Наказание для бандита - Кристина Майер

Сколько помню, мама вечно ее вытаскивала из неприятностей. Учиться сестра не хотела, убегала с парнями с уроков, приходила домой поздно. Мама купила ей аттестат за девятый класс, устроила в колледж, после первой сессии ее выгнали за связь с преподавателем. Пошла Оля учиться в училище, через несколько месяцев сбежала к мужику на Кавказ, вернулась спустя три недели. Этот список можно продолжать до бесконечности. К своим двадцати шести годам Ольга была «замужем» три раза, при этом не состояла ни в одном официальном браке.

Моя сестра ищет легкие способы заработать, при этом ничего не хочет делать. Вот что ей дано, так это красота, которой она не умеет грамотно пользоваться, потому что вечно связывается с уродами.

Проходим с Олей рядом с окном, из которого льется свет. Теперь я могу разглядеть лицо сестры. О боже! Опять губы надула, какой кошмар. Надо же было себя так изуродовать? Выглядят ее губы так, будто сейчас лопнут и зальют тут все кровью и гелем. Лорд лает, срывается с цепи. Жалею, что привязала его.

— Что происходит? — оборачиваюсь к сестре, как только мы входим в светлый коридор.

— Тебе нужно прямо сейчас отказаться от дома, передать его Хасану, — отталкивает меня и проходит в дом.

— Так, стоп, — хватаю ее за руку. — Что ты сказала? — хочется думать, что я ослышалась. Только черных риелторов мне не хватало!

— Что тебе непонятно? Дом бабушка оставила нам обеим…

— Дом бабушка оставила мне, — перебиваю Олю.

— Только потому, что я на него не претендовала, но бабушка всегда говорила, что оставит его нам, — криком выделяет последнее слово. — Ты любишь всю эту колхозную грязь, у тебя душа лежит к природе, а мне это не надо было, — со злой усмешкой на губах. — Но я имею на него такие же права, как и ты. Ты понимаешь, что у меня долг?! Если я его не отдам… — не договаривает, косится мне за спину. — Хасан согласился взять недвижимостью, поэтому ты без криков и споров прямо сейчас перепишешь дом на него, — достает какие-то бумаги из сумки. — А утром поедем и заверим сделку у нотариуса.

Наблюдая за ее «деловым» поведением, я, не удержавшись, спрашиваю:

— Ты дура, Оля? — больше ничего на ум не приходит. Она словно с луны свалилась. Подобную дичь сестра творит всю жизнь, но я не мама, не пойду на поводу. В голове не укладывается, как можно быть такой идиоткой. — Я даже части дома вам не отдам, — оборачиваюсь к мужчине, стоящему за спиной. Мой посыл и для него тоже.

— Если у тебя есть восемьсот тысяч, ты можешь погасить мой долг, — звучит еще одно «заманчивое» предложение. — Если нет, переписывай дом, — ее не смущает, что эта бандитская рожа наблюдает весь этот цирк?

— Может, стоило сначала позвонить и спросить, прежде чем приезжать сюда? — хочется треснуть ее по пустой голове. — Я ничего подписывать не буду, — отхожу чуть в сторону. От присутствия за моей спиной этого бандита мне холодно и неуютно.

— Ты сказала, что проблем не будет, — выдвигается вперед, не отводя от меня тяжелого взгляда, которым касается груди, потом лица. Почему он не смотрит на Олю, к ней ведь обращается? У меня морозец по спине пробегает от его внимания. Его изменившийся взгляд обещает мне большие неприятности.

Глаза у него почти черные, ты словно проваливаешься в их густую темноту. Широкие брови, ровный прямой нос, красиво очерченные губы сейчас поджаты. Ему идет короткая борода, за которой, видимо, он тщательно ухаживает. Даже сквозь нее виден твердый упрямый подбородок. Красивый мужчина, но сразу понятно, что опасный. Сколько ему лет? Явно больше тридцати.

— Мы сейчас договоримся, — выставляет перед собой руку Оля, будто хочет его остановить. Вижу, что сестра нервничает и дрожит от страха. Этот бандит и меня пугает до дрожи в коленях. В голову приходит мысль позвонить Валерке, но до телефона еще нужно добраться.

— Мы ни о чем не будем договариваться, — где только нахожу силы, чтобы говорить твердым голосом? — Оля вам должна восемьсот тысяч? — уточняю у этого Хасана, он не считает нужным ответить, но при этом продолжает пристально за мной наблюдать. — Так этот дом и пятисот тысяч не стоит, — нагло вру. Несколько лет назад он ничего не стоил, но теперь деревня развивается, земля каждый месяц растет в цене. Он переводит на сестру злой взгляд. — Деревня вымирающая, находится далеко от Москвы, — вот этого не стоило говорить, он с подозрением стал смотреть на меня.

— Руслана, что ты несешь? — хныча и одновременно злясь, топает Оля ногой.

— Пусть берет кредит и расплачивается с вами, — говорю бандиту. — Никогда не работала, так хоть сейчас начнешь, — а это сестре.

— Мне ни в одном банке кредит не дают! — кричит Оля. — Думаешь, я бы сюда приехала?! — в его голосе слышна безнадежность.

— Пятисот тысяч не стоит, — Хасан медленно приближается к Оле. Он ее сейчас задушит… — Ты меня на@… решила? — следует долгий матерный поток, я даже не знала, что так витиевато можно объединять матерные слова в целые предложения. Как говорится: век живи, век учись… но вот такому точно не научишься. Оно мне и не надо. — Я тебя ребятам своим отдам, будут драть, пока не сдохнешь, — от этой угрозы мне становится не по себе. Наверное, в этот самый момент я осознаю, насколько все плохо.

— Хас, подожди… — Оля отступает к зеркалу. — Подожди… — выставляет перед собой руки. Он ведь не посмеет ее ударить? — Дом продашь, пятьсот тысяч за него точно дадут, я тебе покупателя найду, — тараторит Оля. — А триста… Триста я отдам. Найду, — Оля встречается со мной взглядом. — Ты же целок любишь! — с облегчением выкрикивает она. Хасан скептически выгибает бровь. Есть в этом действии какая-то насмешка. — Руслана… она девственница. Ты недавно за полтора миллиона девочку на аукционе купил. Неужели Руслана на триста тысяч не потянет? — умоляюще. Сестра сошла с ума? — Колхоз, конечно, но, может, возьмешь? — торгуется Оля с бандитом, который уже перевел в мою сторону насмешливый взгляд…