Двойной подарок для босса (СИ) - Ника Черника

Киваю, подыскивая слова. То есть он вроде бы извиняется. Действительно, извиняется. Но это не отменяет того, что Даниил считает меня наивной дурочкой.

— Вы, значит, совсем не верите в любовь? — интересуюсь, разглядывая раскинувшуюся передо мной красоту.

— Совсем.

Снова киваю. Что ж, тоже не имею права упрекать его в этом, да? В целом, для столь прагматичного человека, каким является Даниил, вчерашнее предложение и впрямь, скорее, аттракцион щедрости. Он ведь может вообще не жениться.

И не женится. Потому что я на такое не пойду.

— И все-таки, Софья, — повернувшись, опирается на перила спиной, смотрит на меня. — Я бы хотел, чтобы вы с детьми жили со мной. Полагаю, мы взрослые люди и сможем придумать, как каждому из нас устроить личную жизнь.

Обижаться тут не на что. Никто мне любви небесной не обещал и насильно до оргазма не доводил. Но по странной причине все же обидно. Возможно, потому, что князь быстро утешится в чужих объятиях. А с моим послужным списком и частотой секса… Возможно, следующий случится на десятилетие мальчишек.

— Я подумаю, — выдавливаю из себя и покидаю балкон, боясь, что настоящие эмоции будут заметны князю.

Эмоции, на которые я не имею права. Которые опасны в первую очередь для меня. Потому что очевидно: теперь Даниил нескоро исчезнет из моей жизни. Если вообще исчезнет.

Значит, нужно все эти ненужные всплески чувств в себе подавить на корню. И больше никакого секса с князем. Никогда.

Остаток дня выдается плотным на работу. В нашем мини-офисе готовлю последние документы на сдачу объекта, так что глазом не успеваю моргнуть, как уже шесть вечера.

Даниил подвозит меня до отеля. Конечно, торчим в пробках. В такое время пешком было бы дойти намного быстрее.

— Поужинаем вместе? — интересуется Даниил, когда выходим на этаже.

Я молча киваю. Когда ему ещё с детьми общаться. Пусть хоть так начнет. Мне ещё надо будет им рассказать правду об отце. Увлекательный будет вечерок, полагаю.

Когда открываю дверь, пацаны несутся мне навстречу с криками и воплями. Обнимают, даже не дав на порог ступить. Целую их, а сама смотрю на шикарную блондинку, которая походкой от бедра приближается ко мне.

— Здравствуйте, вы Софья? — протягивает руку.

На автомате пожимаю, пытаясь понять, откуда в рядах нянь такие красавицы берутся. К тому же в возрасте явно до двадцати пяти.

— Я Алина. Приятно познакомиться. Ваши детки чудо. О, привет, Данила.

И обойдя меня буквально виснет на шее князя, целуя его в щеку.

Данила?

Нет, нет, нет! Только не говорите, что он попросил посидеть с детьми одной из своих случайных любовниц другую случайную любовницу!

Глава 22

— Спасибо еще раз за помощь, — заталкиваю детей в номер и закрываю дверь перед носом у этой парочки.

Пусть дальше обжимаются сколько угодно. Только уже без меня. Нет, ну каков князь! Абсолютно беспринципный человек.

— Есть хотите? — спрашиваю мальчишек.

Мотают головой.

— Нас Алина покормила.

Испытываю легкий укор совести, потому как Алине я ничего не заплатила. Но уверена, Даниил рассчитается сполна. Внакладе никто не останется. Главное, чтобы мне за стеной ничего слышно не было.

Я опускаюсь в кресло и прикрываю глаза, пока мелкие начинают лазить по мне. Рассказывают, чем они занимались. Были в Петропавловской крепости, ели наггетсы и мороженое. Потом гуляли по Невскому.

Они, конечно, не так говорят, это я понимаю по описанию увиденного.

— А еще мы залезли на пушку, ма! — вопит Левка, и Макс вторит:

— На настоящую! И на танк!

Что же, следует признать, любовниц Даниил выбирает из компетентных нянь.

Отправляюсь в душ, включив детям мультики. Быстро ополоснувшись, кутаюсь в полотенце и иду в комнату.

— Боже! — вздрагиваю посреди гостиной, где на диване между мальчишек удобно устроился Даниил и смотрит вместе с ними мультик.

— Это Бараш, — сообщает Левка.

— А мой любимый — Пин! — Макс.

— Мой любимый — Пин! — Левка.

— Мой!

— Мой!

— Мой! Мой! Мой!

Тут уже точно не скажешь, кто из них когда выступает. Они дерутся через Даниила, но он этого не замечает. Все внимание полностью сконцентрировано на мне. И оно такое, что невольно хочется глаза опустить и проверить, не забыла ли я полотенцем обмотаться.

— О, мама! — замечает меня Макс. — Левка дерется.

И тут же сам пихает его так, что тот падает с дивана.

— Ма-а-а-ам, — орет тут же Левка. — Он меня бьет! Сюда!

Показывает на живот, задирая футболку.

— Не деритесь, мальчики, — выпаливаю и сбегаю наконец.

Дрожащими руками натягиваю нижнее белье. Ловлю свое отражение в зеркале. Даже не спрашивайте, почему кружевной набор. И как он оказался в моем багаже.

Следом надеваю платье. И в этот момент раздается стук в дверь. Мурашки тут же маршируют по рукам от мысли, что Даниил мог зайти и увидеть меня полуобнаженной. От его реакции. От его желания. И моего.

Вдыхаю и выдыхаю, чтобы успокоиться. На щеках подозрительный румянец.

Распахиваю дверь.

Мстиславский осматривает меня сверху вниз и обратно. Медленно, со вкусом, словно снимает все, что я успела надеть. Нормально, что мне это нравится?

— Красивое платье, Софья Павловна, — произносит тихо. А воздух как будто моментально искрить начинает.

— Спасибо. Вы что-то хотели, Даниил Константинович?

— Уточнить, все ли в порядке. Вы так стремительно сбежали.

— Очень хотелось принять душ. Думала, Алина составит вам компанию, вы явно хорошо знакомы.

— Она сестра моего друга. Мы знакомы с детства.

— В плане с ее детства? Вы-то явно тогда уже были подростком.

Щурится.

— На что-то намекаете?

— Вовсе нет. Это ваше дело, в конце концов.

Даниил неожиданно заталкивает меня в комнату и закрывает дверь. Я успеваю выдать только невразумительное:

— Эээ… Аааа…

Оказываюсь прижата к стене. Черт, а это приятно. Он так надо мной нависает. Так близко… Я чувствую дразнящий аромат туалетной воды. Вижу темный взгляд, направленный на меня.

— Алина для меня как младшая сестра, — произносит князь. — И она всегда воспринимала меня как брата. Никаких подтекстов, Софья, мы и правда давно знакомы.

— Меня это не касается.

— Тогда не ревнуйте.

Вспыхиваю так, что от красных щек становится жарко.

— Я уже говорила, что не ревную вас.

— Помню, — он склоняется ближе. — И что ничего не чувствуете.

Ничего. Только его дыхание на своих губах. Ужасающе быстрый стук собственного сердца. И дикое желание, которое затмевает разум. А так — ничего.

Сильные руки сжимают мою талию, я сминаю пальцами рубашку на груди.