасу и Амире, как я их люблю.

Даже сквозь эту темноту я увидела, как Роб замахнулся снова. Что-то хрустнуло, но неожиданно боли не было. Квартиру разорвал вой бывшего, который мгновением спустя оборвался следующим хрустом, а после — тяжелым глухим ударом совсем рядом. Я моргнула и сквозь пелену в глазах увидела Лукаса.

Ну все, мне точно конец.

Я попала на облачко, и теперь мне глючится, что он все-таки за мной пришел. Как мило…

Или нет?

— Ники, — голос Лукаса ворвался в скользящее на грани сознание. — Ники!

Да, это точно глюк, а я на облачке. Он никогда раньше не выглядел таким встревоженным, а еще в его голосе никогда не звучал страх. Ни-ког-да.

— Я… — я закашлялась, — так мило, что ты пришел.

Я правда это сказала? У меня не было сил говорить по-английски, но Лукас же знает русский. Или на облачках это неважно?

Он прощупывал меня зачем-то, осторожно, но профессионально. Как парамедик. Еще бы в глаза посветил фонариком.

— Где болит? — спросил он.

— Да нигде, — ответила я, расплываясь в улыбке. Лукас парамедик — это так мило! И, судя по концентрации слова «мило» в моем лексиконе, я временно попала в Рай.

Но боли правда больше не было, и это подтверждало мою теорию, что я на облачке. Потому что после того, как меня приложил Роб, боли просто не может не быть. Надеюсь, там на Земле ему кто-нибудь прищемит яйца. А еще очень надеюсь, что его все-таки посадят… если найдут. Какие-то совсем не облачные мысли…

Которые оборвались, когда Лукас по-прежнему осторожно взял меня на руки и поднялся.

— Куда мы идем? — уточнила я. — В Ад?

— На кровать, — почему-то зло произнес он. — Я вызову скорую.

— Скорую? Зачем скорую? Она отвезет меня к ангелам?

— Ники! — натурально зарычал он.

Вот это уже был настоящий Лукас, и я попыталась дотянуться до его носа, чтобы проверить, что все-таки происходит. Но раньше, чем мне это удалось, сознание вылетело, и я провалилась в темную холодную глубину, в которой не было ничего.

Когда я вынырнула из нее, Лукас с кем-то говорил по телефону, а мир вокруг был неощутимо-зыбким. Я хотела спросить об Амире, но снова упала в это расплывающееся пространство, а когда пришла в себя, поняла, что, наверное, в этом нет смысла. Амира не может сюда попасть, она маленькая, а еще — это хорошо, потому что, я надеюсь, у нее будет долгая счастливая жизнь.

Когда я пришла в себя в следующий раз, вокруг было много света и люди в белом. Но это были врачи, а не ангелы. Или ангелы переоделись врачами, чтобы меня не пугать? Я думала о том, что главный ангел из моей жизни, хоть и падший — когда-то я сравнила его с Люцифером — исчез. И аккурат в тот момент, когда я об этом вспомнила, он шагнул ко мне, он тоже был в белом, и его ладонь коснулась моей.

— Скажи Амире, что я ее люблю, — произнесла я.

Собственный голос казался далеким и глухим, но я все-таки продолжила.

— И что я не хотела уходить, просто я трусиха. Я очень боялась ее потерять. Вас.

Из глаз почему-то потекли слезы, разве так бывает на облаках?

— Она знает, что ты ее любишь, — сказал Лукас.

— Нет. Не знает.

— Я уже ей сказал.

— Так быстро?

— До того, как приехать к тебе.

Приехать?

До меня начало доходить, что «приехать» никак не сочетается с облаками, ангелами и всем, о чем я думала совсем недавно. А еще во мне вдруг заболело абсолютно все.

Я не умерла. По крайней мере, пока. И до Ада мне, как до Луны раком, по крайней мере, до того, каким его многие представляют. Но это значит, что Лукас… здесь? Он правда здесь? И я могу его коснуться снова?

Я потянулась к нему, но в этот момент один из врачей сказал:

— Нам пора забирать ее в операционную.

— Увидимся, Ники, — сказал он, и я полетела.

На этот раз весьма осязаемо, на каталке, и я чувствовала себя до того момента, пока ко мне не подошел анестезиолог со всеми своими прибамбасами. Но даже тогда, уплывая в пелену бессознательного, я держалась за мысль о том, что Лукас ко мне приехал. А я так и не успела сказать ему, что я… его…

Глава 27

Лукас

Монотонное пиликанье аппаратов убаюкивало. Тем не менее сна не было ни в одном глазу. Он смотрел на Ники, которая лежала в одиночной палате интенсивной терапии: сейчас она казалась еще более хрупкой, чем обычно. А он был в шаге от того, чтобы потерять ее. Снова.

В какой-то момент ему показалось, что так и будет, особенно когда она начала бормотать про ад. Путая слова, меняя их местами, мешая английский и русский. У нее были расширенные зрачки, этот пугающе-ровный пульс, и она не чувствовала боли.

Если бы она умерла…

На этой мысли он продолжить не мог. Даже после гибели Марии у него было будущее и продолжение, у него была месть. Сейчас на этой мысли обрывалось все. Просто терялось, расплывалось в сознании и переставало быть. Ублюдку, напавшему на нее, Лукас просто свернул шею. На месте. Это произошло слишком быстро, такие, как он, не заслуживают быструю смерть. Они заслуживают пережить все то, что пережили те, над кем они издевались. Но они совершенно точно не заслуживают того, чтобы о них думали, даже в таком ключе. Поэтому Лукас выкинул его из головы сразу, как только ему позвонили и сказали, что тела больше нет.

Возвращаясь в реальность, он поднялся и приблизился к женщине, которая за невыносимо короткое время стала для него всем. Раньше Лукас считал, что такое придумывают для сопливых мелодрам: иногда кассовых, иногда не очень. Раньше — до встречи с ней.