Гейм-чейнджер - Рейчел Рид

Когда у тебя есть секрет, который ты так тщательно охраняешь, как я, — продолжил Скотт, — это изматывает. Бесконечные усилия, чтобы скрыть его, и бесконечный страх, что кто-то узнает, пожирают изнутри. А ещё это делает тебя одиноким.

      Скотт замолчал на мгновение. Возможно, он затянул свою речь, но ещё не закончил. 

      — Мне невероятно повезло. У меня многое есть, и я благодарен судьбе за это. Но в моей жизни всегда не хватало чего-то важного. И в этом году я это наконец обрел. 

      Его взгляд упал на Кипа. Тот плотно сжал губы, а в глазах его блестели слёзы. 

      — Я был на свадьбах многих товарищей по команде, слушал их речи о любви, о том, как кто-то меняет всё в их жизни. Я никогда этого не понимал. Думал, что это не для меня. Но в этом году... я встретил человека. Того самого, который всё изменил. Он дал мне уверенность, силу и желание быть честным с самим собой. Страх — мощная штука, но в этом году я почувствовал то, что сильнее страха.

      Зрители начали оборачиваться к Кипу. Вероятно, оператор телетрансляции тоже наводил объектив камеры на него. 

      — Эту награду я разделяю со своими товарищами по команде, с тренерами, — сказал Скотт, понимая, что пора закругляться, — но также с тобой, Кип. Ты сделал меня лучше во всех смыслах. Я тебя люблю. 

      Кип беззвучно ответил: «Я тоже тебя люблю».

      — И, э-э, один из гей-клубов здесь, в Вегасе, устраивает ночь Скотта Хантера сегодня, так что я буду там, если кто-то захочет потанцевать. 

      Раздались смешки, и явственный возглас «йоо!», который, в чем Скотт не сомневался, принадлежал Картеру. Он улыбнулся. 

      — Спасибо, — сказал он, поднял свой приз и покинул сцену под бурные аплодисменты. 

* * *

      Скотт постукивал пальцами по колену. Возможно, в такт громкой клубной музыке, но скорее, под ритм собственного бешено бьющегося сердца. 

      Он был в клубе. В гей-клубе. Полном людей, пришедших, судя по всему, праздновать его победу. 

      Он мог об этом не париться. Абсолютно. 

      Помогало то, что рядом находились друзья. Нет, не просто помогало — он не мог описать, как много для него значило, что самые близкие люди были с ним в эту ночь. 

Картер и Глория сидели на диване напротив в уютной VIP-зоне. Рядом с ними — Хафф, а Беннетт расслабленно устроился в кресле один. Матти Яло стоял у перил, наблюдая за танцполом внизу.

      Приглашение Скотта было искренним — ему правда хотелось увидеть кого-то из зрителей церемонии НХЛ в этом клубе. Но, честно говоря, он не ждал, что кто-то явится, кроме Картера, Хаффа и Беннетта. Даже появление Яло стало сюрпризом. 

      — Елена сказала, что ей понравилась речь, и она жалеет, что не может присутствовать здесь, — сообщил Кип, положив телефон на стол. Он придвинулся ближе к Скотту, прижавшись к нему на диване, и ободряюще похлопал по колену. — Как ты? 

      — Хорошо, — ответил Скотт. — Правда. Я счастлив. 

      Он не слукавил. Странно было ощущать себя знаменитым по новой причине. Просто из-за то, что он такой, какой есть. Теперь у него появились фанаты, которые даже не интересовались хоккеем. 

      Лето обещало стать интересным. 

      Скотту предстояло много интервью, включая большое и подробное для статьи в Sports Illustrated. На этот раз почти всё внимание будет уделено его сексуальности и личной жизни. Это пугало, но он понимал, почему это важно.

      Кип был против отпуска в Европе — он твёрдо решил отработать как можно больше смен в «Кингфишере» до начала учёбы. Скотт знал, что спорить бесполезно, но Кип постепенно привыкал к тому, что Скотт за что-то платит. Например, за эту поездку в Лас-Вегас — первый полёт Кипа на самолёте. Скотт был счастлив разделить с ним этот момент и с нетерпением ждал очередного «первого раза» вместе из множества, что предстояли им в будущем. 

      Ему также нравилось навещать Кипа на работе. В «Кингфишере» теперь появился коктейль, названный в честь Скотта. Только они с Кипом знали, почему в составе был черничный сок. 

      — Ты сегодня выглядишь потрясающе, — тихо сказал Скотт, касаясь губами уха Кипа. — Я тебе это уже говорил? 

      Кип и правда выглядел невероятно. Для Скотта тот всегда был идеален, но он впервые видел его таким нарядным. Кип казался ещё притягательнее — непринуждённо сексуальным, чувственным, Скотт был уверен, что по части шарма никогда не сможет с ним сравниться. На Кипе была чёрная футболка с глубоким V- образным вырезом и угольно-серые джинсы, настолько обтягивающие, что Скотт гадал, как тот их надел, и немного беспокоился, как их снимать позже. Волосы Кипа были уложены в стильном беспорядке, как бы небрежно, но в то же время тщательно.

      Но больше всего в эту ночь Скотта отвлекала подводка для глаз, которую нанёс Кип. Она будоражила его, словно тот вышел на новый уровень. Он открыто бросал вызов гомофобным стереотипам, что витали в раздевалках, заявляя: да, Скотт Хантер — капитан «Нью-Йорк Адмиралс» и воплощение суровой мужественности — тусуется в гей-клубе со своим красивым, накрашенным бойфрендом. 

      Скотт переплёл их пальцы и крепко сжал. Пусть весь мир знает: Кип Грейди — его. 

      — Весело, да? — прогремел голос Яло заглушая музыку. — Ночь Скотта Хантера!

      — Я ожидал большего, — пожаловался Картер. — Где вся тематика? 

      Кип рассмеялся.

      — И чего ты ожидал? 

      Картер пожал плечами.

      — Танцоров гоу-гоу в хоккейных шортах, наверно? С клюшками? Или ледяную скульптуру Хантера? 

      Да, «Ночь Скотта Хантера» в основном заключалась в присутствии самого Скотта, но всё равно было круто. 

      — Я в туалет, — сказал Скотт Кипу. — Скоро вернусь.

      Через несколько минут, пробираясь сквозь толпу обратно к друзьям, Скотт краем глаза заметил высокого, спортивного мужчину,