Любовь сквозь границы (СИ) - Люция Волкова

Зилан с сожалением посмотрела на сына. Она поняла, о чем он хочет сказать.

— Я часто смеялся, шутил, шалил.

Эти слова многих удивили. Никто и никогда не видел, чтобы он смеялся, а про остальное и речи быть не могло.

— Однажды, я играл с детьми, которых считал друзьями. Я ошибся. Это была моя первая ошибка.

Альп нахмурился и сжал кулаки. Он был уверен, что история брата разозлит его.

— Эти дети ненавидели меня. Им не нравилось, что я сын Главы. Им не нравилось, что у меня все есть. Я делился с ними едой, игрушками, всем. Даже это не смягчило их. Как-то раз они избили меня, потому что я радостно показывал им свой новый велосипед. Тогда я впервые узнал, что такое зависть, — голос Орхана стал слегка хриплым. — Папа сказал, чтобы я больше не играл с этими детьми. Он научил меня держать голову высоко и с гордостью занимать место сына Главы. Он сказал, что единственными, кто подставит мне плечо, будут мои братья. А Элиф будет той, кто в темное время, будет излучать свет. Папы больше нет, поэтому я скажу вам это вместо него.

Орхан окинул взглядом своих братьев. Он улыбнулся им. Впервые искренне улыбнулся.

— Если вам нужна сила, то взгляните друг на друга. Вы и есть сила. Если вам нужен свет, то вы найдете его в глазах сестры. Если будет больно, то не страдайте в одиночестве, потому что мы не одиноки.

Волкан двинулся вперед и обнял брата. Пусть Орхан и был скуп на эмоции, но сегодня он проявил их больше, чем когда-либо.

— На самом деле тебе лучше без улыбки. Если честно, ты улыбаешься, как маньяк, — сказал Волкан.

— А не пойти бы тебе в задницу, Волкан? — Орхан дал подзатыльник брату.

— Только не начинайте спорить прямо здесь, — Альп указал взглядом на могилу отца.

— Мы не спорим. Спор — это...

— Ну уж нет, Орхан. Иди в жопу со своими умными фразочками.

— Даже поплакать нормально не дали, — Элиф провела ладонью по лицу.

— Они просто ненормальные, — Серхат недовольно покачал головой.

— Пошлите домой. У меня уже трусы промокли, — раздраженно сказал Волкан.

— Надо было брать с собой зонтик, — Орхан толкнул брата вперед. — Пошевеливайся.

***

Неделя. Именно столько времени прошло после смерти Сулеймана. Волкан был в подвешенном состоянии. Он не знал, скорбеть по отцу или переживать за Жасмин. Последняя их встреча причинила ей боль. Он видел это в её глазах. Это мучало и его. Он стал себя ненавидеть. Даже отражение в зеркале вызывало отвращение.

— Ты в порядке? — спросил Орхан, когда Волкан появился в офисе.

— Я хочу кое-что сделать.

Орхан внимательно взглянул на брата. Выражение его лица было хмурым, а взгляд равнодушным. В голове уже складывались действия и слова Волкана, просчитанные на несколько шагов вперед.

— Нет.

— Что нет? — непонимающе спросил Волкан.

— Ты не сдашься в полицию. Я не дам тебе улик.

— Бл***! Как ты понял?

— Да по тебе все понятно. Ты этим ничего не добьешься.

— Но я хочу отдать Жасмин улики. У тебя ведь есть на меня компромат? — сузив глаза спросил Волкан.

— У меня он есть на каждого из нас. Но это не значит, что я отдам его тебе.

— Я переспал с Жасмин.

Эта новость ничуть не удивила Орхана.

— Бл***! Только не говори, что ты и об этом знал.

— Не скажу, если тебе будет легче.

— Ты бесишь меня, — раздраженно произнес Волкан. Порой ему хотелось врезать брату, за его способность предугадывать его действия.

— Я должен отдать тебе компромат только потому что ты переспал с ней? — изогнув брови, спросил Орхан.

— Вовсе нет. Я просто разозлился...

— Ты ударил её?

— Нет! Все не настолько плохо. Я быстро обуздал гнев. На много быстрее, чем обычно.

— Хм.

— Хм? Это все что ты скажешь?

— Ты любишь Жасмин. И не отрицай этого. Если бы не любил, то не смог бы обуздать свой гнев. И в твою голову не приходили бы такие сумасшедшие идеи.

— Я хочу отдать ей компромат на себя. Мне это необходимо.

— Здесь компромат на всех нас. Она сможет посадить каждого, — Орхан вытащил папку из сейфа. — Верни мне потом его.

— Вернуть? Ты не допускаешь мысли, что Жасмин посадит меня? Нас? А впрочем, не говори. Не хочу ничего знать. Ты шизик. Ты просто шизик. Лучше скажи, зачем ты отдаешь мне все? — Волкан забрал папку и удивленно уставился на неё.

— Я не думаю, что она тебя посадит. Но риск всегда есть. Я не могу позволить, чтобы все преступления висели на тебе. Если и отправляться за решетку, то только вместе. Думаю, Серхат и Альп тоже поддержали бы меня в этом.

Волкан слегка улыбнулся. Он был уверен в своих братьях. Уверен, что они пойдут за ним куда угодно. Осознание этого давало ему больше сил.

***

Жасмин сидела за своим рабочим столом и писала отчет по делу Адема. Он избавился от всех своих врагов, даже не появившись в поле зрения полиции. Начальник стал последней его жертвой. Он утопился, привязав к ногам камень. С тех пор, похищений больше не совершалось. Все девушки вернулись домой живыми и невредимыми, что не скажешь об их родителях.

Жасмин злило то, что она не смогла добраться до Адема. Хотя порой чувство справедливости в душе кричало, что Адем поступил правильно. На протяжении всего времени, что он наказывал своих жертв, она слышала кусочки признаний. Собрав её воедино, она поняла, что у него слишком тяжелая и больная история. История, которую стоит скрыть.

Стук в дверь отвлек Жасмин от отчета. Она подняла голову и удивленно уставилась на Волкана. Он не дождавшись её ответа вошел в кабинет и вальяжно рассеялся на стуле.

— Привет, маленькая полицейская, — серьезный тоном поздоровался Волкан.

Он выглядел немного уставшим. Жасмин знала, что он потерял отца. Она не стала приходить к нему, чтобы пособолезновать. Хотя у неё было желание. Но последняя их