Пташки (СИ) - Грин Эмилия

- Уже жалеешь? Да? – пробормотала я прежде, чем смогла сдержать слова, жалобно шмыгнув.

Тихий щелчок, и палатка погрузилась во мрак. Саша выключил фонарики… Еле слышное шевеление в темноте, и я ощутила жар его сильного тела, втискивающегося рядом со мной.

- Поль, я не должен так поступать с тобой… – я чувствовала, как напряжены все его мышцы – наши тела в спальнике тесно прижимались друг к другу. – Это неправильно. Вернее… – Воронов явно нервничал, – не для первого раза с особенной девушкой…

С особенной девушкой.

- Ты ведь в любом случае уедешь? – тяжело сглотнув.

- На какое-то время да, – не сразу отозвался Саша, закидывая руки за голову.

- Тогда пусть все, что произойдет в этой палатке, останется в этой палатке? М? – я теснее прижалась к Воронову своим обнаженным телом.

Он повернул голову в жалких сантиметрах от моих губ, судорожно выдыхая сквозь стиснутые зубы.

- Ты сведешь меня в могилу, Левицкая! – из его рта вырвался странный хрипящий звук.

- Я оставила тебе целых два варианта, – тихо усмехнулась. – Или ты сверху… Или я снизу, – зарываясь в изгиб его шеи лицом, я втянула крепкий мужской запах, чувствуя, как немеет и дрожит все внутри.

Краткая пауза.

Вместо слов Саша обхватил мое тело руками.

Его движения были осторожными и нежными, и я не могла объяснить себе, что именно со мной произошло. Потому что во мне поднялось такое жгучее желание… все мои чувства, казалось, вырвались на свободу.

Я задрожала, потянувшись к его губам. Усмехнувшись, Сашка забрался на меня сверху, резко прижимаясь бедрами, и меня буквально скрутило от горячей тяжести, разлившейся внизу живота.

А потом его губы прильнули к моим губам.

Этот поцелуй был некой смесью трепетной нежности и безудержной страсти. Наши рты то чувственно сливались, то жестко сталкивались. Языки дерзко сплетались друг с другом.

По мне пробежала дрожь, едва я ощутила его ладони на своей груди. Воронов дразняще скользил языком по моим пересохшим губам, пока кончики его пальцев ласкали мои напряженные соски, только сильнее распаляя мой голод.

- Поль… – его надломленный эхом нарастающей похоти голос отозвался во всем моем теле, и я одержимо вцепилась в его мускулистые плечи, – говорю же, убиваешь меня…

Саша оттянул мою голову назад и снова начал целовать. Его язык мягко, и в то же время настойчиво ласкал мой. Я так сильно возбудилась, что мои колени задрожали.

Воронов, похоже, чувствовал то же самое, потому что его рука нетерпеливо переместилась мне между ног, он провел по складочкам пальцами. Нежно. Почти невесомо, скользил по моей влажности, изредка слегка ударяя по набухшему клитору.

Из груди вырвался сдавленный стон, когда его палец стал погружаться глубже. Я вся дрожала, ощущая нараставшую пульсацию, пока его каменная эрекция упиралась в меня сквозь ткань трусов.

- Скажи… – обхватывая мое лицо ладонью. – Ты точно уверена? – прерывистым шепотом мне в губы.

Пауза для формирования окончательного ответа.

Глубоко вздохнув, я сжала его мощную эрекцию сквозь боксеры, после чего решительно потянула их вниз, под прерывистый вздох Александра, накрывая его большой подрагивающий член ладонью.

- Когда мужское раздавали, ты отхватил себе больше всех, да?

Сашка тихо прыснул.

- Зато ты обскакала меня в очереди на самый дерзкий язычок, Поль… – от его слов мурашки побежали по моим рукам и вдоль позвоночника.

Воронов прикусил губу, глядя на меня почти с болью – ведь моя ладонь все еще стискивала его эрекцию.

Не терпелось погрузить парня моей мечты в агонию, услышать чуть больше, чем сдавленный вздох, поэтому я сделала пару поступательных движений пальцами вверх-вниз по стволу.

