Осторожно, злой босс (СИ) - Марта Вебер

Он стремительно вышел из кухни, а я кинула взгляд на чашку, которая так привлекла его внимание. На ней была надпись «Самый лучший папа».

28 глава

Сколько времени нужно, чтобы у человека испортилось настроение? К примеру, у моего шефа этот процесс занял ровно тридцать секунд, пока я отсутствовала в коридоре, чтобы успеть вызвать водителя.

Чем ему так не угодила эта кружка, я так и не поняла, но спрашивать, по понятным причинам не стала. Попасть к боссу под горячую руку хотелось мне меньше всего.

Может, они развелись с женой, и она запрещала теперь видеться ему с сыном? Вопросов пока было больше, чем ответов. Я в который раз отругала себя, что не удосужилась пробить информацию о семье начальника в интернете, но я клянусь, что каждый раз, как я это планировала сделать, меня то отвлекали, то я сама благополучно об этом забывала.

— Ну и где Гера? — недовольно уточнил Дмитрий Романович, показательно поглядывая на часы.

Машина прибыла ко входу буквально через две минуты, но за это время босс уже успел съесть мне мозг чайной ложечкой. Вот съел бы свой завтрак, и вообще не заметил бы, что Гера приехал чуть позже.

— Гера. Что за неотложные дела у тебя возникли, что мне пришлось ждать! Ты же в курсе, как я это ненавижу. Я уже начинаю подумывать, что тот выходной, который ты просил у меня, будет, возможно, необоснованной наградой. — Отчитал водителя Дмитрий Романович, садясь в машину.

— Но я сразу приехал, как вы сказали…. — Гера растерянно смотрел на меня в зеркало заднего вида, но я лишь пожала плечами. Сдавать себя я не собиралась, пусть думает, что у шефа очередной заскок. Тем более, что он был в этом мастер.

— Да что с вами со всеми сегодня такое! Вы можете оба просто выполнять, что вам говорят? — мы с Герой в ответ на пылкое высказывание мудро промолчали.

Когда доехали до офиса, начальник был уже взвинченный до предела. Потому что по дороге подсоединил свой телефон к портативному зарядному устройству, и, наконец, включил. Похоже, впервые со вчерашнего вечера.

— Чёрт!.… Да разве нельзя было нормально вопрос без меня решить!... Болваны! — только и слышали мы с периодичностью в несколько секунд, пока он разгребал завалы своих сообщений и вызовов.

В итоге, на этаж мы не просто шли, а летели на бешеной скорости. А дальше босс нагрузил меня таким количеством работы, что очнулась я только под вечер, когда рабочий день подходил к концу. Но, похоже, не для меня.

— Вероника Юрьевна. Зайдите ко мне — донеслось из селектора, и я, тяжело вздохнув, и напялив туфли, которые скинула под столом пару часов назад, потому что ноги уже гудели, встала и пошла за новой порцией указаний.

Постучав в дверь, и так и не услышав ответа, я, рассудив, что раз он сам меня к себе вызвал, то я могу зайти, вошла в кабинет.

Дмитрий Романович сидел за своим столом, откинувшись в кресле. Его пиджак висел на спинке стула, рукава белой рубашки были закатаны, а галстук ослаблен настолько, что висел на шее, словно бусы.

— Садитесь, Вероника Юрьевна — он взмахом головы указал мне на кресло, стоящее рядом с его столом.

— Я что-то не так сделала? — тут же напряглась я, глядя на выражение лица босса, но всё же села.

— Я изучил ещё раз ваше личное дело. Теперь я знаю, что вы не были никогда замужем, но, как стало мне известно вчера, у вас есть дочь.

Я надеялась, что он не будет возвращаться к этой теме, раз уже не уволил меня сразу. Опустив голову, и, начав разглядывать ладони, сложенные на коленях, я кивнула.

— Да, всё так.

— Как так вышло? — от его вопроса я даже забыла о своём смущении, и подняла голову, смотря на него.

— Мне бы не хотелось об этом говорить.

— Я считаю, что заслуживаю немного правды, раз уж всё, на чём были построены наши с вами трудовые отношения до этого, было ложью.

Дмитрий Романович подался корпусом в мою сторону, поставив локти на стол, и сцепив руки.

— Ну что здесь необычного? У нас в стране полно матерей одиночек. Так случается. Встречалась с парнем, была любовь. Любовь прошла, а осталась моя дочь. Вот и всё, тут нечего особо рассказывать. Как я и сказала, чтобы устроиться сюда, пришлось умолчать о Маше, чтобы получить должность. Но я ещё раз вас уверяю, что моё материнство никак не отразится на моей трудовой дисциплине.

— И где сейчас отец ребёнка? — вся кровь отхлынула от моего лица. Но я продолжила гнуть свою линию. Я знала, как отвечать на подобные вопросы, чтобы они не вызывали подозрений.

— Он не захотел принимать участие в жизни своего ребёнка. Просто исчез в один момент. У него теперь своя жизнь, а у нас с дочерью своя.

— Вас это устраивает? Как вы со всем справляетесь? Или, точнее сказать, не справляетесь? Живёте в старой однушке, оставляя дочь на целый день одну….

Меня всю прямо затрясло от злости. Он не имел права меня осуждать.

Я даже вскочила на ноги, от нахлынувших на меня эмоций.

— Нормально справляюсь. Моя дочь никогда не остаётся одна. С ней всегда или няня, или её бабушка, или я. — Я чувствовала, что с каждой фразой говорю всё громче, но уже не могла остановиться. Это была моя больная тема. — Маша в тепле, сыта, одета, а ещё, у неё самая любящая мать на свете, которая в лепёшку готова расшибиться, лишь бы у неё было всё. Даже работать днями и ночами, и плясать под дудку босса-тирана! — Это было уже явно лишнее, но меня несло дальше. — Вы думаете, что такой идеальный, что можете давать мне советы, как мне воспитывать мою дочь? Вы сами, что? Хороший отец для своего сына?

Голова Дмитрий Романовича отвернулась в сторону, словно от пощёчины.

— Вон из моего кабинета. — Прорычал он.

И я, всё ещё подгоняемая злостью, выбежала, даже не потрудившись закрыть за собой дверь, сначала в приёмную, а затем, схватив сумку, и вообще из офиса.

29 глава

Я плохо помнила, как добралась до дома.

Сквозь обрывчатые воспоминания просачивалось то, как я говорю с няней, что она может идти домой, как кормлю Машу ужином, но полностью я пришла в себя только к тому моменту, когда положила дочь спать.

Именно тогда я поняла, прогнав в сотый раз в