Развод в 45. Предатель, которого я любила - Лила Каттен
– Город действительно дорогой.
– Хорошо, что учёба в этой школе будет стоить почти как тут. Нам 50% скидка.
– Большой плюс, согласна. И всё же – огромный шаг вперед.
Он с улыбкой кивает, словно стесняется.
Я всегда видела в нём опору. Видела любовь к дочери, уважение к матери. Он хороший человек. И я верю в успех для них троих. Неважно здесь или в городе-миллионнике. Это неважно, пока они одно целое.
Маша постучала в дверь, и наш разговор подошёл к концу.
Далее следовали обоюдные пожелания, объятия и тёплые улыбки. После того как эта встреча закончилась, а я снова осталась одна, внезапно стало легче. Не было никакой тяжести внутри. Это отличалось от тех чувств, которые я испытывала после встречи с Леной или Никитой. Благо они ко мне не приходили всё это время. А послезавтра я снова лягу в больницу. Думаю, туда они захотят прийти ещё менее охотно.
Глава 32
Лена
Если что-то она и понимала, то лишь тот факт, что её задолбало всё. Вот прямо всё и прямо задолбало. Учеба, сутулый вид отца и недовольная мать. Впрочем, отец такой из-за неё, в том числе. И ладно бы папу она винила – по крайней мере, в том, что он ушел к Вере, – но её-то за что?
Сама разрешила жить у отца. К тому же, как услышала Лена, её бы всё равно отправили к нему на время, пока мама в больнице. Ещё и Артура настроила против неё.
Девочка злилась. Ей было жалко маму. Она не представляла даже, каково это – остаться неподвижной. Но кто в этом виноват? Артур! Не Лена. Он наворотил дел. Он устроил аварию. Но почему-то к нему мама относится нормально.
Фыркнув очередной раз, Лена отвернулась к окну.
«Обществознание – самый тупой урок. Вместе с геометрией, физикой, химией и астрономией. А ещё биологией. Мне вообще пофиг на эти предметы. Они мне не нужны», – мысленный спор переключился на учебу.
Девятый класс начался так же фигово. Оценки стали ниже. Но ей-то какая разница? Чтобы стать художником, дизайнером или блогером, вообще ничего из этого не пригодится. А Лена как раз-таки хотела работать из дома и получать деньги.
Подруга, с которой они с Леной просидели за партой долгие девять лет, сегодня не пришла. И было ужасно скучно. Благо, это уже последний урок, и она вернётся домой.
Кстати, о доме. Вера была единственной отдушиной. Хоть один нормальный человек, который вообще ни при чём. В то время, пока мать с отцом решали свои проблемы, Лена нашла спасение именно в новой женщине папы.
Она была удивлена тем, насколько Вера была крутой, весёлой, современной и интересующейся модой.
Мама у неё была нормальная, но мама – это всегда мама. Тем более сейчас, когда у неё проблемы со здоровьем. Да и чем Лена могла помочь? В больнице лежать с ней? Дома мать вечно занималась пением, что девочка опять же не понимала.
Вглядевшись в сильный ветер и срывающийся дождь, оставляющий следы на стекле, она не сразу услышала обращение в свой адрес.
– Никишева! – раздался громкий голос учителя, видимо, во второй, а то и в третий раз.
Лена встрепенулась, напряглась.
– Я так понимаю, межгосударственные отношения тебя мало интересуют?
Она повернулась к Галине Михайловне и застонала.
– Началось… – Лена встала, как требовали правила, и посмотрела на учительницу недовольно. – Мне вообще не очень интересны эти ваши отношения. Какая кому до них разница?
– Отлично. Тогда я возьмусь за тебя с особой тщательностью.
– Да блин…
– Я бы попросила…
– Ну, Галина Михайловна…
– Подготовь к четвергу доклад на тему сегодняшнего урока. Четверть короткая. Уже почти декабрь.
– Знаю я, – проворчала Лена, опустив голову.
– Тогда должна знать, что доклад и его знание будет влиять на оценку. Итак, продолжаем. И, Никишева… – она подождала, когда ученица посмотрит в глаза, – смотри на доску или останешься после уроков.
Выйдя из класса через пятнадцать минут со звонком, Лена бросила сумочку на широкий подоконник в коридоре, где они часто с одноклассниками сидели между уроками.
– Че-то она сегодня с цепи сорвалась, – одноклассница – вторая подруга после Светки – прыгнула рядом с её сумкой и бросила свой рюкзак туда же.
Несколько девчонок и пацанов тоже остановились, остальные отправились в гардероб.
– Да пошла она, – Лена встала ближе к длинной батарее и прислонила колени. – Четыре недели – и будем отдыхать. Потом две четверти – и экзы по-бырому сдадим.
– Ага. Кажется, что быстро. Я остаюсь дальше. Мать убьёт, если скачусь в учебе.
– А я не хочу. Свалила бы к брату подальше отсюда. Чёт задолбало всё. А так в большом городе буду жить с Артуриком.
– Круто. Я вряд ли так далеко уеду.
К разговору подключились другие, рассказывая о своих планах на дальнейшую жизнь. Все они планировали учиться в десятом и одиннадцатом. А ей… хотелось быстрее перестать учиться.
Как-то в последнее время её не тянуло к учебе. Хотя она всегда была хорошисткой. А тут – тройки в четверти. И в первой, и во второй, походу, тоже будут.
И опять же – ей какое дело до биологии или химии? Будто она будет всю жизнь пробирки переливать.
Эта мысль заставила её усмехнуться.
– Ладно, пойду домой, – она схватила сумку и обнаружила надорванную ручку. – Да блин!
Лена застонала, и все обратили внимание на неё.
– Сумка порвалась.
– Фигово.
– Щас папе напишу, поеду куплю новую.
Попрощавшись с одноклассниками, Лена вытащила телефон, пока шла к гардеробной.
«Папулечка, привет. У меня сумка порвалась. Можно купить новую? Пожалуйста. А то все с нормальными будут ходить, а я как лохушка с порванной.»
Она добавила кучу смайликов и стала ждать ответ.
Он не писал сообщения, поэтому позвонил.
– Лена, сейчас твоей маме операцию делать, какая сумка?
– Ну, пап… – она завопила и остановилась в центре коридора.
– Это не обсуждается.
И он сбросил.
