И взойдет Солнце (СИ) - Дарья Ланская

- Больше ни слова не говори мне о нем, - Кирилл предупредительно поднял вверх указательный палец.

- Ну как же ты не поймешь? Эта обида на Гену тянет твою душу вниз! Посмотри, как ты рассердился в один момент! Тебе нужно его простить! - воскликнула Маша из последних сил.

- Не тебе мне указывать, что делать, - отрезал Кирилл.

Его тон вмиг отрезвил девушку. Она как будто посмотрела на возлюбленного другими глазами. А вообще, почему он смеет разговаривать с ней так грубо? Маша медленно опустилась обратно на кровать и подняла на Кирилла полный негодования взгляд. В тот момент она особо пожалела, что он не сможет увидеть, насколько разозлил ее своим поведением.

- Я не хочу продолжать разговор в таком тоне, - твердо сказала она и, сложив руки на груди, отвернулась.

- Мне уйти? - только и спросил Кирилл.

- Да.

Маша с силой закрыла глаза, чтобы не проронить ни единой слезинки. Внутренности сжались в комок, но девушка уже боялась давать волю своим чувствам. Кирилл понял, что она больше ничего ему не ответит, поэтому направился, как ему казалось, к выходу, но не сразу смог сориентироваться в пространстве и пошел к окну.

- Повернись направо, - подсказала Маша.

Парень услышал ее слова и обернулся, безразличный тон задел за живое. Обижается? Пускай. От своих слов Кирилл не собирался отказываться. Ей не стоило разговаривать с Геной за его спиной. Точка.

Когда он вышел, девушка тяжело вздохнула и отвела взгляд. Голые деревья качались на ветру, а их кривые ветки, словно грабли, царапали стекло больничной палаты. Серое небо затянуто тучами, ни единого просвета. Там, за окном, ничего не изменилось, чего не скажешь о Маше и Кирилле. Впервые за долгое время они не смогли прийти к компромиссу, и девушка уже не знала, что ей делать. Голова раскалывалась на части, давало о себе знать недавнее падение, а еще ныла ушибленная нога, и все тело будто разваливалось. Тишина опустевшей палаты давила своей безысходностью, кроме Маши в ней не осталось никого. Скоро к ней обещали подселить старушку с вывихнутой ногой, но, видимо, ее задержали в перевязочной. Наверное, это и к лучшему. Сейчас стоит побыть в одиночестве и осмыслить то, что произошло.

Оказавшись в коридоре, Кирилл почувствовал, как его с двух сторон подхватили под руки. Он знал, что это Наташа и Олег.

- Ну что, поговорили? - первым делом спросила Наташа.

-Да уж, поговорили... - Кирилл высвободился от рук друзей и пошел вперед наугад.

- Ты куда? - удивился Олег.

- Домой. Хоть кто-нибудь мне поможет? - требовательно воскликнул тот и наугад пошел вперед.

Олег с Наташей переглянулись, пытаясь понять, в чем причина столь резкой перемены в настроении. К гадалке не ходи - их друзья поссорились.

- Я провожу его, а ты посиди с Машей, - тихо предложил Олег.

- Хорошо,- кивнула Наташа и в порыве чувств схватила его за руку. Этот интуитивный жест испугал ее, но она не отняла руку, а улыбнулась и с волнением сказала:

- Олег, спасибо тебе за все!

- За что? - робко улыбнулся тот. Ему нравилось держать ее теплую маленькую ладошку, даже это невинное прикосновение заставляло сердце пускаться в пляс.

- Просто за все, - Наташа посмотрела в его светлые глаза и почувствовала, как что-то кольнуло в районе сердца.

Щеки невольно вспыхнули огнем, и девушка поспешила скрыться в палате у подруги. Олег еще несколько секунд смотрел на закрывшуюся дверь с блаженной улыбкой на лице, он все еще ощущал тепло Наташиной руки, но вскоре опомнился и побежал к другу, чтобы помочь ему добраться до дома.

Глава 30

Всю дорогу Кирилл молчал, как ни пытался Олег разговорить его. Вскоре тот понял, что это напрасная затея, лучше все выяснить позже. Людмила Степановна встретила сына водопадом расспросов, на что Кирилл лишь сдержанно ответил, что с Машей все хорошо.

- Я ей пирожков испеку, она так быстрее на поправку пойдет, - решительно сказала мама и отправилась на кухню воплощать свой замысел в жизнь.

Кирилл же не стал ее отговаривать, а зашел в свою комнату и там закрылся. Он понимал, что пирожками тут явно не поможешь. Взъерошил волосы, таким образом, пытаясь хоть как-нибудь расшевелить мысли в голове, но ничего нового не приходило, наоборот, все только усложнялось.

Сделал несколько шагов и остановился. Гена, Череп, тусовка стритрэйсеров. Для Кирилла это все было словно в другой жизни. Ведь он уже даже не помнил, как выглядит тот же Череп. Он и все остальное представлялись размытыми пятнами на холсте художника-импрессиониста, не более того, но как бы ни старался Кирилл "похоронить" свое прошлое, это было бессмысленным занятием. Разве можно от него убежать?

Он помнил все. И веселые вечеринки, и огромное количество своих временных подружек, а еще гонки. Кирилл боялся