После измены. Он тебя любит - Рина Каримова

Ну разумеется, Пылаева не могли не доложить о том, что Крестовский сегодня побывал в ресторане. Еще и со мной общался. А говорили мы достаточно долго.

— Моя редактор пообещала, что я буду сниматься в шоу, — говорю как есть. — От моего имени.

Пылаев молчит.

— Неприятная ситуация, — добавляю.

— Но ты же все ему объяснила?

— Да.

Что-то мешает мне продолжить. Рассказать про то, что Крестовский оставил контракт, который я собираюсь изучать.

Некрасиво. Надо сказать.

Но мой язык будто просыхает к нёбу.

И часть меня отказывается что-либо выдавать Пылаеву.

В принципе — зачем это делать? Скорее всего, рисковать не стану. Не буду увольняться. А значит, и смысла упоминать контракт Крестовского нет.

— Вер, если тебе так хочется, то… можно и шоу сделать, — вдруг замечает Пылаев.

Вопросительно смотрю на него.

Что?..

— Твое личное кулинарное шоу. Мне иногда предлагают проекты. Связей у меня много. Если подключу знакомых, что-то можно будет организовать.

Он говорит об этом спокойно. Будто ничего особенного не предлагает.

— Ладно, ты пока подумай, — бросает. — А я другое собирался обсудить. Какие у тебя планы на завтра? Давай вместе твою Ксюшу встретим. Заодно куда-то заедем. Посидим, пообщаемся.

Казалось, что после его слов насчет кулинарного шоу меня уже ничем не удивить. Но как же я ошибалась.

— Что скажешь, Вера? — спрашивает Пылаев, внимательно глядя на меня.

43

Даже не сразу получается подобрать слова, чтобы ему ответить. Настолько сильно меня накрывает удивление после его предложения об ужине вместе с моей дочкой.

— Думаю, лучше в другой раз, — отвечаю, наконец. — Завтра Ксюша будет уставшая. После долгой дороги. К тому же, рейс могут задержать. В прошлый раз так было. Она совсем поздно прилетела.

— Знаешь, ты права, — кивает Пылаев. — Об этом я не подумал. Тогда значит, послезавтра? С утра?

— Давай это позже обсудим.

Как могу стараюсь мягко «съехать».

— Обсудим, — соглашается Пылаев. — И насчет шоу ты подумай тоже. Не хочу, чтобы ты решила, будто я в чем-то тебя ограничиваю. Уверен, личное шоу будет намного лучше. И для твоей популярности, и в финансовом смысле. Зачем тебе делить славу с кем-то? Мне кажется, Крестовский давно потерял свое влияние. Да то же шоу уже сигнал. Раньше он бы таким заниматься не стал. Приглашать кого-то в кадр. Поверь, я его хорошо знаю.

— Вы знакомы? — вырывается у меня вопрос, прежде чем успеваю прикусить язык.

— Ну конечно, — говорит начальник. — Давно. Поэтому я и понимаю, что дела у Крестовского идут не очень, раз он вдруг решил устроить себе дополнительный пиар.

Здесь Пылаев прав. Крестовский и сам признал, что рейтинги его передачи идут вниз. Потому решили подключить кого-то из блогеров.

А насчет их знакомства, наверное, я и сама могла бы догадаться. Все-таки они оба в ресторанном бизнесе. Не могут не знать друг друга.

— Хорошо, — выдаю. — Извини, но мне пора возвращаться на кухню.

— Да, разумеется, — Пылаев слегка отступает, открывая мне дорогу. — Проходи. Еще позже поговорим.

Остаток дня стараюсь сосредоточиться на работе.

Однако разговор с Пылаевым не идет из головы.

Он вдруг мне шоу предлагает. Собственное. И сразу отпуск дает для встречи с дочкой.

Ну и как мне это понимать?

Нет, возможно, он просто пытается меня продавить на определенное решение. На полное согласие с его условиями, например.

Или же…

Он в курсе предложения Крестовского. Вот и поменял тактику.

Качаю головой.

Ладно, не важно.

Надо в любом случае внимательно изучить контракт. Чувствую, сама с этим не справлюсь. Там же может быть много подводных камней, всяких тонкостей, о которых не подозреваю. Какие-нибудь важные приписки, написанные мелким шрифтом. И вот там уже — все самое основное.

Поэтому в свой перерыв звоню бывшей однокласснице. Она работает юристом в крупной компании. Прошу ее изучить документ.

Сама тоже читаю, стараюсь вникнуть. Вроде бы ничего подозрительного не нахожу. Несколько раз все просматриваю.

Что же делать?

Виски напряженно пульсируют. Растираю их пальцами.

Поехать завтра на съемки? Пилотный выпуск. Если что-то пойдет не так, то я бы…

Моя приятельница звонит.

— Вер, все нормально, — заключает она. — Можешь хоть сейчас подписывать. Очень выгодный контракт.

— Спасибо, что помогла.

— Слушай, неужели за эти съемки и правда платят такие сумасшедшие деньги?

— Я и сама удивлена.

— Эх, Верка, ну как отснимешься, то давай встретимся, отметим твой успех.

— Конечно, спасибо тебе большое. Только у меня еще один вопрос есть.

— Давай. Какой?

— Ты случайно не знаешь адвоката по фамилии Жданов? Говорят, есть какой-то известный специалист.

— Жданов? Знаю, конечно. Да кто ж его не знает! Крутой адвокат. Ни одного проигранного дела. Если он против тебя в суде, то не завидую. Там только щепки летят.

— Нет, он не против меня. Думаю, наоборот с ним договориться.

— Ой, Вер, не получится. Я бы с радостью тебе помогла, но Жданов берет только «своих». А я с ним так знакома… ну не близко. И среди знакомых тоже никого из его ближнего круга нет.

Прощаюсь с ней. Смотрю на потухший экран. После перевожу взгляд на контракт.

Похоже, этот Жданов отличный специалист. И теперь уже не про деньги думаю, не про официальную работу.

Адвокат же и правда важен. Таиров подключит свою команду. Возьмет лучших. А я что буду делать? Кого найму?

Если Крестовский поможет, то я хоть бесплатно в его шоу снимусь.

Только бы и правда помог. Как обещал.

44

Это все какая-то безумная авантюра.

Не верю, что приезжаю сюда. Не верю, что принимаю участие в этом.

Столько людей вокруг. Все куда-то торопятся, несутся. Мне казалось, у нас на кухне бывает оживленно. Особенно, если в ресторане банкет. Если отмечают юбилей или проводят корпоратив. Но нет. Теперь понимаю — у нас тихо, очень спокойно. А вот здесь, на съемочной площадке, настоящий водоворот. Из людей, из техники.

Столько камер. Софитов. Отдельный павильон. Несколько локаций для съемок. Нет, я видела съемки раньше. Хм… по телевизору. В кино. А вот так, в реальности, конечно, никогда.

Сначала просто застываю. Смотрю перед собой.

И возникает малодушное желание сбежать из этого дурдома.

Кажется, даже делаю шаг назад.

— Вера, ну наконец-то! — раздается над ухом голос Крестовского.

Теперь сбежать не получится. Понимаю это, когда мужчина обходит меня, останавливается напротив, окидывает тяжелым взглядом.

Невольно смотрю на часы.

Он так обратился ко мне, будто я опоздала.

— Почему так долго? — спрашивает Крестовский.

— Я за полчаса приехала, — говорю. — Раньше, чем вы говорили.

— Да? Ну ладно, — качнув