Бывшие. Тайная дочь от босса (СИ) - Саяна Горская

– Мой папа работает на Северном полюсе. Он переворачивает упавших пингвинов.

Ошеломленно хлопаю глазами.

Она говорит это настолько уверенно, что хочется поверить.

– И… Ты видела его?

– Конечно!

– Часто?

– Я каждый день на него смотрю.

Внутри меня мгновенно сжимается старая заржавевшая пружина.

Вот так вот просто – у Алисы своя семья, другой мужик, ребёнок…

Ты, Куравин, каким тут боком?

Проклятье.

Меня просто подбрасывает от этих мыслей. Даже дыхание сбивается.

Это невозможно. Невыносимо. Меня душит ощущение, что я катастрофически, безвозвратно опоздал.

Выхожу из кабинета, подхватываю на ходу пробегающую мимо Машу.

– Аксёнову ко мне в кабинет.

– Но я…

– Живо! – Рявкаю, сжимая челюсти.

Хочется ментально Алисе вмазать эмоциями – как ты могла?!

Как ты могла построить счастливую жизнь на пепелище, а? И почему я не смог, а так и увяз в этой зависимости?

Заваливаюсь на низкий диван.

Через пару минут Алиса появляется в дверях – запыхавшаяся, растерянная и слегка испуганная.

– Алиса Сергеевна, – мой голос выдаёт напряжение, которое никак не могу унять. – Вы ничего не хотите мне объяснить?

– Я… Вы… Я… – Заикается. Щёки пылают, взгляд бегает, не зная, за что зацепиться.

– Объясните мне, почему ваша дочь гуляет по офису без присмотра? В вашу бестолковую голову не приходила мысль, что это может быть опасно?

Но Алиса игнорирует мои провокации. Напротив, она будто расслабляется и едва заметно выдыхает.

– Извините, Максим Игоревич. Лёля приболела немного, пришлось взять её с собой.

Бросаю на неё долгий, испепеляющий взгляд.

У неё заболела дочь, но она всё равно пришла в офис, притащив малышку. Эта женщина не перестаёт меня удивлять своим безрассудством.

Или это я перегнул с тиранией?

– Девочке нужен покой и тишина. Идите домой, не мучайте ребёнка.

Алиса чуть хмурится, будто не верит своим ушам.

– Мне… Мне можно идти..?

– Это не значит, что вам можно не работать. Ноутбук с собой, быть на связи.

– Хорошо. Спасибо, – она вытягивает руку, подзывая дочь. – Искорка, пойдём.

Лёля ловко спрыгивает с кресла и сжимает мамину ладонь.

Ахренеть, как они похожи!

Алиса и её уменьшенная копия. От папы там, видимо, совсем ничего.

Алиса открывает дверь.

– Аксёнова!

Оборачивается.

– Какое… Какое отчество у Лёли?

Она замирает и на какую-то долю секунды теряется, но быстро приходит в себя.

– Сергеевна, – тихо шепчет побледневшими губами.

– Ольга Сергеевна, мне было очень приятно с вами познакомиться. Выздоравливайте.

Лёля подбегает.

Маленькие пальчики опускаются на мои губы, растягивая уголки вверх, к вискам.

– Улыбаться – это вот так. Это очень легко, видите? Потренируйтесь перед зеркалом и у вас обязательно получится.

Вприпрыжку снова убегает к маме.

Дверь закрывается.

А я так и сижу с дебильной искусственной улыбкой Гринча, думая лишь о том, что это могла бы быть моя дочь.

И моя женщина.

Но я всё просрал…

Глава 14

Максим.

Тупым взглядом сверлю стену над плазмой. Ловлю в потухшем чёрном экране своё унылое отражение.

Пальцами растягиваю уголки губ, «рисуя» улыбку.

Улыбаться – это очень легко, – эхом проносится в мозгах голос малышки.

Такая она… Интересная. Рыжая. Серьёзная.

И серьёзная – точно не в мать. Видимо, характером компенсировалась внешняя схожесть с Алисой.

В голове гудит.

Всё кажется каким-то перевёрнутым, будто я проснулся в другой вселенной.

У Алисы есть дочь. Дочь!

Честно признаться, это выбивает из-под меня почву похлеще, чем все диверсии Алисы.

И всё, что я делал, в свете этих обстоятельств кажется совершенно неправильным.

Одно дело добиваться расположения бывшей, и совсем другое – отбивать бывшую у нынешнего мужика.

Тут целый моральный конфликт.

Не то, чтобы мне не приходилось решать моральные дилеммы раньше, но это – конкретный перебор. Даже для меня.

Другая семья – это уже не кочки на дороге, а полное её отсутствие. Такое не обрулишь.

Мда. Жопа просто, чо сказать!

Довыделывался, Куравин? Нужно было ещё лет десять подождать для верности, чего ты!

Из коридора доносится короткий писк, сигнализирующий о том, что дверь открыта. На пороге материализуется Сташевский.

Медленно перевожу на него взгляд.

– Какого хрена ты снова сюда явился? – Бурчу без особой надежды на то, что он развернётся и уйдёт.

– Разве так друзей встречают?

– Если ты не в курсе, ты очень грубо нарушаешь моё личное пространство.

– Ой, – Стас отмахивается. – Даром мне не сдалось твоё личное пространство. Я за брусничным соусом пришёл. Стейк жрать не с чем.

Он уверенным шагом направляется к холодильнику, достаёт бутылку соуса и сотрясает ей в воздухе.

– Дико извиняюсь, что прервал твою депрессию. Кстати, неправильно ты, дядя Фёдор, страдаешь! Где ведро шоколадного мороженого? Где Селин Дион из колонок? Ты что, Бриджит Джонс не смотрел?!

– Нет.

– Это ж классика! Глянь обязательно!

Идёт весело к выходу.

Останавливается.

– Что, и даже не поделишься горем?

– Нет.

– Давай, Макс, колись! Что случилось?

– Ничего.

– А что тогда с рожей у тебя?

– Это моя обычная рожа, – вздыхаю, опуская плечи. – Всё, сворачиваю операцию по захвату бывшей.

– Здрасьте! – Взмахивает руками. – С чего вдруг?

– Цель больше не оправдывает средства. У Алисы, оказывается, всё пучком на личном фронте. Мужик, любовь, и даже дочь.

– Так, – Сташевский задумчиво барабанит пальцами по подбородку. – Ну, тут явно без тяжёлой артиллерии не обойтись.

Он достаёт из кармана телефон, что-то печатает.

– Не надо звать Тамерлана.

– Ага.

– Только рискни.

– Конечно, – серьёзно кивает, морща лоб.

– Я тебя придушу, клянусь. Оставьте меня в покое оба. Дайте мне просто… Просто подумать! Посидеть в тишине. Мне сейчас вообще не до ваших приколов.

Но поздно.

В ту же секунду дверь с грохотом распахивается, на пороге возникает Тамерлан в чёрном балахонистом халате с глубоким капюшоном, скрывающем половину лица.

– Максимка! Ну, что у тебя опять случилось? Иди ко мне, мой хороший! – Он сминает меня в своих медвежьих объятиях и начинает раскачивать из стороны в сторону.

Отчаянно пытаюсь вырваться из цепких лап.

Отталкиваю его и бросаю уничтожающий взгляд на обоих.

– Дебилы. Чего вам дома не сидится, а? Мёдом тут намазано что ли?

– Как же нам в стороне оставаться, когда тут у друга такая драма?! – Театрально воздаёт руки к небесам