Я тебя испорчу, Майор. Книга 1 (СИ) - Мария Абдулова

- Ты опять за своё? - голос сел на первом же слове. - Я же предупреждал...

- Я тебя тоже предупреждала, Майор, - прервала его девушка, медленно стягивая лямки топа с плеч. - И не один раз.

- Катя, - мужчина с шумом втянул носом воздух, когда Трофимова, одним резким движением дёрнув топик вниз, обнажила грудь и сжала упругие полушария в ладонях. - Хватит.

- Уверен?

Уложила на лопатки его же фразой и, проворно вывернувшись, села верхом. Смена положения, её напористость и красивое женское тело, тесно прижимающееся к нему, не оставляли Саше и шанса. Губы горели от её жаркого дыхания, во рту пересохло и шумело в ушах. От каждого, даже самого маленького движения, темнело в глазах и совсем нешуточно срывало крышу. Он хотел её здесь и прямо сейчас. Хотел сильно, горячо, грубо. Хотел и больше не мог оказывать сопротивление.

- У меня нет с собой защиты.

Последний аргумент, связывающий с реальностью. Последний форпост, который она с лёгкостью штурмует и берёт его в плен, вытянув из заднего кармана шорт квадратик с презервативом.

- У меня есть.

24. Александр

Пару секунд они молча смотрели друг другу в глаза, а потом Соловьёв, обхватив ладонью Катин затылок, притянул девушку к себе и впился в манящие губы поцелуем. Холодного, образцового и правильного до зубного скрежета служителя закона снесло волной острого желания и дочку шефа теперь целовал тот другой, настоящий Александр, которого она из него всё это время вытягивала. Целовал жадно, глубоко и влажно, то отдавая, то перехватывая инициативу. Катя сладко постанывала ему в рот и, как всегда, полностью отдавалась процессу, ещё сильнее повышая градус напряжения между ними.

- Ну, вот, - выдохнула она, когда мужчина, оторвавшись от губ, спустился по подбородку к шее и ключице. - А ты боялся.

Вместо ответа он прикусил нежную кожу в местечке, где пульсировала артерия, и втянул её в рот, наверняка, оставляя след. Девушка, зажмурившись, откинула голову назад и с силой сжала пальцы на его плечах. О последствиях, что проявятся чуть позже в виде красочных засосов и царапин, не думал никто из них. Разум отключился и только тело продолжало жить своей жизнью.

- О-о-ох... - протянула Трофимова, выгибаясь в спине.

Спустившись ещё ниже, Саша увлёкся розовыми вершинками, которых подобно спелым ягодам не терпелось попробовать на вкус. На каждое движение его языка она отзывалась мелкой дрожью и, сводящими с ума, пошлыми стонами, вздохами и мычанием. Раньше любые лишние звуки со стороны других женщин, зачастую подсмотренные в порно, раздражали невероятно, но изо рта Барби они звучали очень даже естественно и органично. Она, вообще, молчать ни в жизни, ни в сексе не умела, выплёскивая эмоции всеми доступными способами, и эта искренность подкупала наравне с её умом, раскрепощённостью и красотой.

- Вкусная, - проговорил он низким голосом и девушка, открыв глаза, взглянула на него.

От этого мутного, поддёрнутого пеленой, взгляда у него закачался пол под ногами, а давление ширинки на возбуждённый член стало почти невыносимым. Расстегнув рубашку, она медленно провела ладонями по его торсу, явно наслаждаясь ощущениями, и улыбнулась, почувствовав, как напряглись мышцы пресса под её пальчиками.

- Тебя нужно запретить, Майор, - вдруг выдала Катя. - Нельзя быть таким охрененным.

Соловьёв не нуждался в комплиментах или похвале и обычно сам отпускал подобные фразы своим партнёршам, но слышать такие слова в свой адрес всё равно было чертовски неожиданно и чертовски приятно. Особенно от красивой девчонки, годящейся ему, если не в дочери, то в младшие сёстры точно. Особенно в таком забытом богом месте, как эта лачуга.

- Ты тоже ничего, - не удержался от смешка он.

Барби заливисто рассмеялась и шутливо хлопнула его по плечу.

- Вообще-то, я ждала, что ты скажешь, что я супер-пупер-секси.

- Таких слов в моём лексиконе никогда не было и не будет, поэтому ждать тебе придётся долго.

- А какие слова есть в твоём лексиконе?

- Взбалмошная, избалованная, наглая... - начал перечислять мужчина.

- Это я уже слышала, - кивнула она. - Давай дальше.

- Хитрая, смышлёная, умная на мою голову.

- А ещё?

- Соблазнительная, аппетитная, - Александр сжал в ладонях её ягодицы и, наклонившись, провёл языком по выпирающим косточкам рёбер. - Такая, какую хочется трахать до потери пульса и звёздочек перед глазами.

Задрожав, Трофимова потёрлась промежностью о его пах и он ругнулся сквозь зубы, понимая, что, если сейчас же не сдёрнет с неё одежду и не окажется внутри, то просто взорвётся. Желание кипело в венах, кожа горела и даже ветер, задуваемый во все щели избушки, не мог остудить его пыл. Воспоминания о их первой встречи и времени, проведённом вместе, которые Майор отгонял от себя все эти две недели, только обостряли ощущения от происходящего, потому что, благодаря им, он точно знал, что его ждёт качественный, бурный и сумасшедший секс.

- Встань, - коротко приказал Соловьёв, не в силах высказывать свои мысли более объёмными фразами. - Сними.

Она, облизнув припухшие губы, встала на ноги и взялась за пуговицу на одежде. Её немного покачивало, но это только добавляло пикантности ситуации.

- Быстрее.

- А ты?

- Дамы вперёд.

Катя хмыкнула, но послушно расстегнула молнию и, чуть прогнувшись, принялась стягивать шорты. Смотрелась она при этом крайне впечатляюще и эротично. В сотню раз лучше даже самой умелой стриптизёрши.

- Ещё указания будут, гражданин начальник?

- Не забудь снять трусики.

- Слушаюсь и повинуюсь.

Раздевшись, девушка отложила вещи в сторону на стол и откинула волосы за спину. Тусклого света фонарика не хватало, чтобы рассмотреть её тело во всех подробностях, как он это делал ранее, и Саша начал изучать его рельеф на ощупь. Тонкие лодыжки, икры, колени, далее вверх, по внутренней стороне бёдер, к чувствительным и уже влажным складочкам. Дополнительно смочив слюной пальцы, он проник внутрь и провёл по горячей плоти вперёд-назад, вырывая из Барби протяжное "да-а-а".

- И давно ты такая мокрая?

- С первой нашей встречи.

Наверное, признайся она ему в вечной любви и верности, то его бы не накрыло так сильно, как после этих слов. Чувство эйфории и какого-то ненормального животного удовлетворения прошило насквозь, от макушки до пяток, а губы сами собой сложились в довольную улыбку. Трофимова же, в это время