После развода. Не надо слов, не надо паники - Элен Блио

- Иди.

Но я не шла. Мне хотелось еще вот так постоять с ним рядом.

- Иди.

- Пока.

- Пока. — он усмехнулся.

Как всё это было давно.

Мне казалось, я забыла уже подробности. Нет.

Лежу, смотрю в потолок. За окном шумит Арбат, поют, гуляют, веселятся.

Хорошо.

Мне тоже хорошо. Я вспоминаю юность. Счастье.

Следующий вечер после репетиции мы снова гуляли. И снова Ирка с Вадиком отвалились раньше, а мы.

- Пойдём вдоль канала погуляем? — это он предложил, неожиданно.

- Мне собаку нужно выгулять.

- Так давай, бери её и пошли.

Мне было немного стыдно, пёс у нас — двортерьер, непослушный, убегал постоянно, ну и в тот вечер тоже. Только я на этот раз на своего Блока совсем не обижалась, ловили-то мы его вместе с Лешкой. Долго.

И у подъезда снова стояли молча.

Еще через день Лёшка меня взял за руку. И мы опять пошли на канал, уже без собаки. Он что-то рассказывал, я. Гуляли.

А на выпускном он меня поцеловал.

Засыпаю, думая об этом.

Как же в то время всё было просто!

Казалось, что сложно, а на самом деле... ерунда.

Утром просыпаюсь неожиданно счастливой.

Мне хорошо.

Мне спокойно.

Наливаю воду с лимоном и... выливаю в раковину. Не хочу!

И завтрак готовить не хочу.

Иду завтракать в кафе.

Беру капучино, апельсиновый фреш, шакшуку и сырники. Многовато, сырники забираю с собой.

Прогуливаюсь по Арбату. Народу немного. Утро такое спокойное, приятное.

Тёплое.

Подхожу к подъезду дома, в котором остановилась и издалека замечаю знакомую фигуру

- Аня, доброе утро.

Не такое уж и доброе.

15.

- Что ты хочешь?

- Почему ты сразу в штыки? Нам нужно нормально поговорить.

Слав, мы говорили по телефону? Говорили. Я попросила оставить меня в покое?

- Анна.

- Хватит. Хва-тит Доронин. Я не твоя фигуристка, чтобы ты так со мной разговаривал.

- Ты моя жена!

- Госуслуги в помощь. Не ты ли хвастался, как у нас там всё чётко работает, спасибо нашему правительству? Ни в одной стране мира такого цифрового рая нет, да? Так вот, зайди туда и напиши заявление на развод.

- Анют.

- Будь мужчиной, Слав, в конце концов!

- Что?

Он вскидывает глаза, кажется, охреневает от моей, как он думает, наглости. А это не наглость. Это правда.

Если ты хочешь заниматься любовью не с женой, а с другой женщиной, найди в себе мужество разорвать отношения с первой, и создать со второй.

Пусть не брак, пусть просто сожительство.

Но не такой вот гнусный, подлый, неравносторонний любовный треугольник.

Я не хочу быть ни тупым углом, ни острым.

Вообще хочу удалиться из этой проклятой геометрической фигуры.

- Аня, пожалуйста, выслушай меня.

- Что мне слушать, Слав? Что ты можешь мне сказать? Что это мимолётное увлечение? Что было один раз? Почему же мне тогда регулярно сообщают о ваших встречах?

- Что? — вижу, как он сурово хмурит брови. Будет выяснять, кто стоит за анонимными сообщениями? Что ж, Бог в помощь. Мне, на самом деле всё равно, по большому счёту, но в принципе я не против и узнать, что это за добрый самаритянин такой.

- Что, Слав, ты не знал?

- Аня, давай где-то в спокойном месте поговорим, а? Ты тут живёшь? Можно к тебе подняться?

- Нет.

- Ань.

- Тут кафе, давай туда сядем.

- Чтобы сегодня же это во всех газетах было?

- А то, что мы тут стоим, как "три тополя на Плющихе" тебя не смущает?

- Смущает. Поэтому и прошу тебя — давай зайдем в дом.

- Я не хочу, чтобы ты заходил в этот дом. Так ясно?

- Аня.

Разворачиваюсь, шагаю к крохотному кафе на углу. Там тихо, народу никого. Я так понимаю, все в основном берут на вынос. Но можно и сесть. Что я и делаю, занимаю местечко подальше от входа.

Доронин идёт за мной.

В чёрных очках и кепке.

Великий конспиратор, блин!

Садится. Вижу, что недоволен.

Мне плевать. Я тоже недовольна.

- Что?

- Это я у тебя хочу спросить, что, Ань. Почему ты хочешь развода?

Капитан Очевидность, блин...Неужели не ясно?

- Ты всё сам прекрасно понимаешь, Доронин. Ты мне изменяешь. У тебя другая женщина, давно и серьёзно, иначе ты не выперся бы в прямой эфир с букетом.

- Слушай, Ань.

- Не перебивай. Скажи просто, какой смысл мне с тобой жить?

- Что? — поднимает голову, опускает очки, смотрит недоумённо. — У нас, вообще-то семья.

- Ты об этом подумал, когда пихал свой член в другую бабу?

- Анна, что за слова?

- Слава, а что за дела? Тебе не нравится, как это звучит, так не делай!

- Ясно всё. Конструктивного диалога не получилось.

- А ты рассчитывал на конструктивный диалог? Какой? Если ты не считаешь, что совершил что-то... что-то подлое?

- Подлое? То есть, я виноват?

Господи, как же с ним тяжело!

Как я понимаю тех политиков и бизнесменов, которым приходится вести диалог с властью!

Это не просто нереально!

Смотрит на тебя, с таким превосходством, а сам при этом как тот кот, который гадит тебе в тапки.

Как я с ним жила столько лет? Господи.

Нет, я понимаю, как я жила.

Я любила. Я реально его любила, и была уверена в его любви. Даже несмотря на его усталость, отсутствие нежности, близости, времени на меня — я была уверена, что Славка, мой Славка меня любит.

А он.

- Ты не виноват, Слав. Никто не виноват. Просто так получилось. Давай разведёмся.

Тихо, мирно, спокойно. Дом мне не нужен. Деньги — тоже не особенно. У меня есть квартира родителей, она пустая, сделаю ремонт и буду жить. Или продам и куплю что-то другое.

- Аня, ты понимаешь, что это несерьёзно всё?

- Понимаю, Слав. Я очень хорошо понимаю, что серьёзно. Поверь.

Встаю, и в этот момент раздаётся звук колокольчика, дверь открывается, и я слышу знакомое до боли детское щебетание.

- Папочка, ты же знаешь, я тут обязательно должна купить рогалик с маком и какао!

- Хорошо, только давай активнее, Анют.

- Я активная, пап. ОЙ! Тётя с солнечными зайчиками! Привет! Помнишь тётю, пап?

Он помнит Хорошо помнит.

Господи, ну почему Москва такая крохотная?

16.

- Привет, солнечная тётя Аня!

- Привет, мой солнечный