Боль - Вера Холлинс

— О чем ты хотел поговорить? — Спросила я, глядя прямо перед собой. Я была взволнована, но также боялась того, что могло вырваться из его уст.

— Прости.

Он что сейчас сказал?

Я посмотрела на него, затаив дыхание.

— Что?

Он взглянул на меня, и насмешка сменила сожаление в его глазах.

— Ты, должно быть, глухая.

Серьезно, Хейден?

— Я не глухая.

— Тогда почему ты ведешь себя так, как будто ты глухая? Если я извиняюсь, почему ты просто не можешь это принять?

— Потому что я не могу принять то, чего не понимаю, Хейден, например, почему ты извиняешься передо мной.

— Я извиняюсь за сегодняшнее утро. Моя реакция была необоснованной.

Ну что я могу сказать?

— О, — ответила я. Я не могла придумать ничего лучшего, потому что ему снова удалось меня удивить.

— Я… — Он провел рукой по своим коротким волосам, и глубоко вздохнул. — Мои реакции большую часть времени необоснованны. — Его лицо было напряженным от разочарования. — Я знаю, что не должен был выходить из себя, но я так разозлился и… — Он тяжело вздохнул. Костяшки его пальцев побелели от того, как сильно он сжимал рычаг переключения передач.

— Почему?

— Я не знаю почему, — прошипел он. — Я в замешательстве от собственных эмоций. Я разозлился на тебя, а потом разозлился на себя за то, что разозлился на тебя, а потом… Черт. Это замкнутый круг. Он бесконечен, и он кипит во мне.

Я закрыла глаза. Моя грудь пульсировала от боли, когда я думала о его словах.

— Ты не сделала ничего плохого, — сказал он, и в его голосе появились нотки раскаяния.

Наши взгляды встретились, и сила его печали застала меня врасплох. Он позволил мне это увидеть. Он не скрывал своей боли, и она была словно стрела, пронзившая мое сердце.

— Тогда почему ты так разозлился на меня, если я ничего плохого не сделала? — Хрипло прошептала я.

— Потому что я разочарован в тебе.

— Разочарован?

— Ты меня бросила. Я тебе не доверяю. Для меня ты как черное пятно на белой поверхности. Тебе не место здесь, и ты все пачкаешь.

Только не это.

— Хейден, не надо. Ты снова меня оскорбляешь и…

— Я не оскорбляю тебя. Я говорю тебе, что я чувствую. Я честен с тобой. Ты олицетворяешь мою тьму, поэтому я не понимаю, почему я вообще хотел тебе это сказать. Зачем я позвал тебя сюда? Почему я весь день злился на себя, потому что сегодня утром был с тобой таким мудаком? Мне кажется правильным рассказать тебе все это, но я все еще не доверяю тебе. Как так?

Мое дыхание стало неровным. Он снова делился со мной своими самыми глубокими чувствами, и это было так же интенсивно, как и раньше. Мой барьер был поднят, рука об руку со страхом открыться, но эта потребность высказать свои чувства разгорелась сильнее.

— Я… — Я сглотнула, мои руки заерзали на коленях. — Я также в замешательстве, потому что не знаю, чего от тебя ожидать. Тебе всегда удается меня удивить, и я больше не знаю, что думать или чувствовать.

— Тогда нас двое. — Его губы слегка изогнулись в грустной улыбке. — У нас куча эмоций, с которыми мы не можем справиться.

Я встретилась с его темными глазами.

— Мы оба потеряны.

— Мы оба потеряны, — согласился он.

Он свернул в наш район, и я поняла, что эта поездка закончится слишком быстро. Я не хотела, чтобы она заканчивалась, и это меня выбило из колеи.

— Ты сказала, что пыталась верить в меня сегодня утром. У меня есть хорошая сторона. Она под слоями тьмы, ненависти, оцепенения, страха и многого другого, но она там. Ты назвала меня монстром, и ты не представляешь, сколько раз я повторял это слово себе. Слишком много раз. Я ненавидел тебя за то, что ты это сказала. Я хотел причинить тебе боль за то, что ты это сказала, но в то же время я знал, что ты права. Этот монстр живет внутри меня. Он всегда там. Он всегда напоминает мне о моем отвратительном поведении, бесконечной боли и борьбе.

Мои руки были холодными и дрожащими. Он сотрясал мой мир. Снова.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

Мгновения проходили в нарастающем напряжении, пока он не добрался до нашей улицы и не замедлил ход.

— Считай это моей благодарностью за то, как ты была честна во время нашей поездки этим утром.

Он остановился перед моим домом и выключил двигатель. Меня пронзила дрожь.

Вот и все. Мы собираемся разойтись.

— Ты действительно пыталась поверить в меня? — Внезапно спросил он, повернувшись, чтобы посмотреть на меня.

Ого. Я покраснела и отвернулась, чтобы скрыть это.

Успокойся, сердце. Успокойся.

— Почему ты спрашиваешь? Это имеет значение?

— Почему люди задают вопросы? Я спрашиваю тебя, потому что хочу знать. Думаешь, я бы спросил, если бы это не имело значения?

— Я могу дать тебе ответ, но поверишь ли ты мне?

Его глаза отчаянно искали что-то в моих, прежде чем скользнули по моему лицу, изучая каждую точку, как будто он видел меня впервые. Мое тело пылало. Дождь, барабанящий по машине, был единственным звуком, который можно было услышать, пока мы смотрели друг на друга, очарованные друг другом. Он опустил взгляд на мои губы, и его глаза потемнели на тон.

Дыхание застряло у меня в горле. Он сглотнул и оторвал взгляд от моих губ.

— Это было бы ложью, если бы я сказал, что так и будет, — тихо сказал он.

Тяжелое, едкое чувство пронзило меня. Я сжала руки.

— Тогда почему ты спрашиваешь?

— Потому что это продолжает беспокоить меня. Это все время крутится у меня в голове. Слова, которые ты сказала сегодня утром, что этот придурок сказал ранее…

Я перестала дышать.

Скажет ли он что-нибудь о моих чувствах?

— Как ты дважды спасла меня…, — продолжил он. — Все хорошее, что ты сказала… И все так противоречиво.

Выражение его лица заворожило меня. Это была болезненная история о нужде, сомнениях, сожалении и заботе, и она трогала самые глубокие части меня. Как я могла когда-либо подумать, что он пойдет дальше? Он не пошел дальше. Это чувство было там, но он тоже страдал.

— Блядь. — Он закрыл глаза и положил голову на сиденье. Мне следовало бы поблагодарить его за поездку и выйти, но я не могла пошевелиться, с нетерпением ожидая, что он скажет что-то еще. — Слушай, — сказал он и посмотрел на меня, но на этот раз его лицо ничего не