Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери

мышцы напрягаются, когда он потягивается, словно пытаясь стряхнуть с себя

сонливость. Одеяло сдвигается, и становится видно, что на нем мои спортивные

шорты и больше ничего.

Я почти жалею, что слишком устал, чтобы заниматься чем-то еще, кроме сна.

Но завтра нам предстоит гонка, и сейчас как никогда важно показать хорошее

выступление перед домашней публикой. Нам также необходимо вернуться на

вершину чемпионата конструкторов. С точки зрения болельщиков и СМИ, поддержка завтра будет огромной, но и давление тоже.

«Хорошо провели вечер?» - спрашивает он, когда я начинаю снимать брюки, аккуратно складывая их на вешалку, а затем бросаю рубашку в корзину для белья, которую мы теперь делим. Если милая леди, управляющая нашей прачечной, и

заметила это, она ничего не сказала. По крайней мере, насколько я знаю.

«Отлично, спасибо». Я опускаюсь на кровать рядом с ним и целую его обнаженное

плечо. Он автоматически прижимается ко мне, и я обнимаю его за талию, занимая

свое место большой ложки, как это уже стало нормой для нас. «Дети уснули

примерно через полчаса нашего пребывания в ресторане, так что мы с Элизой и

Грантом остались вдвоем».

«Звучит идеально. Что вы ели?» Не знаю, почему мне нравится, что он хочет знать

подробности вечера, но мне очень, очень нравится.

«Они ели начос, а потом Элиза съела огромный бургер и картофель фри. К нему

прилагался хаш-браун и ананас на гриле. Я так завидовал. Грант ел стейк, а Кэсси -

спаг-бол и мороженое. Я мог бы наесться до отвала, но вместо этого съел рыбу на

гриле и дополнительный гарнир из зеленых овощей. Крис бы не одобрил, если бы я

съел рибай с картошкой фри, но у меня были бы проблемы на завтрашнем

взвешивании».

Наш диетолог никогда бы не стал ругать нас за лакомство, но на элитном уровне

каждый грамм имеет значение, и наш набор специально разработан так, чтобы

соответствовать спецификациям минимального и оптимального веса. Ночь перед

такой важной гонкой - не время для недисциплинированности. Я пошел на многие

жертвы, чтобы добиться своего, и это едва ли не худший вариант. Самое время для

легкой еды - сразу после гонки, чтобы успеть переварить и усвоить ее, прежде чем

она повлияет на ваши результаты на следующей трассе.

«Звучит восхитительно. Я заказал по Deliveroo турецкий салат и написал Джо в

FaceTim. Правда, мы недолго разговаривали. Думаю, его мысли были где-то в

другом месте, и из-за этого он чувствовал себя... странно. Неловко как-то. Он был

явно рассеян, и чувствовалось, что ему не терпится выговориться. Не знаю, почему

он просто не сказал, что занят».

«Ты рассказала ему о нас?

После разговора с Элизой этим вечером мне вдруг очень захотелось узнать ответ на

этот вопрос. Если он и собирался кому-то рассказать, то только Йоханнесу.

«Нет», - подтверждает он, и по моему позвоночнику пробегает разочарование. Не

знаю, почему это больно. Я не хочу выставлять это на всеобщее обозрение, когда я

даже не знаю, что это такое, но он все рассказывает Йоханнесу. Я не уверен, что

хочу быть его маленьким грязным секретом.

«Ну, тогда, возможно, он делает то же самое». Я не хочу показаться холодным, но я

не знаю, что еще сказать. Но когда он берет меня за руку, чтобы притянуть ближе, и

сжимает мою руку у своего сердца, я забываю, почему вообще раздражаюсь.

Я должен просто наслаждаться моментом, наслаждаться тем, что он так близко, наслаждаться разговором, который так легко течет между нами с момента нашего

сеанса правды в Австрии.

«Может быть». Он подносит мою руку к своим губам и целует каждую костяшку.

«Я знаю, что нам, наверное, пора спать, но мой мозг сейчас так бодр».

Он тоже начал быть честным со мной. Как будто... с тех пор, как он рассказал о

своем дерьмовом детстве, он позволяет себе быть уязвимым со мной. Он доверяет

мне свое настоящее «я», и ему больше не нужно ничего скрывать.

«Ты беспокоишься о чем-то конкретном или это просто предгоночная

нервозность?» спрашиваю я.

«Думаю, только о Йоханнесе и о том, почему он не хочет говорить со мной о том, что происходит с ним и с теми, кто занимает его внимание».

«Может, он не готов. А может, он знает, что ты не самый лучший в мире эксперт по

отношениям. Просто продолжай пытаться и будь рядом с ним, когда он будет

готов».

«Да, о мудрейший». Наступает пауза, и затем он спрашивает: «Ты рассказала сестре

о нас?

«Нет, ну, вроде как, не о вас, но она так хорошо меня знает, что могла догадаться, что кто-то есть».

«Оу».

«Ты хотел, чтобы я рассказал?» - спрашиваю я. «Мы с тобой не говорили об этом, и

я не знал, захочешь ли ты...»

«Нет, нет, я понимаю». Меня удивляет, что его голос звучит обиженно. «Мы же

даже не спим вместе».

Я рад, что он лежит ко мне спиной, так что я могу скрыть, что вздрогнул.

«Мы буквально спим вместе прямо сейчас», - говорю я.

Но я знаю, что он имеет в виду. Я не хочу быть просто еще одним парнем, которого

он трахнет и забудет, поэтому мы поваляли дурака, но на этом все и закончилось.

«Кстати говоря, мы можем теперь поспать?»

Он кивает, но пока я прижимаю его к груди, его пальцы играют с моими, словно он

все еще обдумывает свои мысли, и проходит больше времени, чем мне хотелось бы, прежде чем мы наконец засыпаем.

Впрочем, что бы ни было у него на уме, это никак не влияет на его выступление на

следующий день, потому что мы приезжаем домой в P1 и P3. Хендерсохм доволен, болельщики в восторге, а Великобритания снова гордится своими парнями. И Элиза

и дети были там, чтобы увидеть, как я это делаю.

Это хороший день, очень хороший день.

Глава восемнадцать

Харпер

Если бы вы сказали мне четыре недели назад, что этот дом на колесах превратится в

блаженный пузырь секса и обнимашек, я бы рассмеялся вам в лицо.

Во-первых, потому что я никогда не был любителем обниматься, а секс - это

быстрое возбуждение без повторений.

А во-вторых, потому что, хотя мы и делали все остальное, мы с Кианом ни разу не

трахались.

Знаю, знаю. Это не может быть дальше от моего обычного поведения.

Я уверен, что он хочет. То