Измена. Мое сердце - лёд (СИ) - Лена Тэсс

«Привет. Напоминаю, что выезд цирковой труппы намечен на завтра на десять утра. Подтягивайся к автобусу с Мишей. Халявный кофе и лучшие места на стадионе гарантирую», - он как будто мысли читал и узнал, что я о нем думаю.

«Я дорогу знаю, доберусь», - мне действительно было нечего делать на арене так рано.

Хотя возможно я просто не хотела видеть Глеба и Катю вместе слишком рань. Такая встреча могла испортить настроение на весь день вперед, а игра только вечером.

Мама нет-нет да приговаривала о том, что у этих двоих скоро роспись. Буквально на днях. Скорее всего она продолжает непринужденное общение с Ириной Сергеевной.

«Эй, я своей боевой подруге не позволю сунуться во вражеский шатер без прикрытия. Это - война, и потери мне не нужны!».

Едва я успела дочитать, как тут же последовал звонок.

- Слушаю, - беру трубку, улыбаясь.

Представляю как светло-синие глаза Ильясова становятся на несколько оттенков темнее, словно предгрозовое небо.

Кто-то опрометчиво обманывается его фривольным поведение и частными шуточками, но все в команде знают, что Ренат не меняет своих решений, что его слово - закон, что его метод не кнут, а скорее кувалда. Ударит один раз, зато так, что еще надолго запомнишь.

- Завтра в десять, - повторяет ранее написанные слова вслух и его тон не терпит никаких возражений. А я и не собираюсь возражать. Больше.

- Я поняла, я буду.

- О, хорошо. А то я готовился к битве, а ты уже согласилась. Даже не поломалась для приличия, - усмехнулся он, и в голосе появилась легкость и патока.

- А может я не очень приличная? - выдала и моментально поднесла ладонь ко рту.

Что это, Громова? Ты флиртуешь? Прямо сейчас, накануне такой важной игры ты решила начать флиртовать с тренером? Очень умно.

- Точно. Ты опасная женщина, которая просто мастерски шифруешься под высококлассного спортивного психолога. - Ренат, после небольшой заминки весело хохотнул, а потом добавил понизив тон и совершенно серьезно. - Завтра когда ты лоб в лоб столкнешься со своим прошлым, тебе может резко захотеться спрятаться за чью-то спину. Так вот… я как раз подходящего для этого роста.

И в этих словах не было даже намека на шутку.

* * *

Утро перед игрой выдалось суматошным.

Миша, конечно, как и полагалось ответственному спортсмену, собрал все с вечера, вот только забыл поставить будильник.

- Черт, мама, ты почему меня раньше не разбудила?

Он носился по квартире, из душа на кухню и обратно так, словно действительно опаздывал.

- Потому что сейчас половина девятого? - я развела руками, переворачивая блин на сковороде.

В это благословенное утро было только две хорошие новости. Во-первых, погода за окном намекала на теплый день (иронично, что мы полностью проведем его на ледовой закрытой арене), а во-вторых, мама внезапно очень рано уехала по своим делам и никто не мешал нам собираться в той суете, которую могли создать только мы сами.

- Я просто хотел встать в восемь.

- Зачем?

- Подготовиться, - говорит тихо.

Но я знаю сына слишком хорошо, чтобы поверить в эту нелепую ложь. Как и я - он отвратительно врет. Не знаю хорошо это или плохо, но для меня все его эмоции, страхи, сомнения написаны на лице. Для меня он - открытая книга.

- Тебя что-то беспокоит.

- Что может беспокоить меня перед игрой? - саркастично. - Я попал в заявку - это уже достижение. А дальше я итак все знаю.

Он вздыхает.

И снова. Я знаю о чем думает, знаю, что его эти мысли беспокоят точно как меня встреча с Громовым и его новой пассией.

Он решил, что на этом все остановится, потому что заявка не равно выход на лед. Именно так и поступал с ним Глеб. Раз за разом.

- Ты боишься, что не выйдешь на лед.

- Я не боюсь, просто… - голос обрывается. - Ты можешь поговорить с Ильясовым?

На секунду половник с тестом замирает в руках, несколько капель проливаются мимо на плиту.

- Чееерт, - бросаю его в кастрюльку. Этот блин безнадежно испорчен. - Миш, ты ведь знаешь, что я не стану.

- Почему? - злобно усмехается. - Ты ведь и у Глеба никогда не просила. Ладно, он типа муж, а мне типа батя. Но сейчас-то что? Ильясов на тебя слюни пускает, это всем известно, так может ты используешь эту возможность для… того, чтобы помочь сыну.

- Я тебе сейчас съезжу по роже вот этой поварешкой, что у меня в руке, сынок, - разворачиваюсь, держа в руках предмет кухонной утвари. - Вправлю твои мозги на место, чтобы на место встали!

Меня трясет от злости и обиды, которая множит бесконечную тревогу и усталость.

- Миша, ты меня сейчас очень сильно обидел

- А что я такого сказал? - нападает в ответ и поднимается во весь свой рост. - Ладно, не хочешь просить за меня, тогда расскажи как надавить на Леденцова, на случай если я все-таки на лед попаду в игру.

- Нет, - отвечаю я твердо, но с некоторой долей жалости.

- Но почему? - Миша смотрит на меня с таким выражением, будто я отказываю ему в самом важном в его жизни.

- Да потому что в этом не будет ни победы, ни ценности достижения этой самой победы. Ты предлагаешь мне воспользоваться личной информацией и вывести игрока из строя, чтобы сломить настрой всей команды, но такая победа будет иметь для тебя значение?

Миша тяжело дышит, словно разъяренный бык на старте перед корридой.

Я вижу, как он колеблется на грани агрессии и обиды. А потом что-то внутри него уже ломается, как будто он начинает понимать, что так нельзя. Он всегда это знал, просто сейчас, когда ему кажется, что это самый важный шанс, самая важная игра - выбрать путь наименьшего сопротивления проще и надежнее. Миша сжимает кулаки, бьет ладонью по затылку и вылетает из кухни.

Вот дурак. Переполненный максимализмом и гормонами, но дурак.

Надеюсь, что свою злость он направит в нужное русло.

Мне же предстояло справиться с собственными демонами и они тоже не хотели прятаться по углам стадиона «Звезды», просто потому что мне так было бы удобнее.

* * *

Автобус довез нас до места за считанные полчаса. К одиннадцати вся команда уже выгрузилась и осваивала территорию соперника.