Рассветная мечта - Татьяна Владимировна Голубева
— Ну, все, Наташенька. Каникулы!
— Какие каникулы? — Наташа оторвалась от компьютера и вопросительно посмотрела на начальницу.
— Новогодние, рождественские… Девочка, ты меня удивляешь! Фирма закрыта до девятого января.
— До девятого? — ужаснулась Наташа. — И что делать дома столько времени?
— Да мало ли что, — улыбнулась Элиза Никаноровна. — В гости ходить, пироги печь, гулять, смеяться, радоваться жизни!
— Ох…
Печь пироги — это, конечно, отличное занятие. Только Наташа до сих пор ему не научилась. Вот, кстати, почему бы теперь не попробовать?
Через полчаса все сотрудники собрались в самой большой из комнат фирмы, где усилиями Нины, Ольги Ивановны и двух официантов из соседнего ресторана был уже организован очередной фуршет с шампанским, коньяком и водкой. Все шло как обычно. Сотрудники весело болтали о всякой всячине, а Наташа, взяв бокал с соком и тарелку с салатом, устроилась в уголке. Супруга Андрея Вадимовича не явилась. Впрочем, она в фирме была один-единственный раз, в тот день, когда ее мужу исполнилось тридцать пять. На рядовые праздники Нелли Дмитриевна, судя по всему, не считала нужным являться. Не снисходила.
Но все-таки этот праздник получился для Наташи немного другим, потому что уже несколько минут спустя рядом с ней устроилась Ольга Ивановна. Правда, она не ограничилась салатом, как Наташа, а нагрузила на свою тарелку массу крошечных бутербродов с икрой, семгой, сыром и анчоусами. Добавив еще и зелени, грибочков, несколько тонких ломтиков лимона и приличную горку маслин. И полный бокал шампанского. Причем Наташе показалось, что это уже не первый.
— Ну что ты тут сидишь, как мышка в норке? — без предисловий выбранила Ольга Ивановна Наташу. — Почему ни с кем не поговоришь? Как чужая, честное слово! Ты сколько уже лет в этой фирме работаешь?
— А… — Наташа не сразу сумела подсчитать, несмотря на то, что была бухгалтером. — Да уже почти четыре.
— И ни с кем не подружилась? Удивительно. Нельзя быть такой замкнутой, девочка. Здесь очень симпатичный народ работает, давно могла бы найти себе подругу.
— У меня есть подруга. Алла.
— Но почему не иметь еще одну? — искренне удивилась Ольга Ивановна и отпила шампанского. — И почему ты жуешь самый примитивный салат? Здесь столько вкусных вещей на столе!
— Да я как-то… не привыкла. — Наташа посмотрела на длинный стол, уже основательно разграбленный, и вдруг совершенно случайно поймала взгляд Нины, направленный на нее, — странный взгляд, пристальный…
Однако секретарша тут же улыбнулась и помахала Наташе рукой, а потом отвернулась и заговорила с кем-то. Наташа решила, что Нина, наверное, просто о чем-то задумалась ненадолго, вот и все. Так ведь часто бывает — задумается человек и не замечает, куда именно он при этом смотрит, потому что просто ничего не видит. С самой Наташей нередко такое случалось.
Вздохнув, Наташа взяла предложенную Ольгой Ивановной маслину и принялась ее жевать. Вообще-то маслины и оливки ей нравились, просто как-то не приходило в голову самой их покупать. Дома она по-прежнему готовила кашу и суп, хотя, правда, выбирала теперь не самый примитивный «Геркулес», а что-нибудь повкуснее. Надоел ей этот «Геркулес» за много лет так, что видеть его не хотелось…
Значит, каникулы… и пироги. Что ж, идея неплохая. Но лучше, наконец, заняться ремонтом кухни. Правда, ее родители всегда говорили, что зимой ремонт делать не полагается, а только летом, но почему, собственно? Не все ли равно? Она ведь не знает, будет ли у нее летом свободное время. Если ей дадут отпуск осенью, она сможет, наконец, куда-нибудь поехать. Впервые в жизни.
— А? — вздрогнула Наташа, когда Ольга Ивановна взяла ее за руку и довольно энергично встряхнула.
— Куда ты опять удалилась, детка? — сердито спросила Ольга Ивановна. — Я говорю, говорю, но ты же ни слова не слышала!
— Верно, — огорчилась Наташа. — Не слышала. Задумалась. Просто не понимаю, как это у меня получается.
— У тебя так получается потому, что ты боишься жизни! — твердым тоном сообщила Ольга Ивановна. — Ты прячешься в себя!
— Боюсь жизни? — изумилась Наташа. — Да о чем вы, тетя Оля? Уж я с этой жизнью всегда воевала, с чего мне ее бояться?
— Потому и боишься, что всегда воевала и никогда не жила по-человечески, разве что в детстве, — покачала головой Ольга Ивановна. — У тебя ведь, насколько я знаю, ни разу не было кавалера, правильно? А тебе двадцать первый год!
Наташа смутилась. Ну и что, что двадцать первый? Да и вообще… кому она нужна, мышь серая?
— Тетя Оля, ну что вы в самом-то деле… при чем тут кавалеры? Не нужны они мне!
— Неправда, — улыбнулась Ольга Ивановна. — Очень даже нужны, и ты сама прекрасно это знаешь. — И вдруг сменила тему: — Жаль, что жена Вадимыча не пришла. Мне очень хотелось на нее посмотреть.
Опять она за свое!
— Тетя Оля, ну как вам не стыдно… При чем тут Вадимыч, при чем тут его жена? Я…
— Ты обманываешь сама себя, — тихо, почти шепотом сказала Ольга Ивановна. — А это очень глупое занятие, девочка. Уж ты мне поверь, я знаю.
Она вдруг встала и ушла в другой конец комнаты и там заговорила с Элизой Никаноровной. А растерянная Наташа осталась сидеть в своем углу, и руки у нее почему-то задрожали так, что ей пришлось поставить тарелку и бокал на освободившийся стул. Зажав ладони коленками, чтобы никто не заметил этой нелепой дрожи, Наташа сердито твердила себе, что все это глупости, тетя Оля все выдумала, никто никого не обманывает, а в себя она с детства уходила, ее всегда за это ругали…
Справившись наконец с дрожью, Наташа тихонько выскользнула из комнаты и сбежала домой.
«Нет, с меня хватит», — твердо сказала себе Наташа, решительно заходя в универсам, чтобы купить бутылку красного вина — такого же, какое было к обеду у Аллы, — и еще чего-нибудь… да хотя бы оливок! И тортик. Завтра Новый год, отпразднует наконец по-настоящему, пусть и в одиночестве. И подумает как следует. Пора. Пора разобраться в себе, чтобы не краснеть по поводу и без повода, пора решить для себя — чего она хочет в жизни, что ей нужно, чего следует добиваться, а что просто необходимо выбросить из головы раз и навсегда. А если выбросить не удастся — придумать адекватные меры. Например, перейти в другую фирму… Хотя как раз этого она и не может сделать.
