Предатель. Ты меня (не) заменишь - Ира Дейл

— Посмотрим, что скажет Слава, посмотрев “кино” о том, как ты “делаешь, что хочешь” с его сыном, — выгибаю бровь.

Желание взять у службы безопасности отеля запись становится почти неконтролируемым. Вот только есть другая вещь, которую нужно сделать в первую очередь. А запись… что-то мне подсказывает Лена ею займется. Мы всегда понимали друг друга с полуслова.

— Не смей вмешиваться в мои отношения со Славой! — бьет в больное место Светлана.

Стискиваю челюсти.

Вдох. Выдох.

Вроде бы становится легче.

— Посмотрим, какие у вас будут отношения, — выплевываю последнее слово, — когда Слова узнают правду, — еще мгновение смотрю Светлане в глаза, давая понять, что пойду до конца, после чего отталкиваюсь от пола. Вот только далеко уйти не успеваю, Светлана преграждает мне путь.

В ее глазах светится жажда расправы.

— Ну давай, — неотрывно смотрю на нее. — Ударь меня на камеру, сразу за решетку загремишь, — непоколебимость отлично считывается в моих словах.

И видимо, Светлана ее тоже слышит, раз еще мгновение пыхтит как паровоз, а потом делает шаг назад.

Победно ухмыляюсь и… срываюсь срываюсь с места.

Плевать мне на эту взбалмошную тетку. Сейчас главное Антона найти. Понимание, что он давно ушел, пугает до чертиков. Остается только надеяться на то, что парень не знает города, поэтому не рискнул заблудиться.

Не запоминаю, как вылетаю из банкетного зала, пересекаю холл и оказываюсь на улице. Оглядываюсь по сторонам. Стук сердца отдается в ушах. Кончики пальцев пульсируют. Сканирую пространство, цепляюсь взглядом за каждого человека, который попадается на глаза. Антона среди них не нахожу. Уже почти отчаиваюсь, как замечаю одинокого молодого человека, сидящего на лавочке в сквере недалеко от отеля, шумно выдыхаю.

Облегчение такой силы разливается по венам, что мышцы перестают держать. Едва заставляю себя снова начать двигаться, а не рухнуть пластом прямо на асфальт. Лишь то, что у меня есть цель, помогает держаться на ногах и достигнуть ее.

Останавливаюсь напротив Антона. Он поднимает голову, видит меня. Его глаза широко распахиваются. На щеке парни все еще виднеется след от ладони. В кровь снова впрыскивается ярость. Хороше же эта гадина приложилась. Приходится прикусить щеку, чтобы вернуть себе хоть долю самообладания и избавиться от желания вернуться в отель и все-таки оттаскать Светлану за волосы. Сейчас она неважна. Важен лишь ни в чем не повинный парень.

— Поехали, — протягиваю Антону руку, предлагая не только свою беспрекословную поддержку, но и крышу над головой, где не будет его сумасбродной матери.

Глава 26

— Она не всегда такая, — тихо произносит Антон, сидя за барной стойкой на кухне в нашей квартире, пока я готовлю ужин.

Мне не пришлось особо уговаривать парня поехать со мной. Он какое-то время, скорее всего, просто ради приличия посопративлялся: говорил, что все в порядке, и он не хочет нас напрягать, но я не сдалась. И вот они мы готовим ужин у нас дома. Ну, или если быть более точной, то готовлю я, а Антон просто сидит и наблюдает за мной. Правда, он помог мне донести сначала до машины, а потом до квартиры, продукты, за которыми мы заехали по дороге. За что я ему очень благодарна.

— Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, — оглядываюсь через плечо, продолжая помешивать уже почти полностью готовую пасту с курицей и грибами в сливочном соусе, при этом про себя радуясь, что переоделась в домашние зеленые размашистые штаны и футболку-разлетайку. Готовить в деловом костюме — так себе удовольствие.

— Я знаю, — уголки губ Антона дергаются, но улыбка не касается его глаз.

Мое сердце невольно сжимается, когда я вижу парня таким… печальным. Удивительно, но сын мужа мне действительно нравится, даже несмотря на разногласия со Славой. Антон кажется удивительно милым молодым человеком, которому пришлось расти с мегарой, не знающий, что такое материнские чувства.

— Но я хочу… наверное, — парень опускает взгляд в столешницу, смотрит на свои переплетенные пальцы.

Антон все еще сидит в своем деловом костюме, только снял пиджак и закатал рукава рубашки до локтей. Я предлагала найти для него сменную одежду в гардеробе Славы, но он отказался. Скорее всего, хочет сначала поговорить с отцом, прежде чем понять, что ему делать дальше.

Мужу я отправила сообщение, что срочно жду его дома. По телефону в подробности вдаваться не стала, и, в итоге, получила ответ: “Буду через час”.

— Тогда, не стесняйся, — отворачиваюсь, достаю из подвесного шкафчика две тарелки, хотя пасты приготовила на пятерых или шестерых, минимум. Это получилось само собой. Как всегда, в принципе. Я умею готовить только на большую семью, блин. — Делись. Какая же она, твоя мама? — всеми силами стараюсь убрать сарказм из голоса, даже оборачиваюсь и подмигиваю Антону, сразу же замечаю, что он снова пристально наблюдает за моими движениями.

Видно, что парень все еще переживает из-за произошедшего. И не хочет как-то задеть Светлану — все-таки мать есть мать. Но, похоже, его тоже достало жить под ее гнетом. Вот только разорвать окончательно связь он не решается, что тоже понятно.

— Мама… она немного взбалмошная. Да, это слово подходит лучше всего, чтобы описать ее, — начинает говорить Антон, когда я отворачиваюсь, чтобы разложить пасту по тарелкам. — Знаете, мама всегда была сама себе на уме. Если ей что-то взбредет в голову, то она будет любыми способами добиваться желаемого. Даже не совсем честными, — парень на секунду запинается, а я достаю приборы из выдвижного ящика стола. — И если кто-то действует не так, как она того ожидает, то… — прерывается, чтобы подобрать подходящее слова, — мама быстро выходит из себя и действует, не подумав. — Почему-то мне кажется, это совсем не то, что Антон хотел сказать. Но я не выказываю свое предположение. Просто ставлю перед парнем тарелку с пастой и кладу приборы, после чего возвращаюсь за своей едой и сажусь напротив парня. — Вы не подумайте, потом мама жалеет о своих поступках и извиняется даже, — выпаливает Антон. Наверное, замечает, как плотно я сжимаю губы. — Она неплохая, просто немного… инфантильная.

Сколько же Антон подбирает эпитетов для своей мамы, и не один не описывает ее верно. Светлана просто — эгоистичная сука, которой плевать на всех, кроме себя. И ее сын, к сожалению, не исключение.

— Ясно, —