Девочка миллиардера - Софи Вебер

Динару нравится. Он хрипло выдыхает, толкается на максимум, вытаскивает член и толкается снова. Раз за разом так глубоко, как только может.

Из моего горла рвутся непонятные звуки. Влажные. Порочные. Я их слышу и возбуждаюсь. С каждым разом все сильнее. Белье давно насквозь мокрое, влага задевает внутреннюю сторону бедра.

Чувствую, как член Динара твердеет сильнее. Начинаю облизывать головку языком на выходе, добавляю ласк, чтобы доставить максимум удовольствия, но Динар неожиданно полностью выходит из меня и одним рывком поднимает меня на ноги, толкает к столу.

У нас уже был секс на столе. Дикий, необузданный и яркий. В этот раз Динар действует нетерпеливей. Рывком стаскивает трусы до щиколоток и смело проходится ребром ладони по промежности.

Пальцами задевает клитор, теребит, ласкает, проникает в меня. Я охаю и впиваюсь пальцами в плечо, когда чувствую, как Динар входит в меня. Быстро, горячо, влажно. Звуки моего возбуждения заполняют пространство вокруг нас.

— Охуенно, — заявляет Динар, трахая меня пальцами.

Возбуждает настолько, что я готова кончить вот так, без стимуляции клитора. Поняв это, Динар прекращает, тормозит, ласкает меня медленно, целует шею, спускаясь ниже, вбирая в рот нежно-розовые соски. Ему не терпится разложить меня на столе, но он намеренно себя тормозит. Доводит меня до исступления.

Не выдержав, падаю спиной на стол. Динар пользуется моментом, разводит мои ноги в сторону и касается меня там языком. Ласкает набухший клитор, вылизывает мою влагу. Я на пике. Вот-вот дойду до вершины. Крупно дрожу, когда Динар ударяет языком по клитору с некоторыми интервалами. Быстрее, медленнее, замирает. Я… схожу с ума и бормочу что-то нечленораздельное.

— Хочу тебя выебать, — откровенничает, прежде чем придвинуть меня ближе и заполнить собой одним резким толчком.

Когда чувствуем друг друга на живую, искры рассыпаются перед глазами. Динару, как и мне, тоже нравится. Он рычит, что-то бормочет, но из-за шума в ушах я почти ничего не могу разобрать.

Динар толкается в меня жестко, размашисто, быстро. С каждым толчком задевает чувствительную точку внутри меня. Я дрожу всем телом, но никак не могу прийти к пику. Издаю протяжные стоны, извиваюсь, кричу. Хочу получит разрядку. Здесь и сейчас. Боже.

Динар выходит из меня слишком резко, поднимает на ноги, разворачивает. Резким движением нагибает над столом, приказывает расставить ноги шире. Я подчиняюсь. Выполняю все, как он и просит. Чувствую себя настоящей шлюхой и от этого почему-то возбуждаюсь. Теку так сильно, что когда Динар входит сзади, то по комнате разносится хлюпающий звук.

Я закусываю губу. Краска стыда заливает мои щеки, но быстрые размашистые толчки выбивают из меня это чувство.

Динар сжимает руками мои ягодицы, мнет их, больно шлепает.

— Моя, — заявляет, выбивая стон за стоном из недр моего горла. — Моя.

На пике наслаждения, когда я взрываюсь сотней фейерверков, понимаю, что решение уже принято. Мое тело обмякает, сердцебиение ускоряется до максимума, в голове ни единой связной мысли, кроме одной “Я отдалась не потому что за меня заплатили, а потому что я этого хотела”.

Глава 32

Полина

— Погоди, что? — восклицает в трубку Нина.

— Я остаюсь.

На несколько мгновений повисает пауза. Полина словно не понимает, о чем это я вообще говорю. Я понимаю, но до конца не могу поверить, что даю согласие остаться. Решительное, взвешенное и надеюсь, что правильное.

— Подожди, а как же муж? Долг? Ты просто останешься и все?

— Динар все решит.

— Малыш… ты уверена?

— Да.

Оказывается, как ни в чем и никогда.

— Мне с ним хорошо.

— Поля…

Нина замолкает, а мне неожиданно хочется положить трубку и ни о чем не разговаривать. Я ей сказала только затем, чтобы она меня не искала, чтобы не подняла панику и сказала Игорю, что я не вернусь, если он вдруг с ней свяжется. В остальном мне делиться не хотелось. Я не верю в сглаз, но тон Нины мне не нравится. Я не хочу жалости и не ищу переубеждений. Я просто позволяю себе быть счастливой, пускай и временно.

— Мы сможем увидеться?

— Да… потом сможем.

— Через неделю.

— Уже меньше, — отвечаю с улыбкой.

В общем-то для меня это время уже закончилось. Я со вчерашнего дня у Динара на других правах и под его защитой, хотя пока что так и не поняла, в чем это проявляется. Просто он сказал, что благодарен за мой выбор и что я теперь с ним не на неделю. На сколько именно — не знаю. Он не уточнял, а я не стала спрашивать.

— Я не смогу раньше, — отвечает Нина, — но после обязательно увидимся, ладно?

— Хорошо.

— Пообещай.

— Боже, Нина, конечно увидимся!

Прощание выходит каким-то непонятным и сумбурным. Мы вроде бы обещаем друг другу увидеться, но я почему-то чувствую себя так, словно меня осудили за мой выбор. Не зря, получается, ни о чем не хотела говорить.

После разговора настроение заметно ухудшается. Я начинаю сомневаться несмотря на то, что вчера дала свой ответ. Начинаю думать, что не стоило. Динара дома нет, поговорить мне не с кем, так что я накручиваю себя до такой степени, что к вечеру у меня начинается сильнейшая мигрень, которая никак не хочет проходить.

Именно в таком состоянии меня и находит Динар. Уставший и хмурый, он присаживается на край кровати, смотрит на меня обеспокоенно. Я моментально чувствую себя виноватой. Вместо того, чтобы встречать его, я лежу пластом и не могу прийти в себя.

Впрочем, Динар даже не думает меня винить. Вместо этого он притягивает меня к себе, обнимает, просит Эльвиру принести обезболивающее и ждет вместе со мной эффекта. Он не разговаривает, не пытается спросить в чем дело. Сбросив одежду, ложится рядом и притягивает меня к себе. В абсолютной тишине с зашторенными окнами проходит около часа. Спустя это время я чувствую себя гораздо лучше, активнее. Головная боль проходит, осадок после разговора с Ниной почти полностью стирается.

— Лучше? — Динар целует меня в щеку, в шею, за ушком. Туда, куда дотягивается.

— Да.

— Прости, что не вышло приехать раньше. Я планировал, но так получилось. Я думал, у нас будет время поехать в ресторан, но теперь уже поздно.

— А на набережную? — быстро говорю я. — На набережную можем?

— Конечно. Ты хочешь?

— Если