Сглотнул. Шумно так. Тяжело. Я поняла, что Саша из последних сил играл в джентльмена, пока его не по-детски крыло…

- Поля… Полечка, – полушепотом, не отрывая болезненно прищуренных глаз с моего лица, – что-то эта конструкция не внушает доверия… – ухмыльнувшись, он расстегнул спальник, так, что тот больше не сковывал его движений – Иди сюда! Ко мне иди… – наклоняясь, он прижался губами к моим губам.

В груди у меня было столько всего намешано. Сама не знала, как описать то чувство, стягивающее все внутри.

Александр Воронов вот-вот станет моим первым мужчиной. Мы за чертой, миновав предел. Вдвоем. В эпицентре взрыва, который случится с минуты на минуту…

Да. Немного отстранившись, я прочитала это в его глазах. Там уже было не просто желание. Там ревел всепоглощающий хаос. Жажда. Голод.

Прервав поцелуй, Саша мягко коснулся моих губ, чуть проведя по ним языком. Сердце сделало кульбит. Пульс ускорился стократно.

Это прикосновение – последняя попытка призвать к моему ускользающему разуму.

Поздно.

Еще с детства повелось, что во всех наших играх он всегда мне поддавался…

- Хочу тебя! – мои руки почти с отчаянием впились в его плечи, язык дерзко скользнул по его языку.

Все.

Дыхание окончательно сбилось, сердце сорвалось в галоп, стоило ощутить нажим его ладони на моем бедре, заставляющий шире раздвинуть ноги.

И его пальцы снова оказались в моей промежности, надавливая на чувствительный клитор. Это разорвало, выкидывая меня за грань. Его костяшки надавливали на складочки. Затишье. Усиление нажима. Пауза. Новая ласка. Нажим. И так несколько раз по кругу…

- Саш… – я почувствовала, как безнадежно потекла, извиваясь под натиском его пальцев.

Я больше не могла терпеть… Такая мокрая. Разгоряченная. Открытая.

Термоядерный контакт глаза в глаза.

Его полыхали чернотой. Жарким мраком. Мои…просто закатывались…

Я почувствовала, как смазывается мир, когда его каменный стояк коснулся моей промежности: направив головку к моему входу, Александр начал медленно погружаться…

- Лучший подарок на день рождения – в первый раз сделать это с парнем, которого…которого я знаю всю свою жизнь… – пробормотала я Сашке в губы.

Он замер, но лишь на секунду.

По моему взгляду, видимо, понял, что не имеет права испортить такой сказочный момент пустой болтовнёй. У нас еще будут сотни часов для раскаяния, чувства вины и жалости к себе, а пока есть только мы.

И эта сумасшедшая, будто краденая ночь…

- Я постараюсь максимально… аккуратно… – Саша склонился, чтобы меня поцеловать, продвигаясь еще глубже.

Всхлипнув, я зажмурилась от непередаваемого, непривычного чувства наполненности вперемешку с горячим свинцом желания и адовой болью внизу живота.

- Поля… моя… – нежно целуя меня в губы, водя ими от одного уголка моего рта до другого, заставляя улыбнуться сквозь слезы, выступившие на глаза.

- Саш… – хватая стремительно густеющий воздух, пока мышцы ног сводило судорогой.

Достигнув предела, Саша полностью вышел, после чего вновь начал медленно заполнять меня собой, позволяя привыкнуть и справиться с первой естественной реакцией моего тела на это вторжение.

Толчок. Еще толчок. Совсем слабенький. Даже не в половину. В треть его богатырской силушки. Воронов явно уже раз сто пожалел, связавшись с пьяной девственницей, отказать которой равно обиде на всю оставшуюся жизнь….

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы отдышаться и расслабиться, вдруг почувствовав внизу живота те самые, вовсе не угасшие язычки пламени, зародившиеся гораздо раньше, и теперь требовательно царапавшие стенки влагалища.

- Поль… – с беспокойством. – Только скажи, я сразу остановлюсь…

- Все хорошо… – мои пальцы сжались на его плечах, с каждым последующим толчком стискивая их еще сильнее.

Когда отголоски боли окончательно растворились, меня захлестнуло.

Тело будто воспламеняться начало, сгорая под ним. В его сильных руках. Каждое движение Сашки – выверенное вплоть до грамма. Дразнящее. Выворачивающее внутренности наизнанку. Сладкое. Щемящее. Пробирающее до кровотока.

Я застонала, когда возросла интенсивность движений.

- Господи, Саш! – с отдышкой, царапая его шею ногтями.